Тебе принадлежу (СИ)
—Ты от темы не уходи, Котя, — наигранно строго произносит друг, подливая вино в мой бокал. — Он же, как ты там говорила? Холодный робот! – повторяет он некогда сказанные мною слова. — Серьезно, Коть, как тебя угораздило согласиться на свадьбу с этим сухарем? – смеется Матвей, а мне его стукнуть хочется.
— Никакой он не сухарь, - произношу обиженно и опускаю взгляд на стол, настроение, поднявшееся с приездом Матвея, снова портится. — Он хороший, очень, — шепчу, водя вилкой по контейнеру, и аппетит сразу куда-то пропал.
— Э, да ты влюбилась, девочка моя, — тыкает меня в бок, вызывая щекотку и заставляя меня подпрыгнуть на стуле. — Влюбилась? Признавайся! – он откладывает вилку и окончательно переходит к пыткам, знает ведь, как сильно я боюсь щекоток.
— Перестань, — смеюсь, делая попытку вырваться из его хватки, а он продолжает щекотать, заставляя меня захлебываться собственной слюной. — Хватит, у меня уже живот болит, — произношу с трудом, согнувшись в три погибели и укатываясь со смеху.
— Признаешься, перестану, — обещает Матвей, продолжая пытку.
—Да, влюбилась, доволен? – рявкаю на него сквозь смех, и он наконец прекращает.
—Да, Коть, подставила ты меня, — произносит он, отстранившись.
Смотрю на него непонимающе, в каком смысле я его подставила и какая вообще связь между ним и моими чувствами к Максу? Хмурюсь, пока шестеренки в моей голове принимаются отчаянно вертеться, силясь разобраться в том, что он имеет в виду. Ничего путного в голову не приходит, поэтому решаю спросить в лоб, потому что Матвей явно не спешит объясняться.
—Ты о чем?
—Продул я, — вздыхает он, и пожав плечами, возвращается к еде.
Сначала я ничего не понимаю, а когда до меня доходит, открываю рот и застываю на месте.
— Только не говори, что вы поспорили! – рявкаю так звонко, что Матвей жмурится от неприятного уху звука. О, я прекрасно помню эти их идиотские споры, святая, мать их троица: Юлька, Кир и Матвей, иногда к ним присоединялся Димка. Убью, всех троих убью, честное слово, придушу или на милость тети Кати отдам, она порой так рявкнет и такую взбучку устроит, что надолго у них желание спорить пропадет.
— Так, Котя, спокойно, — Матвей поднимает руки в примирительном жесте и невинно хлопает глазами.
— Я тебе сейчас покажу, Котя, — шиплю и вскочив со стула, начинаю медленно надвигаться на него, точно львица, заприметившая добычу. — А ну рассказывай и попробуй что-то утаить, я тете Кате позвоню, — угрожаю, а саму на смех от вида его вытянувшегося лица пробирает.
—Так, Котя, давай маму мы вмешивать не будем, — ржет засранец, все также держа руки в воздухе. — Ну да, поспорили, — признается он и снова награждает меня своей белоснежной улыбкой, так хорошо действующей на вьющихся вокруг него, пускающих слюни, дам. — Вообще во всем виновата твоя подружка, — хмыкает он.
— Она вообще-то и твоя подружка, - дышу громко, еле сдерживаясь, чтобы не стукнуть этого балбеса, дети, блин, великовозрастные. — Нет, ну ладно они, но ты, — развожу руками и закатываю глаза.
—А что я? – удивляется наигранно. — Я вообще-то был уверен, что ты пошлешь Демина в пешее эротическое, я, между прочим, единственный, кто ставил на тебя.
Нет, я его точно сейчас стукну.
— А Юлька с Киром, значит, были по другую сторону баррикады? – уточняю на всякой случай.
—И Дима, — добивает меня друг. В смысле Дима?
—Он же не знал о намерениях Макса, – говорю потерянно, совершенно ничего не понимая.
По кухне раздается раскатистый смех Матвея, он даже руки опускает, хватаясь за живот. И что его так рассмешило?
—Гром не знал? – сквозь смех произносит Матвей, у него даже слезы на глазах выступают. — Юлька ему первому сообщила, как только Макс завалился к Олегу просить твоей руки.
Ну, братец, я тебе устрою. Строил из себя грозного защитника, отстаивающего честь сестры, а сам, сволочь такая, все прекрасно знал и стремился выиграть спор.
— И вы решили поспорить? – вздыхаю я.
— Ну да, о, да брось, мы же, любя, — улыбается друг. — Ребята поставили на то, что Макс своего добьется меньше, чем за неделю, он же как танк, — усмехается Матвей. — В общем, Котя, я продул, вот не могла ты пару недель повыделываться? – произносит он с серьезной миной.
—Я тебе сейчас покажу повыделываться, — рявкаю на лучшего друга и все-таки бросаюсь на него с кулаками, правда удары мои для него все равно, что укус комара, шкаф здоровенный, чтобы его. И хоть бы капелька жира, так нет же, одни мышцы, чтобы их черти побрали с их телами, больно же. В конце концов сжалившись над моими многострадальными кулачками, Матвей перехватывает мои запястья, как-то странно изворачивается и вот я уже сижу у него на коленях, в плену его рук.
—Пусти меня, предатель, — вырываюсь из захвата, но куда там.
—Да перестань, — смеется друг мне в ухо. —Я, между прочим, пострадавшая сторона, мне теперь по твоей, Котя, милости, придется возглавить бизнес отца.
Перестаю вырываться и удивленно смотрю на друга. Серьезно? Они на это спорили? Ни один из близнецов не хотел возглавлять строительный бизнес дяди Саши, каждый хотел заниматься своим дело и, если Кир бы еще мог встать у руля, то Матвей всецело жил компьютерами, как и его мать и строительство его не интересовало от слова совсем. Но отец поставил условие, либо они сами решат, кто из них займет кресло генерального директора, либо решит он. И скорее всего выбор пал бы на Кира, если бы не дурацкий спор. При других обстоятельствах я бы ему даже посочувствовала, но не сейчас.
—А вот так тебе и надо, будешь знать, как спорить, — смеюсь и тыкаю его локтем в бок.
— Котя-Котя, — качает головой Матвей и прижимает меня к себе, как раньше, в детстве, когда мне было грустно и он был рядом. — Ты действительно выходишь за него по собственной воли? – уже серьезнее спрашивает друг, заставляя меня улыбнуться, знаю, что он обо мне беспокоится, всегда беспокоился.
— По собственной, — киваю, но на друга не смотрю, потому что чувствую, как щеки в очередной раз наливаются румянцем.
— Какого хрена здесь происходит? – раздается на всю кухню уже знакомый рык моего жениха.
Глава 15
Катя
Кажется, даже стены задрожали от звука его голоса, хорошо, должно быть, мы сейчас выглядим. Как в анекдоте: муж вернулся раньше из командировки…
Спрыгиваю, как ошпаренная с колен Матвея, поворачиваюсь лицом к Максу и сразу же об этом жалею, сжимаюсь под его яростным взглядом, которым одаривает нашу незадачливую парочку и переводит его на стол, где ко всему прочему красуется распитая бутылочка вина. Чувствую, как с меня «семь потов» сходи и чего спрашивается так волноваться? Можно подумать, на измене поймал.
—Привет, - произношу, переминаясь с ноги на ногу.
—Что ты здесь делаешь? – обращается он к Матвею, игнорируя мое приветствие. Невольно отмечаю про себя, что выглядит он сногсшибательно, в своем иссиня-черном костюме и белой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами. Три дня его толком не видела, даже не предполагала, что могу так сильно по нему соскучиться.
— Решил навестить подругу, это проблема? – ничуть не тушуясь отвечает ему Матвей, а я, прикрыв глаза, начинаю считать до десяти и глубоко дышать, только петушиных боев мне тут не хватало.
—В моем доме и в мое отсутствие? – цедит сквозь стиснуты зубы Макс, его глаза метают молнии, на скулах играют желваки, руки сжаты в кулаки. И снова этот «мой дом». Мне, казалось, в прошлый раз мы все решили.
—А я, по-твоему, должен уточнять, дома ты или нет, чтобы встретиться с подругой детства? – в голосе Матвея слышится раздражение, ни к добру это, пусть лучшими друзьями с Максом они никогда не были – слишком разные, но общий язык всегда находили. — Может мне у тебя еще разрешения нужно было спросить? – добавляет он, чем только усугубляет из без того накаленную до предела обстановку.