Тебе принадлежу (СИ)

—Тебе конец, парень, закончилось ваше правление, — произносит с твердой уверенностью в своей правоте. — Думаешь, девчонка станет слушать, когда увидит запись, секретутка и начальник, как банально, ей понравится. Уже представляешь какой будет скандал, когда ты сядешь, а она выйдет за моего племянника?
С трудом сдерживаю порыв размазать ублюдка по стенке. И до племяничка его доберусь, он подписал себе приговор в тот день, когда посмел подойти к ней. Надо было его в квартире прикончить.
— Столько усилий, чтобы встать у руля, — усмехаюсь, — а кишка не тонка? Тебя сожрут с потрохами, полковник, не тянешь ты на хозяина города.
Раскатистый смех проносится по помещению.
—Ты серьезно думаешь, что я один все это заварил? — отсмеявшись произносит он. Вот оно. То, чего я так долго ждал, то, ради чего сидел в этом отстойнике столько времени, выжидая, пока добыча сама приплывет в руки. — Ты даже не представляешь, какие люди за мной стоят.
Я-то как раз представляю, только доказательств у меня нет.
— Барыги, что толкают наркоту? Думаешь, этого достаточно?
—Барыги? — усмехается. — А ты не так умен, как могло показаться. Ты правда думал, что Азарины спустят тебе с рук то, что произошло четыре года назад?
Ухмыляюсь про себя, напыщенный индюк, я знал, что он не упустит возможность похвастаться тесным сотрудничеством с подонками. Эта ублюдочная семейка давно должна лежать в гробу, четыре года назад у меня не было возможности прикончить ублюдков, теперь такая возможность появилась. Они сунулись на мою территорию и теперь у меня есть полное право прикончить эту семейку, но сначала я заставлю их испытать на себе весь ужас и страдания, теперь я загоню их в ловушку, из которой нельзя выбраться. Заставлю вздрагивать от каждого шороха, в ожидании возмездия за совершенные проступки. Буду гнать их, словно гончая свою добычу, пока окончательно не загоню в тупик и только тогда расправлюсь с ними.
—Азарин, — качаю головой, этот идиот не понимает, что его не оставят в живых, и уж тем более не отдадут город. Азарины грохнут его, как только он перестанет быть полезным. — Наркоту мне по его приказу подбросил? — спрашиваю в лоб, он ведь уверен, что камеры не пишу. Надеюсь, Авдеев, что ты у мониторов. С утра эта запись должны быть на всех экранах страны, каждый, даже самый незначительный канал должен получить видео. Гром уже должен быть на пути в столицу, через пару часов он будет там. Наши парни уже несколько дней следят домом Азариных, сбежать незамеченными у них не получится.
— Это было не сложно, деньги все решают, всех можно купить, — намекает на моих людей, а я лишь могу давить рвущийся наружу смех. Купить моих парней — денег не хватит.
— И что дальше?
— А дальше бизнес Азарина развернется здесь в полном объеме, а когда шумиха вокруг тебя уляжется, он получит твою девочку. Ты отнял у него игрушку, теперь он отнимет твою.
— Подонок, — порываюсь вперед, хватаю его за затылок и со всей силы ударяю рожей о стол. Я услышал все, что мне нужно, этого достаточно, чтобы убрать Азариных и покончить с ними раз и навсегда. Резкий удар со стороны спины заставляет меня пошатнуться, еще удар, еще. Не сопротивляюсь, удары продолжают сыпаться до тех пор, пока я не погружаюсь в темноту.
*****************************************************************
—Эй, слышь, — голос Сивого нарушает мой покой. В очередной раз мне накостыляли так, что сознания лишился. Сколько я был в отключке? — Да очнись ты, — хлопает по щекам.
— Руки, — рявкаю и медленно открываю глаза.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍
—А я че, мне сказали разбудить, я разбудил, — бубнит и отходит в сторону. Приподнимаюсь на кушетке, тело ноет, потираю глаза и неожиданно для себя слышу голос Матвея.
— Вставай, пора на свободу, — что-то в его голосе мне совершенно не нравится. Да и к чему было приезжать лично?
—Что ты здесь делаешь? — спрашиваю, поднявшись на ноги.
—Надо поговорить, я буду ждать снаружи, — не говоря больше ни слова, он разворачивается и выходит из камеры. Интуиция кричит что что-то не так. Слишком взволнованный вид и исходящее от Авдеева напряжение говорит только об одном: что-то пошло не по плану.
 
— Все, значит, — Батя вырывает меня из размышлений, — давай, Демин, не попадай больше, — протягивает мне руку в знак прощания. Нет, Батя, ты мне еще понадобишься и прихвостни твои тоже. Я добро помню.
— Я не прощаюсь, — пожимаю руку.
Вытащу их, мать справится с этим дело на раз-два. А я пока разберусь с остальным. Пора поставить точку в этой истории. Меня провожают к самом выходу, не забыв при этом вернуть вещи. Надо же, все на месте. Выхожу наружу, вдыхаю свежий воздух полной грудью и натыкаюсь взглядом на Авдеева. Тот стоит мрачнее тучи, и нервно гнет пальцы на руках. Невольно замечаю порезы на правой руке.
—Говори, — произношу резко, уверенный в том, что что-то произошло.
— На Катю совершили нападение, наезд, — его слова выбивают землю из по ног, я уже готов лететь в бездну, когда он добавляет: — с ней все хорошо, отделалась испугом, а вот Лара…
Он впечатывает кулак в металлическую дверь.
—Да ты можешь нормально объяснить, —взрываюсь и начинаю орать, как умалишенный.
— Она Катю оттолкнула, сама попала под раздачу, сейчас ее оперируют, доживет ли до утра, неизвестно, — на последних словах его голос срывается, и очередной удар по металлу не заставляет себя ждать. Следом еще один, еще. — Твой чертов план дал трещину, она может умереть, ты понимаешь, умереть?
—Хватит, — обхватываю его плечи и оттаскиваю от двери. — Прекрати.
—Скажи мне правду, между вами что-то есть?
—Ничего, — качаю головой, — поехали, истерикой ты ничего не решишь. Говорю спокойно, а у самого внутренности скручиваются. Опять. Я снова ее подвел и в этот раз моя ошибка может оказаться фатальной.
 Глава 37 
 
Катя
— Что ты здесь делаешь? — войдя в палату Лары, я с удивлением обнаруживаю в ней Матвея. Не знаю, что больше меня удивляет, его нахождение здесь или потрепанный вид, совершенно ему несвойственный. Судя по всему, он провел здесь всю ночь. Но зачем?
— Ты рано, — намеренно игнорирует мой вопрос, чем приводит меня в еще большее недоумение. Да, я действительно сегодня рано. Часы только-только пробили шесть утра. Со дня отъезда Макса прошло почти десять дней, все это время я практически не отходила от Лары. Спустя три дня после того, как Макс уехал в столицу, девушку перевели из реанимации и каждый день я проводила с ней. Наверное, это странно говорить с тем, кто тебя не слышит, но я чувствовала какую-то странную потребность рассказывать ей изо дня в день обо все, что происходит.
Чувство вины, подобно серной кислоте, разъедало внутренности изнутри, я молилась всем существующим богам, лишь бы только она очнулась. На шестой день после перевода из реанимации Лара открыла глаза и я, не сдержавшись, разревелась прямо у ее кровати. Подумать только, еще недавно я готова была вырвать ей сердце, если это понадобится, раздавить и пройти мимо, а теперь я каждый день провожу у ее постели в надежде, что она поправится. Никогда бы не подумала, что захочу снова увидеть ту самоуверенную стерву, заявившуюся в мою квартиру, но я, черт возьми, хочу. Хочу видеть это надменное выражение лица и идеальную походку. Хочу злиться на нее за то, что претендует на моего жениха. Не могу видеть ее тако — беспомощной, сломанной.
—Ты не ответил на мой вопрос, — напомнила я, стряхнув ненужные мысли. С ней все будет в порядке, главное, она жива.
 
— Не бери в голову, — отмахивается от меня друг, а я от неожиданности не могу подобрать слова, пялюсь в спину выходящего из палаты Матвея и так ничего и не произношу.
—Кать, — еле слышный хрип Лары выводит меня из состояния полного непонимания, я даже вздрагиваю от неожиданности. Заговорила! Пару дней она молча слушала меня, а после неизменно проваливалась в сон и вот сегодня заговорила! Забыв о Матвее и его странном визите, рванула к постели, желая убедиться, что ее голос — это не плод моего воображения.