Благословенный (СИ)

Закинув Кэрол во внедорожник Хока, Джек вскочил за руль и повернул ключи в замке зажигания. Патрик уже сидел на сидении рядом.
— Поехали, быстрее! Пап! — в панике закричал он, когда Хок практически упал на сидение рядом с Кэрол.
Джек рванул с места, не испытывая никакого желания столкнуться с разъяренным евреем.
— Мам, успокойся, сейчас же! — Патрик обернулся, опасаясь, как бы она снова не вздумала броситься на Джека. Но она, уткнувшись в сиденье, горько плакала, навзрыд, сотрясаясь всем телом.
— Заткнись! — бросил ей через плечо Джек. — Хоть бы сына постеснялась, если при муже уже не стыдно рыдать о своем любовнике, потаскуха!
— Нет, пап! — Патрик возмущенно посмотрел на него. — Не надо так! Она не такая. Ты просто ничего не знаешь. Я тебе все объясню.
— Что ты мне объяснишь? Что сбежал от меня вместе с ней, сдружился с ее любовником, пока я вас оплакивал, страдал… — не сдержался Джек. — Что объяснять, я и так все понял, не дурак.
— Пап, это все только ради тебя, — прошептал мальчик, и глаза его наполнились слезами. — Чтобы тебя спасти. И мама тоже. Мы любим тебя.
— Да уж! Вижу, — Джек горько фыркнул, но, взяв себя в руки, замолчал, смотря на дорогу перед собой.
Патрик подавил желание расплакаться, только носом шмыгнул. Потом покосился на отца.
Глаза его снова налились слезами, когда он увидел, каким печальным было его лицо. Никогда еще он не видел отца таким грустным, таким расстроенным. Таким несчастным. Он больше не злился. Казалось, что эта печаль подавила в нем все остальное, даже гнев и злобу. И Патрику вдруг стало его непомерно жаль.
— Нол — твоя смерть. Он убьет тебя, пап. Это он на тебя охотился. Мы с мамой его остановили. Мама остановила. Она заставила его отказаться от мести. Он бросил свою охоту, дал слово, что не навредит тебе. И он его держал.
Джек покосился на него.
— И за мою жизнь он потребовал… маму?
— Ну… не то, чтобы вот так взял и потребовал… Нет. Он притворялся ее другом. И я ему верил, пока не увидел, как он целовал маму. Я рассердился, убежал из дома. И тогда мама пропала. Я вернулся. И мы долго разговаривали. Они сказали, что мама не хочет встречаться с Нолом, из-за меня, что они уедут, бросят нас… что Нол отказался от месте ради нас, но если мы его прогоним, то тогда ему незачем отказываться от того, чтобы расквитаться с тобой. И тогда я согласился. Прости, пап. Но я не мог допустить, чтобы он убил тебя. А он бы убил. А так он был при нас, на виду, и ничего, кроме мамы, его больше не интересовало, даже ты… Пап, он тебя ненавидит. И его друг, Исса — тоже. Исса любил тетю Даяну, он тоже хочет отомстить. Нол влюбился в маму, так влюбился, что его любовь пересилила его ненависть к тебе. Ради нее он пообещал не убивать тебя. А мама его не любила, ты даже не думай. Разве она могла его любить, он же весь в шрамах! Она согласилась быть с ним только ради того, чтобы он от тебя отстал.
— Ой ли? — Джек бросил взгляд в зеркало заднего вида на Кэрол. — По тому, как она по нему рыдает, я бы так не сказал. Рик, они оба тебе лапши на уши навешали, вот и все. А ты и повелся.
Мальчик оскорбленно покраснел.
— Нет. Это все правда. А мама плачет просто потому, что ей его жалко. Просто жалко. А не потому, что она его любит. Не сердись на нее, пап. Я все тебе расскажу. Ты все поймешь, и тогда простишь нас.
— Я не сержусь на тебя, сынок. Я просто вспылил. Мы обо все поговорим, ты мне все расскажешь. Я тебя выслушаю. Чуть позже. Сейчас мне нужно позаботиться о безопасности. Этот Исса наверняка захочет отомстить.
— Да. Но не сейчас. У него другая забота — Нол.
— Ну, это ненадолго. Похоронит своего дружка и примчится мстить.
— Нол еще не умер. И вряд ли умрет. Я этого не видел. Он поправится, пап, и тогда они придут вдвоем.
Джек устремил на сына недоуменный взгляд.
— Рик, я всадил ему в спину три пули, он упал замертво. Он мертв.
— Нет, он жив, — упрямо возразил мальчик.
Джек вдруг заметил, что рыдания на заднем сидении прекратились. Бросив взгляд в зеркало, он увидел, как Кэрол с радостным выражением на лице смотрит на Патрика.
 
— Правда, сынок? Жив? И не умрет?
— Думаю, нет, мам. Не должен. Я не видел его смерть. Хотя… я не уверен. Я могу и не увидеть. Я же не увидел, как тебя похитили, — мальчик грустно вздохнул. — Я знаю точно — он еще не умер. Как умрет, я сразу узнаю. Мертвых я чувствую лучше, чем живых.
— Я не понимаю, что сейчас происходит, и о чем вы вообще говорите, — раздраженно встрял Джек. — Я не знаю, Рик, чем она забила тебе голову… вернее, я догадываюсь. Об этом мы тоже поговорим. Обо всех этих проклятиях, супер-способностях всяких… я тебе все объясню. Что это такое и откуда взялось. И как ты должен к этому относиться. И к тому, что говорит тебе мама.
— Но откуда ты знаешь? Ты не можешь знать, — насторожился Патрик, недоверчиво нахмурившись.
— Знаю, сынок. Больше, чем ты думаешь. И я тебе все объясню, вот увидишь. Сейчас мы отвезем маму в больницу, где ее ждут. Там о ней позаботятся. И Исса ее там не найдет. И нас с тобой не найдет, не бойся. Мы подождем, когда маме станет легче, ее вылечат, и тогда мы заберем ее и поедем домой. А там уже никакой Исса нам не страшен. Я сам найду его и прикончу.
Патрик с сомнением покачал головой.
— Если Нол выживет, ты должен будешь отпустить маму к нему. Только она может его остановить и не позволить тебя убить.
— Рик, ты говоришь сейчас глупости, — голос Джека наполнился гневом и возмущением, он посмотрел на Патрика удивленно-злым взглядом. — Ты вообще соображаешь, что говоришь? Даже если он и выживет, я, по-твоему, должен отдать ему маму только ради того, чтобы он от меня отстал?
— Да, пап. Иначе ты умрешь.
— Да ты знаешь, сколько в мире людей, которые хотят со мной расквитаться? И что же, мне теперь каждому отдавать свою жену, чтобы они передумали?
— Не каждому. А ему — да. Потому что из всех твоих врагов убьет тебя именно он.
— Да что ты заладил одно и то же — убьет да убьет! Не убьет! Кишка тонка!
— Не тонка.
— Хватит, Рик. Я не хочу об этом больше слышать. Я вижу, он тебя достаточно запугал, может, и маму тоже, вполне допускаю и такое. Но теперь вы со мной, я вас защищу, в обиду не дам. Забудь о нем. Я сам со всем этим разберусь.
На лице Патрика отразилось отчаяние.
— Пап, пожалуйста… умоляю тебя, поверь мне! Ты должен мне поверить!
— На твоем месте, я бы к нему прислушалась, — раздался с заднего сидения хриплый голос Кэрол.
— А на твоем месте я бы вообще помалкивал, — грубо отрезал Джек, метнув взгляд на нее в зеркало. — Я тебе не пацан, меня твои бредни не интересуют. И угрозы твоего хахаля меня не пугают. Если он не сдох, я это исправлю, так что не радуйся. Реви дальше. Приключения твои закончились, и любовные — в том числе. Продолжишь свои похождения уже в другом месте, куда тебе скоро предстоит отправиться.
— Где это? — не понял Патрик.
— В сумасшедшем доме, сынок. Он хочет отправить меня в психушку, — не сумев скрыть своей горечи, ответила вместо Джека Кэрол.
— Как это в психушку? Почему? Мама не сумасшедшая!
— Сынок, ни в какую психушку я ее не собираюсь отправлять. Это просто больница. Маме там просто подправят здоровье, ей это необходимо, вон она сколько пережила.
— Ничего маме подправлять не нужно, с ней все в порядке. Она и не такое переживала. Она сильная. И с ее здоровьем все в порядке.
— Пусть об этом судят те, кто в этом разбирается — доктора.
— Они в этом не разбираются.
— Рик, я не хочу с тобой спорить. Я устал и… очень расстроен. Мы все обсудим чуть позже. Отвезем маму в больницу, а потом обо все поговорим, только вдвоем, наедине. Хорошо?
 
Патрик кивнул. Встав на колени, он перегнулся через сидение и протянул руку к Кэрол.
— Не плачь, мам. Все будет хорошо. Не бойся. Папа не обидит тебя. Он перестанет на тебя сердиться, когда я все ему объясню. И ни в какую психушку ты не попадешь, ты же не сумасшедшая какая-нибудь. Это папа просто пугает тебя, чтобы ты его слушалась.