Кровь Пяти Драконов (СИ)

Кехав улыбнулась. Да. Призраки, рыцарь смерти и пожиратели душ были бы здесь совершенно лишними.
Эти ночные часы не были похожи ни на что, испытанное ими ранее. Сетод знал свою силу – но не ожидал встретить схожую в гибком, изящном теле Кехав. Она же, в свою очередь, не ждала от него внимательной, терпеливой нежности – но получила ее.
Могучие, привыкшие к оружию руки Сетода скользили по обнаженной коже, накрывая высокую грудь и легко сжимая ее; тонкие пальцы Кехав порхали по телу Земного быстрым ласковым ветром, точно угадывая, где прикосновение будет приятнее всего. Тело Воздушной, казалось, светилось в полумраке, и Сетод, припадая к нему губами, прокладывая тропу поцелуев все ниже и ниже, не мог не удивляться тому, как в ней сочетается высокородная ухоженность и упругая сила.
Воздух вокруг дрожал, когда сплетались не только тела, но стихийные силы; неровности камня сами собой сглаживались, воздух обвивал разгоряченную плоть. Тяжелая Земная сила, казалось, придавала Сетоду все больше энергии, крошечные молнии подбадривали Кехав.
Они расплетали объятия и вновь сходились, ласкали друг друга, меняясь местами. Сетод вжимал чародейку в расстеленную ткань плаща, входя в нее медленными, уверенными движениями; потом она оказывалась сверху, вскинув голову от наслаждения и двигаясь все быстрее, ощущая любовника всем телом, чувствуя, как он проникает в нее на всю глубину… а потом воин вновь опрокидывал ее, крепко сжимая в объятиях, покрывая поцелуями грудь и все острее чувствуя ее силу, ее ласковый ветер.
А вода в озере действительно оказалась ледяной. Но после соединения тел и стихий это было даже кстати.
Вестник Мертвой Зимы испытывал все большее раздражение. Горная тропа оказалась изрядным испытанием; снежные кони фейри ступали по ней легко, не замечая неровностей, а вот мертвый скакун абиссала был вынужден двигаться осторожно, чтобы не переломать ноги. Чинить материальную нежить Вестник не умел, а у Сарлефа не было инструментов.
В долину, которую Арлесс почему-то определил целью путешествия, они прибыли уже на рассвете. Свет солнца, заливающий небосвод, раздражал рыцаря еще больше; все это путешествие он ждал боя, и экипировался соответственно. Пропитавшая тело энергия Нижнего Мира могла бы развеивать усталость еще долго, но вес куртки с душестальными пластинами и артефактных перчаток, облекающих руки, все же чувствовался.
– Ты уверен, что они пошли сюда? – осведомился абиссал.
– Они уже здесь, – спокойно произнес Арлесс.
– Что? – дернулся рыцарь смерти, вскидывая руку. Сопровождавшие его призраки мгновенно материализовались вокруг, некромант быстро огляделся. Нет, в долине не было никого, как ни смотри; Вестник повернулся к Арлессу, ожидая пояснений.
– У меня очень острые чувства, а фамилиар их лишь укрепляет, – с усмешкой произнес лорд фейри и небрежно поднял руку. – Вон там.
Стоило абиссалу развернуться в указанную сторону – и скала разлетелась под могучим ударом.
Времени у двух Возвышенных оказалось с избытком. Они успели и отдохнуть, полностью восстановив Эссенцию, и вновь облачиться в доспехи… и даже вновь подготовиться к бою, как и при вторжении в тенеземлю, только заслышав стук копыт.
Закрывая вход в пещеру, Сетод оставил малую щель, рассчитанную на увеличенный рост – и в нее разглядел отряд фейри, вместе с облаченным в душесталь человеком, уже знакомым некромантом и призраками, проявившимися через пару минут.
– Если они нас обнаружат, мы вырвемся вместе, – тихо произнес Сетод. – И ты немедленно уйдешь, Кехав. Я заставлю их заняться мной.
– Ты снова ищешь смерти? – сердито шепнула чародейка.
– Ты сможешь уйти и передать сведения другим, – рыкнул Земной. – Это приказ, венерер!
Кехав сверкнула глазами, но в этот момент лидер фейри небрежно указал прямо на них.
И Сетод взмахом Стовесного снес преграду, вырываясь наружу в сиянии стихийной силы.
Первый же его удар смел в сторону призрака, что попался под взмах молота; трое других рванулись наперерез остиарию, увернулись от первого удара… и их клинки бесполезно скользнули по каменному панцирю. Долей секунды спустя второй призрачный воин ушел в небытие под ударом Стовесного; Кехав, метнувшись прочь, быстрым изящным движением вспорола призрака, что попытался атаковать ее. На несколько неуловимо долгих мгновений замерла, фехтуя с врагами, удачный выпад распорол одежду, окрасив шелк кровью… но нежить не сумела задержать Воздушную.
 
Они казались ожившими скалой и ветром; молнии, сорвавшиеся с пальцев чародейки, опутали двух преследователей, столь же стремительные движения клинка покончили с ними. Сетод обрушился на четверку не-мертвых воинов, сомкнувших строй, и их тела разлетелись во вспышках анимы и чудовищно мощных взмахах огромного оружия.
– Я Катак Сетод! – прогремел воин, высоко вскинув молот, – Возвышенный милостью Пасиапа, третий драконлорд Двадцать шестого легиона, остиарий Дикой Охоты. Кто посмеет убить меня?
На мгновение все застыли, глядя только на Земного.
Раздался короткий сухой смех абиссала, оглянувшегося на фейри. Сотня бойцов… справится ли дракорожденный с таким?
– Вперед! – прогремел рыцарь смерти, приподнявшись в седле и выбросив в сторону дракорожденных закованную в душестальную перчатку руку.
Оставшийся призрак дернулся вперед, занося меч… и недоуменно остановился. Никто из фейри даже и не подумал тронуться с места.
– Убить их! – последовал новый приказ.
Воины Вильда вновь остались недвижимы, лишь переглядываясь и с усмешками пожимая плечами.
– Почему они не нападают? – рыцарь смерти гневно обернулся к всаднику рядом. Тот с улыбкой перебирал поводья своего скакуна.
– Потому что они тебе не подчиняются, о рыцарь. Сердца моей свиты принадлежат мне – во всех смыслах, которые можно вложить в такие слова.
– Тогда прикажи им! Ты обещал помогать мне в бою.
– Нет-нет, – улыбка фейри стала шире. – Я обещал помогать тебе в битвах, о воин смерти. Сейчас же я вижу не битву, а приглашение к поединку. Неужели ты не примешь его? Не примешь зов того, кто уже сокрушил твое войско?
Несколько секунд рыцарь смерти молчал, под бледной кожей ходили желваки. Сетод воспользовался краткими секундами, чтобы передохнуть, опираясь на Стовесный. Бросил взгляд через плечо – нет, она все же не ушла! Застыла на скале в паре десятков футов над ним.
– Хорошо, – прорычал наконец предводитель нежити и соскользнул с седла. Сорвав и отшвырнув плащ, он двинулся вперед, глядя прямо в лицо Сетоду.
Тот сдвинул брови, выпрямился, встречая врага холодным взглядом.
– Я Вестник Мертвой Зимы, Возвышенный-абиссал касты Полуночи, рыцарь Нижнего Мира и моей госпожи, – провозгласил враг. Бровь Катака едва заметно дернулась, когда стоящая перед ним тварь назвала себя «Возвышенным», но он запомнил слово «абиссал». Если Кехав удастся уйти, сведения Охоте пригодятся. – Запомни это имя, дракорожденный. Очнувшись в царстве призраков, ты будешь называть меня повелителем, и…
Представляясь, он шагал вперед, оказываясь все ближе и сжимая закованные в ударные кулаки руки.
И на слове «повелитель» Сетод молча взмахнул Стовесным по горизонтальной дуге.
Абиссал осекся на середине слова, когда масса нефрита устремилась прямо ему в лицо. Лишь рефлексы бойца позволили ему увернуться; молот просвистел совсем рядом, с силой, что могла бы разбить скалу.
На лбу Вестника выступил черный диск, казавшийся ушибом – и в тот же момент абиссал, сорвавшись с места, оказался рядом, проскользнув под молотом и впечатав в грудь Сетода закованный в душесталь кулак.
Остиарий привык получать могучие удары и сбрасывать их прочь, лишь пожимая плечами. Но едва ли не впервые он отступил, потрясенный чужим выпадом, раскрошившим каменную оболочку и сотрясшим его даже сквозь нефрит.
На лице абиссала вспыхнула бешеная улыбка; она тут же померкла, когда Катак обратным движением двинул его прямо в плечо рукоятью молота, засиявшего белой Земной силой. Пластины душестали защитили рыцаря смерти, но вложенная в удар стихийная мощь отшвырнула его на несколько шагов, сбив с ног.