Only you (СИ)
— Компанию мне составишь?
Мои брови взлетают вверх. Он хочет, чтобы я с ним по турникам прыгала, как обезьянка? Очень странное предложение.
— Боюсь, у меня так ловко не получится играть мышцами, — вкладываю в ответ максимум сарказма, — но есть вариант, который согласится. Сказать, в какое окно постучать? Или сам догадаешься?
— А-а-а, Васян, все-таки любуешься мной, да? — Никита заразно посмеивается, пока мои щеки горят. — Не ревнуй, Василиса Прекрасная, я тебе верен.
Баринов снова двигает бровями и напевает «Only you, в сердце only you, знаешь, детка». Лицо не просто загорается от злости, а искажается гримасой, по которой сразу можно понять, как я отношусь к мажору.
— Позер!
Шиплю и закрываю створку. И зачем я только открыла ее?! Любопытство съедало. Вот и получила. Так глупо проговорилась. Теперь он в курсе, что я пялилась на него в тот момент, когда он занимался. О-о-о…
С краснеющим фейсом иду к кровати, но только хочу спрятаться под одеяло, стук повторяется, только уже в дверь. Судя по тому, как методично Баринов стучит по дверному полотну, открыть мне все-таки придется, поэтому с тяжелым вздохом я топаю вперед. Небольшая щелка, через которую в комнату проникает свет, открывает мне вид на все еще довольного Никиту. Он смотрит на меня своим коронным взглядом, вызывая скопление энергии внутри. Странные вибрации в грудной клетке выбивают едкие замечания, и я вопросительно поднимаю брови.
— Вообще, я хотел позвать тебя не на турники, Васян, — с серьезным видом произносит мажор, пока я хмурюсь, отталкивая любые положительные эмоции в его сторону, — у меня тут проблема такая…
— Какая?
— Мышцы свело, — он демонстрирует наглядно кубики, но я концентрирую внимание лишь на бесстыжих глазах, которые его выдают с головой, — может, потрешь мне спинку…
— Какой же ты…
— Не будь душной, Василиса Прекрасная, — наглец умудряется еще мне и подмигнуть, чем вызывает острое желание огреть его по голове, что я и пытаюсь сделать, наплевав на то, что для этого потребовалось открыть дверь, — если хочешь потрогать, не обязательно бить, можно ведь и ласково.
— Что?!
Баринов мастерски ловит мои руки и прижимает к себе, вынуждая покраснеть и возмущенно открыть рот, пока его взгляд с моих глаз медленно опускается ниже.
— Лучше отпусти, — шиплю, чтобы не выдать, как мне становится неловко, ведь я стою перед ним в одном ночном комплекте, — иначе…
Никита возвращает взгляд к моему лицу и задерживает его на губах. Пауза зависает в воздухе одновременно с тем, как я перестаю дышать, потому что помню такой его взгляд. В клубе. Перед тем, как в меня прилетела бутылка. Столбенею с широко распахнутыми глазами.
— Красивая, — как-то задумчиво произносит Баринов, но тут же нахально улыбается, — когда злишься.
Я не успеваю дать какую-либо реакцию на его слова, потому что Никита отстраняется и отходит т меня на пару шагов.
— Пижамка зачет, Васян.
Он подмигивает и уходит в направлении своей комнаты, а я еще несколько минут пялюсь в пустоту, после чего опускаю глаза на простой хлопчатобумажный комплект — короткие шортики и топ, на котором изображен Микки Маус. Лицо искажает кривая гримаса.
— Да, чтоб тебя, а…
Глава 28
Барин— А теперь в другую сторону! Молодцы!
Голос тренера по плаванию гулом влетает в мою ноющую голову, пока я пялюсь на водную гладь. Денек начался отпадно. Я проспал. Получил нагоняй от Кукушкиной старшей, еле сдержав язык за зубами, и сейчас попросту зависал в пространстве, не зная, как поступить с полученной информацией. У предка есть любовница. Мама о ней знает. Я — клинический идиот, который думал, что отец обманывает мать, но все оказалось гораздо проще.
Договорной брак.
Не предполагал, что такая дичь может касаться моих родителей, только серьезный разговор с матерью растянулся на целую ночь. В течение этого времени она пыталась вывернуть мой мозг наизнанку, и, как бы я ни старался, не мог смириться с тем, что родился в такой семье. Радужная картинка из детства шла наперекор с теми фразами, которые я услышал. В башне прогрессировал диссонанс информации, и я летал от одного варианта действий к другому, не решаясь шагнуть в бездну. Какой бы поворот я не выбрал, везде появится препятствие в виде Назара Баринова.
— Ты так и не ответил, Никита-а-а…
Ноющий голосок Вики над ухом раздражает хуже, чем дети, которые плещутся в воде, словно в последний раз видят ее. Я ловлю взглядом две макушки — светлую и темную. Славик и Илья сегодня на удивление спокойны, и это слегка меня напрягает. Затишье всегда не к добру. По себе знаю. Задумали очередную пакость, и наглые довольные лица являлись подтверждением моей догадки.
— Чего?
Переспрашиваю, не глядя на прилипалу. Она же старательно игнорирует мое хамское отношение. Вика не вызывает во мне никаких эмоций, кроме тотального раздражения, и сейчас на языке вертятся лишь направления, куда бы она могла пойти со своими предложениями и нечаянными касаниями.
— Мы с ребятами поговорили вчера и решили, что пора нам всем посидеть, — повторяет в очередной раз заезженную до дыр пластинку, пока я перевожу взгляд с пацанов, которых мне «доверили» на противоположный бортик бассейна, — завтра вечером всех устраивает, а тебе как такой вариант?
Слова Вики пролетают через уши куда-то в сторону выхода из зала, потому что мои глаза стопорятся на стройных ножках, которые погружаются в воду. Скольжу взглядом выше и чувствую, как во рту становится сухо, будто меня выкинули в пустыне на горячий песок. Васька садится на бортик и улыбается своим/нашим подопечным, а я впиваюсь глазами в синий купальник, который скрывает и одновременно подчеркивает то, чем ее наградила природа.
— Никита! Что ж такое?!
Прилипала толкает меня в плечо, вытаскивая из грязных фантазий, которые всплывали в голове с ужасающей скоростью. Микки Маус, чтоб его…
— Что?
— Я тебе уже десятый раз говорю о посиделках с вожатыми, а ты Василису рассматриваешь!
С возмущением выпаливает Вика, и к моему удивлению Кукушкина ловит эту высокочастотную волну, пробегая по мне странным взглядом прежде, чем окунуться в воду. Хорошо, что волосы свои убрала под уродскую шапку, иначе…
— Нужна она мне больно, — фыркаю, переводя внимание на прилипалу, которая поправляет свои короткие волосы и льнет ко мне всей массой, — что там с посиделками? Завтра? Во сколько?
— Начнем в девять, а там уж как пойдет, — Вика многозначительно смотрит на меня и губы кусает, — твой друг придет? А то Алка не хочет скучать…
— Придет, — усмехаюсь, — и не…
Осекаюсь, потому что в обзор попадает темная макушка, которая слишком быстро передвигается в сторону Васьки, и вот та уходит с головой под воду, а мелкий победоносно машет ее шапочкой. Вскакиваю и направляюсь к другому бортику, где уже возмущается тренер, Леонид Викторович, кажется.
— Смотрите, — Илья тычет пальцем в вынырнувшую Василису, которая кашляет и трет глаза руками, — русалочка!
Гул, который поднимается после выходки этой парочки, забивает уши, словно ватой. Сжимаю кулаки и чуть ли не силой вытаскиваю Славика из воды. Второй следует за другом сам. Пока тренер пытается всех успокоить, я беру свое наказание за руки и тащу к выходу. Не понимают они нормальные слова, значит, придется объяснять по-другому.
— Аккуратнее!
Возникает Лемишев, когда я вывожу их в другой зал и отталкиваю от себя. Два мокрых гуся в шапочках. Илья взгляд отводит, а Славик с ненавистью кулаки сжимает. Достались же мне два сюрприза!
— Перед Василисой извинишься, — цежу сквозь зубы, тыча в Лемишева пальцем.
Как общаться с детьми, не знаю, а с такими тем более, но чувствую, что должен заставить их попросить прощения у Васьки. С чего вдруг на меня такая доброта и ответственность накатывает? Без понятия, да и задумываться не хочется.
— Нет. Не буду.