Созданные магией (СИ)

  
Глава 8.5
 
Дом стоял на невысоких сваях, мы поднялись на террасу, Андрей нажал на звонок. Через какое-то время нам открыла высокая симпатичная девушка со светло-русыми волосами:
―Здравствуйте, а вы к кому?
―Здравствуйте! ―поздоровался Андрей, сияя обаятельной улыбкой. ―В этом доме когда-то жили наши знакомые, и мы их разыскиваем. Не могли бы вы уделить нам немного времени, вы бы нам этим очень помогли!
―Конечно! Проходите! ―девушка расплылась в улыбке.
Видимо, Андрей уже заколдовал ее. Ну ладно, в конце концов, он знает, что делает. Мы прошли в просторную гостиную, обставленную со вкусом дорогой мебелью. Стены здесь были облицованы камнем и светлым деревом, панорамные окна выходили на реку, на благоустроенной террасе стояли лежаки из ротанга, со всех сторон ее обступал камыш. А у моего отца хороший вкус, я тоже была бы не прочь тут пожить!
―Присаживайтесь, ―говорит девушка, ―я позову своего мужа, я сама здесь живу всего два года. Может быть, чай, кофе?
―Нет, спасибо, не стоит так утруждаться!
Ее муж уже и сам спустился со второго этажа — лет пятидесяти и не то что бы красавец. Они с Андреем представились друг другу и обменялись рукопожатиями.
―Вам повезло, что вы нас здесь застали, мы приезжаем сюда только на выходных. Так чем мы можем вам помочь?
―Мы разыскиваем Дмитрия Александровича, он когда-то владел этим домом. Не могли бы вы рассказать, когда вы приобрели его и при каких обстоятельствах?
―Мне почти нечего вам сказать. Я купил этот дом много лет назад через риэлтерскую фирму. И я даже не видел прежнего владельца. Но он, видимо, спешил продать его, потому что дом достался мне дешево.
Мы с Андреем переглянулись. Это все очень подозрительно, но, по-прежнему, ничего не доказывает.
В гостиную снова вошла девушка, она несла поднос, на котором стоял серебристый кофейник в окружении чашек из тонкого фарфора и тарелочка домашнего печенья с шоколадной крошкой. Она налила нам кофе, а ее муж пошел наверх за документами на дом. Они радовались, что могут нам помочь, а ведь мы им никто, да еще и заявились без приглашения. Я почувствовала себя неуютно.
В документах стояла дата покупки — через два месяца после моего рождения. Имя отца нигде не упоминалось, только название риэлтерской фирмы. Мы поблагодарили хозяев за помощь и гостеприимство, попрощались с ними и вернулись к машине.
―Мы с тобой думаем об одном и том же? ―спрашивает Андрей.
―Да, но пожалуйста, давай не будем об этом! ―прошу я его с мольбой в голосе.
Бритва Оккама. Черт, нет, это слишком… отвратительно, чтобы быть правдой! Должно существовать какое-то другое объяснение.
Мы с Андреем вернулись в отель, заказали еду в номер. Мне никуда не хотелось идти, так что, поужинав, мы просто завалились на кровать и включили телевизор. Когда тревога завладевала мной, я обнимала Андрея, и мне становилось легче. Он все понимал и ни о чем не спрашивал.
Ночью мне снились ужасные, запутанные сны, я понимала, что сплю, но не могла проснуться. У меня не получалось выбраться из дома отца, он превратился в лабиринт, меня окружали призраки с полуразложившимися лицами, за окнами клубилась непроглядная чернота. Я боялась ровно настолько, чтобы сон продолжался, становясь еще запутаннее.
Утром я чувствовала себя усталой и разбитой, у меня даже кружилась голова от недосыпа. Я нехотя съела рогалик со сливочным сыром и запила его несколькими чашками кофе.
Мы с Андреем снова гуляли по городу, но теперь это не доставляло мне ни малейшего удовольствия. Завтра утром мы возвратимся в Петербург, так ничего толком и не узнав. Может, Андрей все-таки познакомит меня с настоящей ведьмой? Наверное, только одна из них сможет точно сказать, что тогда произошло.
Мы собирались зайти в тот же ресторан, в котором ужинали позавчера, но тут зазвонил телефон Андрея, и он недолго поговорил с кем-то.
―Они нашли… кое-что, ―говорит он, его взгляд серьезный и мрачный.
У меня на ладонях выступил холодный пот, я побледнела.
 
―Мила, нам не обязательно идти туда. Давай вернемся в Петербург, забудь обо всем этом! ―он несильно сжимает мои плечи, смотрит мне в глаза.
―Нет, я должна узнать, ―мой голос такой спокойный и ровный, что это удивляет меня саму.
До полицейского участка на улице Дзержинского мы доехали на такси. Я не замечала ничего вокруг, мы шли по каким-то коридорам, наконец, зашли в небольшой кабинет, вдоль стен которого стояли стеллажи, забитые черными папками. Андрей пожал руку представительному мужчине в погонах, и тот протянул ему тонкую папку с делом, которую вытащил из картонной коробки.
Андрей раскрыл ее, а я не могла отвести взгляда от содержимого ящика. Там, в пластиковом контейнере, лежали сережки, они были мне знакомы. У меня было точь-в-точь такое же кольцо — небольшой цветок с четырьмя лепестками из перламутра. Я перевела взгляд на Андрея. Он слегка побледнел и, положив папку на стол, прижал ее сверху рукой.
―Мила, ты не должна смотреть на это! ―говорит Андрей твердо. ―Где они ее обнаружили? ―спрашивает он у полицейского.
―В Казанке, возле самого устья.
Я не могла оторвать взгляд от папки. «Казанка» — это ведь та самая река? Мою мать задушили и бросили в реку? У меня задрожали руки.
  
Глава 8.6
 
Я взялась за край папки и попыталась вытащить ее из-под руки Андрея.
―Мила, нет! ―он смотрит мне в глаза, в его голосе слышится сталь.
―Я должна! Отпусти!..
Я вырываю папку из его рук, раскрываю ее…
Фотографии трупа, обнаруженного в воде. Кожа белая, на руках и ногах видны синие полопавшиеся сосуды. Кисти сморщенные. Синяки на шее. Волосы… вьющиеся волосы с рыжиной, такие же, как у меня…
―Мила… как ты?
Я аккуратно складываю фотографии обратно в папку, кладу ее на стол. А потом разворачиваюсь и выхожу из кабинета.
Не знаю, чего я ждала, что мне станет легче, что я смогу принять факт ее смерти? Легче не стало.
Мой отец убил мою маму и сбросил ее тело в реку. Мой отец… убил ее.
―Мила?..
Оказалось, я сижу в коридоре в пластиковом кресле, а Андрей сидит рядом и держит меня за руку.
―Я в порядке, ―говорю я, глядя ему в глаза, ―Андрей, я не хочу, чтобы бабушка узнала. Скажи им, что это не она.
Он смотрит на меня с таким беспокойством, с такой… любовью… Андрей кивает и возвращается в кабинет. Я смотрю на свои руки, представляю, как они сморщиваются в воде. Слышу ее крик «Она твоя дочь!», слова бабушки «Знаешь, будь у меня ее номер, я сказала бы ей, что не держу на нее зла. Я уговорила бы ее вернуться, хоть ненадолго».
От боли мне становится трудно дышать.
Андрей вышел из кабинета, обнял меня, повел на улицу. Его любовь, забота разрывали мне сердце, как в тот раз… Я не вынесу всего этого!.. Нет, я не смогу!..
―Андрей… ― я останавливаю его, ―сделай это!
На его лице отразилось непонимание.
―Сделай это, наложи на меня заклятие!
Его глаза расширились:
―Мила, ты уверена? Ты сейчас не в состоянии решать!..
―Сделай это, прошу тебя! ―каждый вдох дается мне с трудом. ―Прошу тебя!.. ―повторяю я, по моим щекам струятся слезы.
Андрей смотрит на меня, в его глазах боль, жалость…
―Хорошо, ―говорит он, обнимая меня, прижимая к груди.
Чувство, приносящее покой, облегчение, затопило мое сердце. Это было… как будто я замерзла, продрогла до самых костей, а потом легла в горячую ванну. Я посмотрела Андрею в глаза. Его лицо, знакомые черты, любовь в зеленых глазах… Господи, как я не понимала до этого, что он и есть мой самый родной человек? Легко, как мне стало легко! Мне захотелось смеяться. Чувства, чистые, драгоценные, бездонно глубокие, полностью завладели мной.
Я крепче прижалась к нему, закрыла глаза. И почему я так долго тянула с этим? Теперь я счастлива, и это не пройдет со временем, не иссякнет, не надоест! Мой Андрей…
Теперь я твоя.