Друг моего брата (СИ)

— Подожди, — Сказала я вроде негромко, а Егор вздрогнул, будто его напугал мой голос. Он, похоже, тоже готовился к предстоящему разговору и возможно даже забыл о моем присутствии в своем авто. — А шейный платок с кровью? Это ведь она его подкинула, да?
Егор натяжно кивнул и я продолжила:
— Из-за этого у нее могут быть проблемы. Тут она уже не сошлется на то, что ничего не знала о происходящем.
Парень пожал плечами и я поняла, что он не в курсе моего мысленного монолога.
— Я просто не могу понять на что она рассчитывала? Ладно, изначально она хотела, чтобы любовник испугался и позвал ее обратно, желательно еще и пристроил на хорошую должность в своей фирме. Но потом? Допустим ее месть удалась и он в тюрьме, а что потом? Она собиралась всю жизнь скрываться?
— Да, я ей тоже говорил, что план дурацкий, — признался Егор.
— Это еще мягко сказано. И ты был готов терпеливо ждать пока она закончит свою игру?
Мне казалось, что если я еще хоть минуту продолжу искать какую-то логику в действиях Марины, то мой мозг взорвется. Мысли назойливым роем кружили вокруг меня и мне казалось, что среди них есть только одна, очень нужная, но я не могла выловить ее в таком потоке. Логика. Мне не хватает логики или я упускаю что-то важное.
— Подожди! — вдруг осенило меня. — А твой поход в полицию? Это тоже было частью плана?
— Да, — ответил Егор не сводя глаз с дороги. Я почему-то обратила внимание на его руки, парень настолько сильно сжимал руль, что у него побелели костяшки. Его что, так раздражают мои вопросы?
— Но как она могла знать, что у меня есть запись?
Несколько мгновений парень молчал и я уже подумала, что он мне так и не ответит, а затем он с раздражением, или даже отчаянием в голосе спросил:
— Ну зачем? Зачем тебе надо было в это лезть? Ты ведь ее даже не знала!
И одновременно с осознанием того, какой идиоткой я была, я почувствовала боль у левого виска и потеряла сознание.
  
Глава 51
 
Первое, что я почувствовала — это ужасная головная боль. Причем, болел затылок, а не левая часть, несмотря на то, что я отчетливо помнила, что удар пришелся именно туда. А еще было очень сухо во рту, настолько, что я даже не могла пошевелить языком, казалось, что он распух до огромных размеров. Через мгновение я поняла, что с языком у меня все в порядке, а тесно во рту из-за кляпа. Господи, пусть это будет какая-нибудь чистая тряпка! Желательно еще и предварительно проглаженная на максимальной мощности утюга! Пожалуйста!
Прислушавшись к ощущениям в теле, я поняла, что сижу на стуле и судя по саднящей боли на предплечьях, привязана к нему веревкой.
— Очнулась? — поинтересовался Егор с долей раздражения. — Кто бы знал, что ты такая нежная. Я не так сильно тебя ударил, чтобы больше часа в отключке быть.
Надеюсь, парень не рассчитывает на извинения с моей стороны? Думаю, даже если бы у меня во рту не было кляпа, он бы их не дождался.
Я открыла глаза и огляделась: темная комната без окон, под ногами земляной пол, под низким потолком тусклая желтая лампочка на проводе. Вдоль одной из стен стояли пустые стеллажи, на полу несколько ящиков. Этот придурок притащил меня в какой-то погреб.
Я перевела взгляд на довольно крутую лестницу… каковы шансы, что он меня сюда бережно спустил на руках, а не столкнул как мешок с картошкой? Хотя, в таком случае я бы вряд ли отделалась головной болью, боюсь я бы переломала еще пару конечностей как минимум.
— Я не убийца, — довольно спокойным голосом заявил Егор. — Марину я не убивал. И тебя убивать я не собираюсь.
И хоть я понимала, что у меня нет оснований ему верить, паника, окутавшая меня липким туманом, начала потихоньку отступать. Я даже попыталась трезво мыслить. Зачем-то же он меня привязал? Значит, еще не все потеряно. Если бы он хотел избавиться от ненужного свидетеля, он бы меня в этом самом погребе и прикопал, благо земляной пол позволял. А я еще жива, значит у меня есть шанс.
 
Несмотря на эти позитивные мысли, сердце продолжало биться в бешенном ритме, будто ему было наплевать на мои логичные доводы.
Он сделал пару шагов назад, в сторону лестницы, и я уже успела испугаться, что он сейчас уйдет и оставит меня здесь одну. Но он лишь присел на нижнюю ступеньку и обхватил голову руками, будто это его по ней огрели, а не меня.
— Меня всегда смешили откровения злодеев в фильме, когда они признавались герою во всех своих злодеяниях, а потом их же слова были использованы против них. Но нет, это не тот случай. Во-первых, я знаю, что у тебя уже не будет возможности использовать что-либо против меня, во-вторых, я тебе это рассказываю не для того чтобы похвастаться или покаяться, я тебе это рассказываю, чтобы ты поняла, что кроме себя тебе винить некого. Ты сама виновата, что влезла в это. Так что даже не смей злиться на меня! Злись на себя! Я хочу чтобы все эти дни, что ты будешь здесь находиться, ты думала о том, что твои собственные действия привели тебя сюда.
“Все эти дни”? То есть, он реально не собирается меня убивать, как и обещал? Что он задумал? Продержать меня здесь пару дней, чтобы я согласилась на все его условия? Я не дура, я могу и сейчас согласиться, лишь бы выйти поскорее из этого подвала. Конечно, сразу после этого я побегу в полицию, но перед этим могу пообещать ему все что угодно. Да и он не дурак, так что наверняка это понимает. Тогда что? Пытается выиграть время, чтобы свалить из страны?
Видимо, Егор предчувствовал, что его речь вызовет у меня кучу вопросов и именно поэтому заткнул рот кляпом. Не имея возможность задать ни один из них, я лишь дико вращала глазами, слушая его. И с каждым его словом начавшая было отступать паника, возвращалась с удвоенной силой. Она неслась по венам, наполняла сердце и растекалась обратно по всему телу. Мне кажется, она даже пропитала мои волосы и ногти.
Он продолжал говорить, раскачиваясь на ступеньках и от этого мне почему-то становилось еще страшнее. Сейчас он мало походил на обычного, хоть и немного нервного парня, к которому я села в машину. Он выглядел как самый натуральный псих.
— Я не соврал, когда сказал, что не убивал Марину. Она… она сама виновата. Боже, я даже рад, что у меня есть возможность хоть кому-то это все рассказать. Уверен, ты меня поймешь! Хотя… ты хоть знаешь что это такое — хотеть чего-то и не иметь возможности это получить? Сомневаюсь! А вот я хотел Марину. Давно. И безответно, насколько ты могла догадаться. Но я ждал. Во всех, мать их, фильмах героиня к концу открывает свои тупые глаза и видит, наконец, мужчину своей мечты в простом парне по-соседству! И я ждал, как дебил. Делал за нее домашку, писал курсовые и работал гребаным личным водителем. И самый прикол знаешь в чем? Она знала! Она прекрасно знала, что я чувствовал. Но я, видишь ли, недостаточно хорош, у меня нет многомиллионных счетов или крутой фирмы. И это притом, что я не бомж какой-то, нет…
Егор выругался и несколько раз ударил кулаком по каменной стене.
— Все вы, бабы, такие. С детства мечтаете о прекрасном принце, меркантильные твари!! Я ее не убивал, ясно? — повторил он в который раз, хотя признаюсь, у меня уже начали закрадываться сомнения по поводу его слов. Парень явно был не в себе, не удивлюсь, если у него имеется парочка психических расстройств в придачу к вспышкам агрессии. Егор сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и более спокойным тоном, будто читая доклад на семинаре, продолжил свое повествование. У меня же от его слов все холодело внутри.
— Обычно она просила меня подвезти ее со стажировки, не хотела толкаться в метро в час пик, а я и был рад оказаться полезным, наивно думал, что она оценит. Но в тот раз она попросила забрать ее с Высоцкого, несмотря на рабочий день. И я понял, что именно там она встречалась с любовником. Первым порывом было ее послать, всему есть пределы, в конце концов! Но она сказала, что с ним покончено. Рассказала, что была с ним только ради перспективной работы и про свою идиотскую попытку шантажа тоже рассказала. Она боялась, что он сделает ответный ход, подошлет какого-то амбала из своей охраны и боялась ехать домой. Ну я и привез ее сюда. Это дача, — пояснил он, вовремя сообразив, что я понятия не имею где мы находимся. — Осталась от деда, а родителям она нафиг не нужна. Подумал, как дурак, что вот он, мой шанс! Она, наконец, поняла, что от богатых папиков нихрена не получит и, наконец, посмотрит в мою сторону. Заехал в супермаркет, накупил кучу продуктов и вина, конечно. Мы собирались праздновать ее свободу.