Сильная и независимая для котика (СИ)

— Дурному не скучно и одному, сэр? — прокричал Морган. — Я принес полотенце.
— Не хочешь присоединиться? — радостно замахала рукой Мурси. — Вода прохладная, но зато освежает после такого знатного храпака.
— Спасибо. Я воспользовался душем, — сколько времени Морган выжидал возможность отплатить капитану подобной шуткой и теперь с трудом сдерживал подкативший смех.
— Что? Бездна! Ты меня разыграл! — расхохоталась она за него.
Мурси начала выходить из воды и перед Морганом предстала та, скрываемая ею, грация, которую он еще недавно наблюдал через прицел своей винтовки. Картина выглядела как в замедленной съемке, время будто замедлилось, растягивая реальность. Между каждым ударом пульса в висках, Морик успевал, наверное, сделать с пять-шесть вдохов.
Мокрая футболка напрочь убивала фантазию. Ничего не нужно было додумывать. Моргану казалось, что зрение вдруг приобрело такую остроту, какую ни одному катару не удавалось еще развить. Помимо замерзшей груди, которую хотелось тут же согреть дыханием, ну или хотя бы ладонями, Морган видел даже маленькие пупырышки на коже Мурси. И это тоже привносило странный эротический оттенок, толкало на необдуманные поступки. Морган сглотнул.
— Вы совсем не имеете стыда? Развлекаетесь с иллюзиями? — раздраженно спросил капрал, понимая, что если сейчас не прервет безобразие, то и не в силах будет сдержаться. Он развернул полотенце, но при этом не смог заставить себя отвернуться. — Прекратите эти игры!
— Эм, че? — неподдельно удивилась Мурси, стягивая с себя футболку. — Мне нужно как-то телепортироваться сразу на корабль? Может саму себя поджарить плазмой, чтобы не портить ваш эстетический вкус? Вы же говорили, что катарам абсолютно всё равно на человеческую наготу. Че опять не так?
— Но ведь катары понимают, что вы голышом ходите! — уже спокойней заметил Морик.
— Ой, Морган, мы одни, — махнула на него рукой Мурси и укуталась в поданное полотенце. Она развернулась к пяточку, где валялась её одежда, и принялась без стеснения стягивать с себя трусики.
— Вы… — прошептал Морган и застыл, глядя, на предоставленные взору ягодицы капитана.
— Не нуди, — беззаботно продолжала Мурси, расправляя черные легинсы. — Попробуй расслабиться и получать удовольствие.
— Удовольствие, — зачем-то повторил Морган и облизнул пересохшие губы.
— Именно! Ваще не пойму, че ты так вечно пугаешься. Когда тебе предлагали это задание, неужели не предупредили, что я живая женщина, а значит, у меня есть некоторые потребности, физиология, голое тело, которое периодически надо мыть? Уже второй раз за месяц у тебя прям приступ очешуения от этого. Скажи нанимателям, чтобы следующему шпиону показывали обнаженку, а не только на запах натаскивали, — капитан, наконец, полностью оделась и, всучив Моргану мокрое полотенце, принялась выкручивать свои вещи. — Что ты окуковел? Говори: «Я не шпион»!
— Я не шпион, — машинально повторил Морган.
Он слышал, что говорит ему капитан, но никак не мог уловить смысл слов. Они сплелись раскаленным клубком в мозгах и потоком текли по телу, жаждущему близости. Глаза впились в шею, уловили часть татуировки, и челюсть машинально сжалась, предоставляя мечтам сладостную картину связки.
— Я тут подумала, — продолжала капитан, будто не замечая состояния своего подчиненного. — Может, перетащим те турели в прайд? Поставим на самых уязвимых точках. Да и щит не мешало бы. Пусть накрывает деревню. За Свино Паса и отец может вписаться, раз уж научил его владеть мечом и оружие доставил. Я Клока к стене прижму, он мне всё расскажет. А пока не вышли на зачинщиков, лишняя защита котяткам не помешает. Но только давай не сегодня? Сегодня мы будем веселиться!
Она махом застегнула куртку и принялась за обувь. Ничего необычного Мурси не делала. Поставила ногу на камень, нагнулась и затянула ремешок на своей щиколотке, но наваждение не спадало. Нестерпимо хотелось самому участвовать в процессе, застегивать сандалии, гладить ножку, стопу, перебирать между маленькими пальчиками.
 
«Турели, турели, турели», — заставил думать себя Морган. — «Турели и щит. Я есть щит, но Турели направляют меня. Нет, как-то иначе звучит молитва».
— Да что с тобой! — удивленно усмехнулась Мурси. — Морган, у тебя там связь с космосом налаживается че ли? Чем я уже успела тебя так разозлить? Обесчестила вашу священную реку? Нельзя было становиться на этот камень?
— С чего вы взяли, что я злюсь? — медленно спросил катар, ощущая себя будто не в своем теле. Будто это и не он вовсе произносит слова, будто не его это голос. — Они не сильно пострадали от ловушек, сэр? Турели. И Щит.
— Подшаманим, ежели чего. И если не злишься, лицо попроще сделай! А то зубы сдавил, глаза как сумасошлатый выпучил. У меня ощущение, что ты хочешь вцепиться мне в горло. Я боюсь тебя!
— Простите, — встряхнул головой Морган. — Сам не понимаю, что на меня нашло. Вы никаких аур не включали сейчас?
— Нет. И даже не пахла! Может у тебя правда какая-то болезнь? — серьезно всполошилась Мурси. — Давай Ян тебя проверит, когда мы за анализами к нему полетим? Хотя он катар и не изучал, но думаю, за неделю справится со всеми аспектами.
— Чушь! — рыкнул Морган. — Никто не способен выучить чью-либо анатомию за неделю!
— А Ян способен.
— Он врет! Как вы вообще после таких заявлений еще и разработки его испытываете? Пойдемте, нас, наверное, дед заждался.
— Мы идем к Арику Джоргану? — тут же воодушевилась капитан. — Ура!
— Дедуля, сэр! Не забывайте. И не приставайте к нему! И не заговаривайте первой, даже если сильно захочется. И не спрашивайте ничего личного!
— Я имею право знать, что именно сделала с вашей семьей Императрица! Мне все это ставят в вину, — обиженно возразила Мурси. — Вначале сам старейшина наорал, потом твоя мать высказала. В конце концов, так только усиливается интерес!
— Если старейшина не расскажет, я сам у него спрошу подробности. Мне тоже любопытно. Но вы, как пришлая, не имеете на то право.
— Вот еще, я теперь катарка, если забыл!
— Мурсик! Старейшина пошел вам на встречу. Он даже на пир вас пригласил. Это итак уже слишком. Постарайтесь не стать самым быстрым низведенным до каждита катаром. Хорошо?
Мурси в ответ скривилась и заметно скисла. Бодрая её походка изменилась вдруг на вялую, капитан принялась размахивать безвольно свисающими руками, пока плелась за капралом, всем своим видом показывая, насколько всё стало скучным и набившим оскомину. Только периодическое хватание за собственный нос указывало на сосредоточенное размышление о бренности бытия под маской обреченности.
Морган с одной стороны жалел, что слишком грубо обошелся с капитаном, но с другой стороны надеялся таким образом примирить прайд с избранницей. Пусть они видят её поникшей, слышат безжизненный голос, а не увлекательные рассказы про убийства и смерть. А если в порыве безумного веселья, капитан решит просветить о беременности проводников и отрубании им головы?
Капрал громко сглотнул. В прайде, где всё вертится вокруг котят и священного материнства, подобные истории вызовут общественный резонанс. Только дед сможет тогда повлиять на ситуацию. Вот пусть Мурсик покажет ему себя сдержанной и воспитанной, тогда старейшина непременно будет относиться к ней хотя бы с уважением.
По дороге им повстречалась катарка, несшая полные корзины снеди для пира в Листол. Но, завидев капитана и Моргана, она сменила траекторию и как только поравнялась с ними, поставила свою ношу на землю. Мурси испуганно замерла. Катарка без лишних разговоров и заискиваний, схватила капитана за руки и принялась тыкать в них носом, безостановочно бормоча благодарности за спасение своих детей.
— Вы че, да ладно, — в тон встречной бормотала и Мурси, — я ж того, сделала то, что любая бы на моем месте. Малышата, они и на Дромусе малышата. Их все любят.
— Не любая, поверьте, не любая, — продолжала лепетать утешенная мать.
Пришлось Моргану вмешаться и вежливо попросить оставить их одних. Как и он сам, Мурси не умела адекватно воспринимать заслуженные дифирамбы. Хотя хвалиться и хвастаться очень любила. Странное противоречие. Будто только себе и верила.