Инстинкт (СИ)

Это были давно знакомые лица, что слишком много вели себя грубо и надменно, шутили и издевались над более маленькими. Изменились ли они из-за этой самой ночи, или же все изменения произошли в ходе продолжительного проживания бок о бок с более взрослыми женщинами? В голове пронеслась мысль: «это не они. Я не хочу участвовать в этом».
— Это Дарья? — прозвучал голос одной из матерей.
Лия обернулась, чтобы увидеть свою подругу и понаблюдать за ней и её состоянием. Лия опасалась, что её замкнутая и необщительная соседка по комнате не сможет полноценно влиться в новое общество, где у неё появится возможность найти себе друзей. Чутьё её не обмануло. Девочка просто молча села за один из столов, который располагался в центре помещения. Её и других девочек разделяли несколько пустых мест. Она не решила подойти к столу с наполненными тарелками и просто выбрала стратегию выжидания, пока все лишние уйдут.
— Что она делает? — прозвучал повторно голос матери. Почти все женщины наблюдали за девочкой и не понимали, почему та не отправляется за своей едой.
— Она боится, — ответила на их вопрос Лия. Девушка прекрасно знала поведение Дарьи, её манеры, мысли и страхи.
— Чего? Там все свои.
— Она боится быть в центре внимания.
На Лию удивленно уставились матери и все те, кто находился с ней за одним столом. Вопрос в глазах так и просил продолжение объяснения сложившейся ситуации. Лию начало пугать то, что никто из матерей ничего не знает о Дарье. Им было неизвестно, почему она является самым сложным ребёнком среди всех остальных.
— Так вы не знаете… — тихо проговорила Лия, будто своим тоном унижая рядом сидящих женщин.
— Мы не можем, — прозвучал ответ где-то сбоку.
Лия повернулась в сторону, будто пыталась выловить своим взглядом того, кто ещё не успел закрыть рот после своих слов, чтобы можно было начать диалог с тем, кто на него настроен.
— Почему? — поинтересовалась девушка.
— Её мать теперь работает среди поваров, — раздался голос позади Лии. Девушка также обернулась, пытаясь выловить говорящего, но безуспешно. В голове начала восстанавливаться полная картина происходящего. Дарью уже не сможет воспитывать её мать и теперь она одна. Её отдалённо смогут направлять другие, но не заменят ту единственную.
— Что насчёт её сестёр? И почему вы не можете? — девушка попробовала задать вопрос, смотря в образовавшуюся пустоту между сидениями.
Не сразу ей дали ответ. Прошел не один десяток секунд, как молчание полностью поглотило стол матерей. Все молча наблюдали за удивлённой девушкой, будто ожидая, что та сама дойдет до сути происходящего.
— Нам нельзя, — прозвучал резкий голос, так же неожиданно, как и сопутствующее нежному эху прикосновение руки. Лие на плечо положила свою руку мать, что незаметно покинула стол. — Ты поймёшь, когда станешь одной из нас.
Эти слова стали завершающими. Все продолжили есть, не обращая внимания на то, что Лия была недовольна полученным ответом. Повернувшись через плечо, она видела, как Дарья сидела одна за своим столом, и наблюдала за тарелкой с едой, что стояла вдалеке от неё.
Никаких особых обязанностей у Лии не было, но нервно ожидая начало «ночи продолжения», она представляла себя на месте матерей, что иногда работали на самых разных фронтах. Именно матери обеспечивали чистоту и порядок в коридорах, а более юные ограничивались только уборкой в своих личных комнатах, но даже их иногда проверяли старшие. Следить за самыми маленькими представлялось всем, но матери делали это гораздо чаще.
Только к детям мужского пола, никого кроме матерей не подпускали. Все малыши лежали одной большой группой за закрытой дверью в ясельной комнате, в помещении без смотровых окон, где нельзя было даже одним глазом увидеть детей. Там были все, от тех, кто родился совсем недавно, до тех, кто в скором времени должен был покинуть местное общество в «ночь продолжения». Они прятались и даже не издавали не единого звука, учитывая то, что другие дети любили кричать и шуметь. Те мальчики были большой тайной для всех девушек, кроме их матерей.
 
Ещё несколько дней пролетели спокойным и привычным темпом жизни. Лия почти не покидала свою комнату, уделяя большую часть времени Дарье, пытаясь подготовить её к неминуемому будущему. Разделялись они только в столовой, матери никак не позволяли Лие сесть за один стол со своей давней подругой. Теперь вместе они сядут только через четыре года, когда Дарья сможет пройти через «ночь продолжения». Между этим событием, скрасить их одиночество они смогут только при коротких личных встречах.
— Я не хочу, чтобы тебе было плохо, — произнесла Лия, сидя рядом со своей подругой.
— Что мне тогда делать?
— Попробуй завести новых знакомых, может, кто-то захочет с тобой общаться?
— Я не смогу…
Лия начала терять последние капли надежды на то, что у Дарьи что-то получиться. В голове рождались мысли, что девочка нарочно не хочет как-то взаимодействовать с остальными, и просто издевается над собой и своей подругой.
— Пожалуйста, попробуй. — Лия постаралась приободрить свою подругу, не зная, что ещё ей можно сказать, но она пыталась сказать хоть что-то.
Их моменты совместного времяпрепровождения становились всё менее возможными. Лию постепенно включали в общие работы, которыми обычно занимались матери. Девушка не злилась из-за этого, только боялась того, что её подруга абсолютно беззащитна. Так прошло несколько дней, в которых они пытались восстановить былое и частое совместное времяпрепровождение. После чистки регулярно испачканного пола перед мягким коридором, который никогда никто не замечал, как он пачкается, Лия смогла освободиться и отправиться в столовую. Путь мимо собственной комнаты нагнал коктейль сомнительных мыслей. Она не обнаружила внутри Дарью и знала только одно место, где её можно было найти.
Выйдя в знакомое помещение, девушка остановилась у входа, не входя в поле зрение своей подруги, и пронаблюдала за её действиями. Моральная поддержка и обучение пошли Дарье на пользу. Она смогла самостоятельно взять себе еду. Теперь она ни от кого не зависела, ведь именно это создавало ей много проблем. Девочка осторожно выбрала себе место поближе, чем обычно к другим оживлённым столам. Оставался только один шаг — завести разговор. Стоя вдали от своей подруги, Лия нервно сжимала свой кулак, будто такое грубое действие было способно на расстоянии помочь Дарье.
Произошло заветное событие, и девочка начала говорить. Лия ничего не расслышала с большого расстояния, но понимала, что её подруга хочет что-то сказать. Это были самые долгие несколько секунд в ожидании хоть какой-то реакции. Она в предвкушении смотрела на свою подругу, и переводила взгляд то на одних девушек, то на других. На Дарью наконец отреагировали. К ней повернулись, сказали что-то неприятное с недовольной гримасой и моментально отвернулись. Дарья заметно расстроилась.
Обдумывая дальнейшие действия, Лия отправилась за свой стол. Получив от поваров поднос с едой, она села среди других матерей. Ситуация с Дарьей давалась ей крайне тяжело, ведь она не знала, как поступить. Девочке нужна была помощь более взрослых представителей женского пола.
— Как нам быть с Дарьей? — произнесла Лия за столом, обращаясь одновременно ко всем, кто находился рядом.
— Мы ничего не будет делать, ведь она уже не маленькая, — прозвучал дерзким тоном ответ одной из матерей.
— Она же не может найти себе друзей. Ей одиноко и страшно. — Лия и дальше пыталась убедить матерей помочь Дарье, дать совет или хотя бы найти ей кого-нибудь.
— Мы можем только о своих детях заботиться. Если Дарье нужны подруги — она должна завести их сама.
Лия сделала небольшую паузу. Она окинула взглядом матерей; некоторые смотрели на неё укоризненно, некоторые стыдливо отворачивали свой взгляд. Медленными движениями девушка поднялась во весь рост. Она привлекла к себе внимание и теперь матери смотрели прямо на неё, не отводя глаз и не говоря куда-то в пустоту. Перед ними была только Лия. Она встала выше матерей, и все ощутили нарастающее напряжение.