Особенности обучения диких котов (СИ)

Клодетт не поняла, что от неё толку, и почему она с диким визгом ломанулась в реку – будто у неё хватит силы вытащить двух парней крупнее и тяжелее неё. И напугал вдруг заструившийся от её ладоней слепяще-белый свет – на обоих дураков, рухнувших в воду. А потом в глазах потемнело, ноги подкосились и она села, где стояла – на здоровенный мокрый камень, и уже по нему сползла куда-то вниз. Голоса доносились, как сквозь вату.
- Если бы не Малявка…
- Ни фига она умеет, оказывается! Она на тесте так не могла, и даже вполовину так не могла!
- Дурак, это от стресса.
Клодетт открыла глаза. Никуда идти не хотелось, хотелось остаться тут, только чтоб сухо, а то она капец какая мокрая. Повернула голову.
Флинн и Жанно сидели на берегу, привалившись к скале – несомненно живые.
- Малявка очнулась, смотрите!
- Идиоты, почему никто её из воды не вытащил, - ругалась госпожа Монтенеро, то есть капитан Монтенеро.
- Да не успели ещё, - пробормотал Медведь Долле.
Они с капитаном Анси вытащили Клодетт из воды, высушили и усадили рядом с Флинном и Жанно.
- Кажется, обед у нас прямо здесь. И потом мы возвращаемся на базу, - сказала госпожа Монтенеро.
- Клодетт, так ты всё же целитель, - улыбнулся Жанно.
- Да ну на фиг, какой я целитель!
- По-видимому, очень сильный, просто способности спали глубоко и пробудились только от стресса, - сказал капитан Анси. – Очень ценный маг, такие редки.
- Как Зелёный, - закивала госпожа Монтенеро.
Ага, Зелёный – это доктор Луис. И что, ей навесят дополнительно ещё целительство в будущем году? Но Филипп же как-то с боёвкой справляется, значит, и она вырулит.
Ну, и мама будет рада без памяти, думала Клодетт, пока они втроём сидели у скалы на солнышке, а остальные разводили костёр и собирали обед.
* * *
Анне раньше никогда не доводилось бывать в Фаро.
Здесь каждая стена дома и каждая плита набережной дышала древностью – не такой, как в Лиме, но тоже ощутимой. Казалось, будто все эти древние герои, которые тут жили и были, не то, что ходят за ней по пятам, но – поглядывают откуда-то. Что это тут за студентка взялась, что она здесь делает, и нужно ли это нам?
Эх, нужно всем. На Фаро от века наступало море, а жители магически и технически отгораживались и спасали свои дома и своё имущество.
Задачей Анны на практику было – научиться договариваться с морской водой. Море – это вам не на сто раз переработанная вода в бассейне, и даже не пресная вода в реке. Это вода, другая по составу, и это совсем другой объём воды – больше и серьёзнее. Здесь, в Фаро, море было неглубоким и зелёным, совсем не таким, как в Массилии или в Монте-Реале, а другого моря Анна пока ещё и не видела.
Винченцо был с ней – он назывался её руководителем практики от «Четырёх стихий». И ещё он был местным уроженцем, и рассказывал о здешнем море, о том, где самая вкусная пицца, и самое вкусное мороженое, и в каком месте рынка жарят отменную фриттюру – пальчики оближешь, пока будешь есть мелких рыбок и осьминогов, кольца кальмаров и кусочки креветок. Водил по городу и показывал красивое, она только успевала снимать и отправлять фото и видео Марианне и Леону. Марианна проходила практику в столице, а Леон слал в ответ виды лазурного моря и острова Комос.
И ещё Винченцо был водным магом большой силы, что оказалось… очень волнующе.
Когда рядом с тобой сильный маг твоей специализации, и он смотрит на тебя с интересом, который невозможно скрыть, это… это невероятно, оказывается. Анна не сразу поняла, что тоже весьма им интересуется – не так, как Саважем всю зиму, но то было детство какое-то, а это – что-то взрослое и настоящее.
Значит, попробуем, каково это – когда взрослое и настоящее.
Она попробовала день на третий после того, как приехала в Фаро. А на следующий день снова попробовала. И потом тоже. Потому что вместе… вместе проще, чем по отдельности.
Анна не раз это слышала от других, но наконец-то поняла, о чём они все говорили. И согласилась.
* * *
Правы были те, кто твердил, что остров Комос – райское место, и второго такого просто нет на земле. Леон и вообразить себе не мог, что существует такое синее небо, и такое синее море, и белый песок на берегу, и невероятно красивый древний храм.
 
Храм стоял на небольшом возвышении, его было отлично видно из любого места острова. Его давным-давно посвятили богине-воительнице, и профессор велел в первый же день найти и прочитать о той богине всё, что они смогут найти. Сеть работала, так что – пришлось садиться и читать.
Впрочем, выглядело это так – забраться в море вместе с Грейс, накупаться до одури, потом выбраться на песочек в тень, и там уже лечь, найти и почитать – кто такова да чем знаменита. И о чём можно будет разговаривать вечером или ночью с Хранителем этого места.
Профессор так и поставил задачу – для начала познакомиться и договориться с Хранителем. А дальше – посмотрим.
Знакомиться пошли в первый же вечер. Студенты второго и третьего курса, то есть уже третьего и четвёртого, тоже были здесь, но у них были свои задания, или сегодня, но позже, или вовсе в другую ночь, смотря по настроению Хранителя. А сейчас – слово тем, кто успешно преодолел все превратности первого года в Академии.
Для полноценного призыва Хранителя следовало что-то принести – хлеб и вино, или что ещё было. Вина хватало – в деревне поблизости, у них виноградники повсюду на склонах. И почему-то именно Леону дали в руки чашу и сказали – делай, у тебя точно получится.
Леон, как было сказано, окропил землю вином из чаши, потом проткнул палец и коснулся поверхности древнего алтаря.
- Радуйтесь, древние, - тихо сказал он, не веря сам себе.
- И ты радуйся, гость издалека, - прошелестело в ответ.
Грейс сильнее сжала руку Леона, остальные же просто выдохнули – надо же, получилось!
Храмовый Хранитель был высок, прозрачен и облачён, как на картинке из учебника истории. И они с почтением рассказали ему, что окончили первый курс и по рекомендации профессора прибыли познакомиться. И очень хотят послушать рассказы о былых временах.
Разумная нежить произвела на всех некромантов-первокурсников невероятное впечатление. Они проговорили до рассвета, и чаша с вином не раз обошла круг говоривших, и Леон ещё пару раз кропил землю в условленном месте.
Вот так, мир велик и многообразен. И не все посмертные сущности вредны и опасны.
Как и люди, собственно, как и люди.
* * *
Практика совершенно вырвала Жиля из привычной среды. Он не виделся каждодневно ни с Анриеттой, которая уехала в тот самый детский лагерь, куда собиралась, ни с Джесс, которая поехала на месяц в свой Другой Свет, навестить родителей. Потом обещала вернуться, искать работу по специальности и даже хотела снять отдельную квартиру. Почему нет? Иногда же хочется, чтобы только вдвоём, и больше никого, даже в соседней комнате.
В квартире на улице Хрустального Камня осталась Лали – присматривать за кошачьим населением. Она не собиралась домой, ей туда не хотелось, она поступала в магистратуру. Наоми тоже поступала в магистратуру, и ещё на работу в госпиталь – пока медсестрой к доктору Луису Риарио, а потом… будет видно, после магистратуры.
И никаким поиском информации ни для кого Жиль тоже не занимался, и это оказалось хорошо. Просто быть. Просто выбираться ранним утром на берег, и подставлять всего себя ветерку с моря, или вот ещё он однажды выбрался наружу из домика, где все они жили, в грозу, и бегал голышом под дождём и ветром, и как же это было здорово! Профессор потом крутил пальцем у виска, а Жиль только блаженно улыбался.
Он никогда не встречал столько пространства. Профессор, правда, сказал, что ещё пространство бывает на вершинах высоких гор, но туда намного сложнее добраться. Ещё бы, думал Жиль, мама не зря в эти горы ходила. Наверное, за тем самым пространством.
А ещё Жиль увидел яхты.
Нет, конечно же, он видел их и раньше. И даже у отца есть громоздкое нечто под названием «Король Анри» - вроде представительского авто, тоже большое и пафосное. И без единой мачты.