Когда герои восстают (ЛП)

Это многое говорило о моем психическом состоянии до Данте, что я отвергала дружбу, потому что автоматически предполагала, что они не хотят дружить с кем-то вроде меня.
Это заставило меня скорбеть о женщине, которой я была, и радоваться прогрессу, которого я добилась за последние несколько месяцев.
— Спасибо, Рик, — сказала я, позволив нежности просочиться в мой тон. — Это много значит.
— Эй, не забывай, ты теперь влиятельная леди. Может, когда-нибудь ты сможешь оказать мне огромную услугу, — поддразнил он.
— Ну, раз уж мы заговорили об услугах, есть кое-что еще, — призналась я. — Ты слышал о братьях ди Карло из группировки Коза Ностра?
Он фыркнул.
— Любой человек, работающий в законе, полиции или СМИ, знает братьев ди Карло.
— Они вступили в войну против Каморры.
— Ах. — он потер подбородок, обдумывая ситуацию. — Потому что они думают, что Данте убил Джузеппе ди Карло?
Кофейня находилась на тихой улице, и было слишком холодно, чтобы сидеть снаружи, так что мы с Риком были единственными, кто сидел на стульях перед магазином, но я все равно понизила голос.
— Они знают, что он этого не делал. Видимо, братья заказали убийство своего дяди, чтобы получить власть для себя.
Рик издал длинный, низкий свист.
— Уверен, мне не нужно говорить тебе, что мир, за который ты только что вышла замуж, чертовски жесток.
— Не нужно.
Я до сих пор помню, как мозг Рокко Абруцци разлетелся по всей задней стене его кабинета, словно это произошло две минуты назад. Я знала, что буду жить с этим воспоминанием до конца дней.
— Так что Каморра сделала с ними?
— Ничего, насколько я могу судить, — честно ответила я. — Я думаю, не мог бы ты и в этом разобраться? Узнать, почему они выбрали в качестве мишени именно эту семью. Я считаю, что в конечном итоге они планируют захватить ее всю, но здесь должно быть что-то личное.
— Да, я склонен согласиться. — у него было такое выражение лица, какое бывает, когда хорошее дело попадает к нему в руки, он весь трепетал от животного возбуждения, как гончая, поймавшая запах. — Я пойду, у меня есть несколько зацепок, которые я хочу проверить, пока не стало слишком поздно.
Он встал, чтобы уйти, и я тоже поднялась, впервые за время нашей дружбы начав целоваться в щеку. Закончив, я обняла его за плечи и сжала их.
— Спасибо, Рик. Это много значит для меня.
Он усмехнулся, слегка постучав кулаком по моему подбородку.
— Не упоминай. Я очень рад помочь женщине-гладиатору в компании Филдс, Хардинг и Гриффит.
Я рассмеялась.
— Я могу лишиться лицензии за то, что вышла замуж за Данте.
Он знал, как много для меня — значит быть адвокатом, поэтому нахмурился.
— Стоило того?
Моя рука легла на крестик Данте под объемным вязаным свитером.
— Стоило. 
Следующей моей остановкой было посещение моего старого кумира и нынешнего заклятого врага. Оружейный клуб Уинтропа был эксклюзивным кирпичным зданием в районе Флэтайрон, предназначенным только для членов клуба. Это место, где титулованные полицейские, богатые любители оружия и политики правого толка проводили свое время, общаясь и потирая локти с нужной публикой.
К счастью, мой женщина-врач, Моника Тейлор, и ее муж были членами клуба, и она смогла получить для нас с партнером пропуск для посещения, чтобы осмотреть помещение на случай, если мы тоже захотим вступить.
Фрэнки, мой фиктивный муж в Италии, снова взял на себя роль ненастоящего бойфренда, когда мы вошли в приемную и нам устроили экскурсию по обширному зданию со всеми его удобствами.
— Вам придется подписать соглашение о неразглашении, если вы захотите подать заявление, — объяснял гид, пока мы проходили мимо смотровых окон с видом на отсеки для ручного оружия. — У нас много важных членов, которые ценят свою конфиденциальность.
— Конечно, — отмахнулась я. — Мы чувствуем то же самое.
Рик позвонил через полчаса после нашей встречи и сказал, что Денниса можно найти в клубе каждый вторник и четверг вечером для нескольких тренировочных выстрелов и последующей пинты пива с друзьями в баре напротив.
 
Тем не менее, вид его после столь долгого отсутствия, осознание того, что он собирается использовать Данте как средство достижения собственных целей, зажгло меня яростью, как рождественскую елку.
— Может, ты попробуешь воспользоваться одним из отсеков, пока мы здесь? — сладко спросила я, сжимая руку Фрэнки. — Мой муж такой классный стрелок, но иногда отсеки такие узкие, что он едва может двигать руками!
Женщина мудрено кивнула.
— Я все понимаю. Если вы подождете, я возьму ключ. У меня есть копия вашей лицензии на оружие. Мне взять пистолет, который вы сдали в багаж, или вам придется его одолжить?
— Тот, который мы сдали.
Она убежала.
Я сразу же направилась через холл к отсеку, за которым заметила Денниса, узнаваемого по густым каштановым волосам и обычному синему костюму даже в защитных наушниках и очках.
Я позвонила в дверь и стала ждать.
Он повернулся, нахмурился, его рот уже открылся, чтобы сделать замечание тому, кто его побеспокоил, но его глаза расширились, когда он увидел меня через маленькое квадратное окошко в двери.
После минутного раздумья он снял свои наушники и открыл нам дверь.
— Здравствуйте, Деннис, — холодно сказала я, когда Фрэнки последовал за мной и задержался возле закрытой двери.
— Мисс Ломбарди, — спокойно ответил он, будто мы встречались здесь постоянно. — Ты выглядишь удивительно хорошо, учитывая, что твой клиент находится за решеткой.
Я слегка рассмеялась, рассматривая четыре пистолета, которые он разложил на столе. Три ручных пулемета и пистолет. Я взяла в руки самый маленький, 9-миллиметровый Глок, и проверила его вес в своих руках.
— Он больше не мой клиент.
Брови Денниса поднялись в густую линию волос.
— Ох? Ты наконец-то осознала ошибку своего пути? Только не говори, что ты пришла просить у меня прощения.
— Данте Сальваторе больше не мой клиент, потому что он теперь мой муж, — спокойно объяснила я, поднимая пистолет и прицеливаясь в мишень на дальнем расстоянии. — И я пришла не для того, чтобы просить прощения у лицемерного ублюдка, а чтобы предупредить тебя.
Я спокойно вдохнула и нажала на курок.
Бах!
— ...Если ты и дальше будешь охотиться за моим мужем...
Бах!
— ...Я приду за тобой...
Бах! Бах!
— ...И если ты думал, что мой отец может быть жестоким, ты должен увидеть, какое чудовище он сделал из своей дочери."
Бах!
Бумажный контур человека был изрезан колотыми ранами, большинство из которых было сосредоточено вокруг головы, потому что я стала потрясающе метким стрелком. Пистолет слегка дымился в руках, когда я опустошила патронник и щелкнула предохранителем.
Повернувшись к Деннису, он был странно озадачен, его выражение лица разрывалось между неверием, гневом и легким возбуждением.
— Думаешь, можешь приходить сюда и угрожать мне? — спросил он с недоверчивым смешком. — Дорогая, я здесь мужчина. Нет ничего, от чего бы я не был защищен. Ты думаешь, я боюсь маленькую рыжеволосую женщину, которая играет в Большого Плохого Волка?
— Думаю, ты недооцениваешь меня, потому что я женщина, а ты правомочный, жадный, ленивый грешник, который думает, что заслуживает победы только потому, что он мужчина. — я подошла ближе, пистолет все еще лежал в моей руке.
Я видела по глазам Денниса, что он хочет отодвинуться, что в моем диком взгляде есть что-то, что пугает его, но он сопротивлялся.
 
Мои каблуки делали меня немного выше его, поэтому я наклонилась вниз и приблизилась, пока мои красные губы не оказались почти прижаты к уголку его рта.
— Я могла бы быть цивилизованной, О'Мэлли. Я могла бы играть честно, но если ты хочешь грязной борьбы, я с радостью подчинюсь. Я собираюсь победить тебя в твоей собственной игре. Надеюсь, твой проигрыш будет так трудно проглотить, что ты подавишься им и избавишь меня от необходимости убивать тебя самой.