Цельняпушистая оболочка 2 (СИ)

Всё одно — если бы да кабы… Блять, знал бы, где упасть, перинку подстелил! А эта Солерия умнее, чем я ожидал. Тысячу лет прожить, это не в тапки гадить! Неплохой из нее собутыльник выходит. Всем бы такого!
— Я думаю… — я потянулся к своему стакану. — С тебя должок за спасение города, не так ли?
Солерия лишь фыркнула и, поставив бокал на стол, с плохо скрываемым презрением спросила:
— Что вы хотите? Деньги, возможно, титул? Или, может…
— Выпей со мной, будь любезна… — прервал я её возмущение.
Девушка осеклась и изумленно вылупилась на меня, недоуменно навострив уши.
Мне совсем не хотелось спать. В конце–концов, тысячелетняя принцесса — далеко не самая худшая компания. Мне надоело играть в командира. Я хочу почувствовать себя простым человеком. Поговорить с кем–то, не разыгрывая из себя сурового офицера. К тому же, я уверен, что ей есть, что рассказать, тысячи лет прожить, это не в заднице ковыряться…
* * *
— Ёлки! Проспал… — пробурчал Лисин, глядя на настольные часы.
Полночи бойцу никак не удавалось заснуть, а все из–за Кабанова. От комнаты капрала Лисина отделяла достаточно толстая стена, но даже она не могла сдержать мощный храп младшего сержанта.
Вскочив с кровати, ефрейтор принялся поспешно одеваться. Несмотря на вчерашние события, он никак не собирался отказываться от планов. Не в этот раз. Сегодня с утра он должен был помочь Гремме с заказами в мастерской. Последнее время Александр старался как можно больше времени проводить за работой. И дело было совсем не в деньгах.
В доме было тихо, как в гробу. «Я раньше всех что ли проснулся? Обычно тут лейтенант уже вовсю носится…»
Выйдя из комнаты и зайдя на кухню, чтобы по–быстрому хлебнуть горячего чая, ефрейтор опешил. На заставленном пустыми бутылками, мирно посапывая и умильно пуская слюну, столе спал Лукин. «Попил чайку, блин» — с грустью подумал боец. Будить лейтенанта ему совсем не хотелось. Не потому, что Лисин боялся получить утреннюю порцию отборных матюков, а потому, что решил, что командиру тоже нужен отдых. Пусть и такой.
Помявшись у стола, боец тихонько двинулся в умывальник.
Вчерашней ночью ефрейтор впервые убил человека. Но, к удивлению самого парня, никаких душевных терзаний по этому поводу он не ощущал. Даже кошмаров не снилось. «Если бы не мы, морпехи от города ничего не оставили.» — спокойно размышлял боец, проводя бритвой по подбородку.
«Хм, может бородку отрастить? Прямо как до армии?» — боец лишь ухмыльнулся своим смелым мыслям. Лейтенант никогда бы не позволил неуставную растительность на лице. Правда, учитывая последние события, Лисин был уже не так уверен в реакции своего командира.
Закончив приводить себя в порядок, солдат выскочил из казармы и поспешил в город. В бутике его встретила знакомая фелисина:
— Ох, дорогуша, ты опоздал! — с наигранной строгостью произнесла Гремма, едва боец протиснулся в криво висящую дверь.
Судя по разложенным повсюду рулонам ткани и драгоценностям, на сегодня работы было достаточно.
— Виноват, разрешите исправи… То есть, извини, плохо спал.
Ему до сих пор был непривычен гражданский стиль общения. Каждый раз заходя в мастерскую, он подсознательно ожидал кучу ругани и приказов.
Девушка поправила стильную заколку на вычурной блузке и с улыбкой проговорила:
— Да, я знаю… О мой огромный и отважный герой! Что удивляешься? Проспал? Принцесса утром выступала речью, на площади! Весь город наслышан о твоих подвигах!
Лисин удивленно посмотрел на фелисину. Принцесса? Солерия, что ли? Та самая, красивая, но вечно задумчивая дама из дворца? С чего это вдруг? Боец вспомнил стоявший на кухне бокал, возле пустых бутылок из–под вина. «Сомневаюсь, что лейтенант запивал водку фруктовым вином…»
Как выяснил боец, Солерия поведала жителям о ночных событиях, а также о том, что действия пришельцев не только спасли двух несчастных феленидов, но и уберегли город от куда большей катастрофы. Принцесса призывала горожан быть благодарными людям за спасение и говорила, что солдаты являются верными союзниками трона и всей Фелерии. И относится к ним нужно соответственно. Самое забавное, что принцесса отметила личный героизм Лукина, заявив, что, несмотря на риск для своей жизни, он отвлекал внимание противника от пленных, тем самым давая своим подчиненным шанс на их спасение.
 
— Наверное, в качестве извинений, мне стоит сшить ему костюм… Всё–таки, я слишком предвзято относилась к этому… Офицеру. — задумчиво произнесла Гремма, закончив свой рассказ.
Лисин недоверчиво смерил изящную девушку. Всё время, что он работал в её мастерской, ему постоянно приходилось выслушивать нелестные эпитеты в адрес своего командира.
«Ничего себе у них пропаганда работает…»
Выпив немного травяного чая, они вместе с модельершей принялись за работу.
У Лисина выходило значительно хуже своей «начальницы», но, благодаря опыту и ловким пальцам, у него отлично получалось пришивать да прошивать ткани. Чем он, собственно, всё время и занимался. На Гремме лежал проект, мерка и резка ткани, а пришивал уже готовые части к основе уже сам Лисин. Такое времяпрепровождение приходилось ему по душе. Творческая работа в уютной обстановке с вежливой милой барышней. Куда лучше чем дома сидеть весь день, уткнувшись в компьютер и делать никому ненужные интернет–магазины. И уж тем более лучше чем в казарме в компании бешенных дембелей да сумасшедшего лейтенанта.
К удивлению бойца, со всеми заказами они закончили еще до обеда. И теперь ефрейтор сидел за столом и пил чай, нервно поглядывая на часы. Он никому не говорил о своем истинном мотиве работы в мастерской.
Гремма рассказывала бойцу о своих планах насчет столичного показа мод и мечтах, как их наряды, приведут в восторг всех напыщенных аристократишек. Их прервал стук в дверь. «А я уже боялся, что не придет…» — чувствуя что краснеет, подумал боец.
Когда хозяйка открыла дверь, в дом вошла давняя ее подруга.
— Здравствуйте, Александр! Я слышала о ночных событиях… С вами… С вами всё в порядке!? — явно смущаясь своих эмоций, обеспокоенно спросила Адели.
Лисин лишь промямлил, что ничего страшного не произошло и, краснея, уставился на чайный столик. От вида стройной фелисины, в деловой рубашке и длинной, но очень узкой юбке ему стало не по себе.
Гремма быстро усадила подругу за стол и едва ли не насильно вручила ей чашку травяного чая. Она всё расспрашивала рыжеволосую девушку о последних событиях, а та лишь как–то вяло отвечала, то и дело поглядывая на ефрейтора. Он лишь пил чай, не решаясь заговорить.
Вот уже который день он приходит в мастерскую только с одной целью — повидаться с местной учительницей. Но признаться в симпатии к фелисине он не мог, боясь реакции сослуживцев. «Лукин наверняка психанет, если прознает… А ребята подумают, что я извращенец какой–нибудь.» — грустно подумал боец, но ничего не мог с собой поделать.
— Как же быстро летит время… Боюсь мне снова пора на занятия. — с грустью в голосе произнесла Адели, то и дело бросая вороватые взгляды на человека.
Гремма быстро закивала и хищно ухмыльнувшись, переключилась на Лисина:
— Дорогуша, а почему бы тебе не взять с собой Александра? Заказов на сегодня уже нет… А я уверена, ему есть что рассказать твоим ученикам! Он ведь учился в университете, ты знала? — скалясь все шире и шире, невинно лепетала она.
Лисин лишь поперхнулся, обильно покраснев. Адели как–то странно посмотрела на бойца и потеребила темную юбку:
— Александр… Вы ведь не против? Мне… То есть, ребятам было бы очень интересно!
Ефрейтор, собравшись с силами, решительно кивнул. Как бы он не боялся оставаться наедине с девушкой, но такой шанс нельзя упускать!
По дороге они оба сохраняли молчание, Лисин лишь смотрел себе под ноги, не решаясь заговорить. Только возле школы Адели наконец нарушила неловкую тишину и принялась собирать своих учеников на урок.
Когда дети расселись по крошечным партам, любопытно дергая ушами при виде человека, учительница, с трудом скрывая смущение, обратилась к классу: