Посох Мерлина (СИ)

— И в этих книгах не было такого слова как «хабиталы»?
— Ну, там их называли «не волшебники», — опустив глаза в пол, растерянно проговорила Кэролайн. — В любом случае, я знаю кое-что про суматошников. Например, что они…
— Да, — задумчиво прервал её мальчик, глядя на девочку из-под полуприкрытых век, — придётся за тобой присматривать и помогать с простейшими вещами. Зачем тебе знать, кто такие суматошники, если ты без понятия, чем знаменит Гринчвилд?
— Это ещё кто за кем присматривать будет! — выпятила вперёд грудь она.
— Ну и зачем тебе нужно было так много учиться в той школе? Играть в войнушку же намного интереснее… Ну, или могла бы найти более подробные книги о нашем мире.
— Я знаю. Представить страшно, что они будут учить меня всякой умной всячине, а я даже не буду знать о простейших вещах… Но моя магия проснулась только полгода назад, родители так растерялись, что совсем забыли о рекомендациях тех людей из волшебного Парламента.
— Тогда тебе следует знать лишь несколько вещей, чтобы чувствовать себя свободно в Гринчвилде… — сказал Брендон, облокачиваясь о стеллаж.
И тут рядом с новоиспечёнными знакомыми прошёл симпатичный мальчик примерно на год старше их. Кэролайн успела разглядеть его яркие глаза цвета морской волны, аккуратную линию рта и острые скулы. Его чёрные волосы цвета воронова крыла были аккуратно и красиво уложены, но несколько прядей небрежно спадали на лоб. Он прошёл мимо них быстрым шагом с такой великолепной осанкой, что ему позавидовали бы даже балерины, и удалился в другой конец магазина.
Брендон заметил, как девочка проводила взглядом незнакомца, и с пренебрежением сказал:
— Лучше не разговаривать с ним. Его отец работает в верхушке волшебного Парламента, а поэтому его сыну многое сходит с рук. Помимо всего, он чистокровный и сильный волшебник и будет унижать тех, кто не знает каких-то тонкостей о нашем мире или не справляется с простейшими заклинаниями. Его отец — очень уважаемый маг, и в их семье не было ни одного человека со смешанной кровью. Поэтому он жесток с такими, как ты. Подножки — это меньшая пакость, которой он тебя удостоит. Во всяком случае, именно так он себя вёл в прошлый раз.
— Разве это плохо, что кровь смешанная?
— Нет, кровь волшебников сильнее крови обычных людей, и ребёнок всё равно будет магом, если, конечно, не перебарщивать с хабиталами в родословной. Но его семья прямо сходит с ума, если обыкновенный человек приблизится к ним.
— Ты знаком с ними? — прищурила глаза Кэролайн.
— Разумеется. Он — Фосети Вермор, мой дальний родственник, — усмехнулся мальчик. — Я собираюсь использовать это в атенеуме.
— И как же ты собираешься использовать это?
— Я знаю несколько его секретов.
— Не думаю, что это разумная идея, — протянула его подруга.
— О-о-о, Кэролайн, не будь занудой. Уверен, это будет весело! Проучить плохишей — всегда хорошее дело.
— Надеюсь, что меня не переведут в мою прошлую школу, если я не смогу тебя остановить… Ох, меня зовёт мама. Увидимся в атенеуме!
— Классная какая, — сказал Брендон сам себе, кладя на полку учебник. — Надеюсь, она будет в моём адране.
Мальчик вышел на знакомую улицу и прислонился к стене. Он так всегда делал, когда терял отца из-за новых знакомств. Судя по тому, сколько он завёл друзей на Нью-Билд-Стрит, добрая половина атенеума должна знать его. Но если не забывать про излишнюю гиперактивность, так или иначе его будут знать все.
Брендон стоял, играя маленьким красным мячиком, который всегда носил в кармане, и вскользь посматривал на прохожих. Одни спешили куда-то и не замечали остальных. Глядели строго вперёд, словно ракеты. Те, кто был из хабитальских семей, наоборот, рассматривали всё и всех вокруг. Многие волшебники носили хабитальскую одежду, а поэтому только восторженные взгляды помогали понять, кто не был колдуном. Большинство магов, особенно чистокровных, являлись преданными поклонниками брючных костюмов, однотонных платьев и изящных блуз, а такие как Картеры отдавали предпочтение джинсам и футболкам.
 
Как ни странно, мистер Вермор, отец Фосети, одевался только в костюмы, хотя и презирал всё, напоминающее ему об обычных людях. Но надо признать, что его семья, как и большинство привилегированных волшебников, выбирала одежду как нельзя умело.
Когда Скотт Картер нашёл у стены своего сына, красиво подкидывающего мячик, он сразу начал выведывать о его новой подруге как можно больше информации, ведя его в магазин одежды. Он любил слушать забавные обороты речи, которые применял Брендон, да и не таил, что гордился его коммуникабельностью. Как любой обычный отец, он не помнил и половины знакомых Брендона, но тем не менее всегда был не против поддержать разговор о новоиспечённых друзьях сына.
***
После получасового перекуса в тесном кафе рядом с магазинчиком, где Скотт издавал свои книги, Картеры направились в другой конец города, чтобы купить торт в лучшем кондитерском магазине Петси. В самом «Мелисе» они пробыли немало времени не потому, что торт было трудно выбрать, а потому что Брендон не мог устоять без движения и минуты и всё выспрашивал хоть какой-нибудь секретный рецепт. Пока консультанты отвечали на вопросы Брендона, Скотт с некой гордостью в глазах смотрел на своё чадо. Хоть по словам его отца этот неугомонный мальчик являлся точной копией своего папы в детстве, мужчина всё равно замечал в сыне черты своей жены. Он видел в нём её несколько заострённый подбородок, тонкие длинные пальцы и аккуратные стопы. А ещё Брендон так же сильно любил сладкую спелую малину.
До трагической смерти Кассандры Скотт никогда не обращал внимания на эти малозаметные сходства. Сейчас же, смотря на Брендона, он вспоминал, как сам так крутился перед витринами двадцать четыре года назад, когда встретил пару озорных васильковых глаз. Это была она — его подруга и его жена. Ещё девочкой она вскружила ему голову одной своей улыбкой, а потом исчезла на несколько лет в закрытой итальянской академии, встретившись с ним опять лишь в исголе.
Скотт улыбнулся своим воспоминаниям и потрепал мальчика по волосам. Он заметил, как тот с беспокойством на него посмотрел. Брендон давно знал, о чём думает его отец в такие минуты. Новоиспечённый первоадранец уже открыл было рот, чтобы сказать что-то, когда дверь в магазин громко отворилась, привлекая внимание Картеров. В магазин большими шагами влетел Джереми Батлер — самый лучший дядя в мире по мнению Брендона и самый шумный человек в семье по мнению Скотта.
— Ну, племянничек, — громко сказал он, сгребая радостного мальчика в охапку. — Уже стал совсем взрослым, а?! Скоро женить будем!
— Тебя бы кто женил, — протянул Скотт, по-дружески похлопывая Джереми по плечу. — А то совсем старый стал. Песок так и сыпется!
— Я молод и красив, — сощурил глаза дядя Джер. — Но вот с вами состариться можно, это уж точно. Брендон, поторопи папку, вас все как полчаса ждут, а праздновать надо же когда-нибудь начать! А то бабушка уже устала чай греть. Говори скорее, куда поедешь учиться.
Через пару минут из кондитерской выбежал молодой красивый мужчина с радостным мальчишкой на плечах, а за ними пружинным шагом вышел Скотт с тяжёлыми пакетами в руках, и они направились прямо к бледно-зелёному куполу, скрывающему город.
Рядом с домом Джереми в ухоженном дворике стоял большой стол, застеленный до самой земли скатертью молочного цвета, на котором располагались различные блюда. На самом деле, стола и в помине не было, поэтому точнее было бы сказать, что на парящей в воздухе скатерти стоял праздничный ужин. Вокруг стояли приглашённые гости и увлечённо разговаривали друг с другом, приветливо махая руками Брендону, который уже оказался в объятиях бабушки Элис и что-то оживлённо рассказывал ей.
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда мальчик наконец уговорил отца остаться в доме дяди на выходные и выпросил разрешение поколдовать в качестве «разминки перед учёбой». Он торжественно взмахнул рукой, выпалив своё любимое заклинание, о котором Скотт до этого момента и не знал, и из ладони и солтора вырвались потоки света.