Во власти монстра (СИ)
Развернувшись, Эмми с силой оттолкнула ее от себя. Кэрол упала.
— Уходи! Тебе туда нельзя. Нельзя, поняла?
— Я все равно пойду за тобой!
— Тебе там не место, ты должна жить, слышишь? Твое время не пришло! Убирайся отсюда, дура!
— НЕТ!
— Убирайся! Пошла вон!
Эмми в ярости толкала ее, заставляя отступать назад. Не устояв на ногах, Кэрол снова упала.
Твердой почвы под ней не оказалось, и она с воплем полетела в какую-то бездну.
Медленно и мучительно к Кэрол возвращалось сознание.
Открыв глаза, она долго не могла понять, где находится. В ушах стоял какой-то шум, глаза резал яркий свет. Она попыталась приподнять голову, чтобы оглядеться, но не смогла. Ужасная слабость сковала все тело, казалось, в ней не осталось ни капли силы. С трудом она повернула голову, и наконец-то поняла, что находится в больничной палате.
На нее пристально, с нескрываемым любопытством, смотрела незнакомая женщина в белом халате.
— С возвращением, детка, — ее улыбка показалась Кэрол самой отвратительной, которую она когда-либо видела. В ней было фальшивое доброжелательство, которым медсестра пыталась прикрыть презрение. Кэрол отвернулась от нее. За что эта незнакомка может ее презирать, и какое она имеет на это право? Но Кэрол чувствовала, что ей глубоко наплевать на отношение этой женщины, и вообще, наплевать на все и на всех. Она ощущала полное равнодушие ко всему, и абсолютно никаких чувств, ни страха, ни горечи — ничего!
Опустив глаза, она посмотрела на перебинтованные до локтя руки.
Медсестра уловила ее взгляд.
— Надо же, так изуродовать такие красивые руки! — с сочувствием покачала она головой. — Тебя чудом спасли, моя девочка. Что же вынудило такую куколку так безжалостно поступить с собой, а?
Кэрол не пошевелилась, уставившись в окно. Уж не думает ли эта змеюка, что она станет изливать ей душу?
— Я знаю, ты живешь в том самом знаменитом мотеле, — заговорщицки прошептала женщина. — С этими… распутными женщинами. А Элен Гран — твоя мать. Кстати, она недавно была здесь.
— Здесь? — еле слышно шепнула девочка, и сердце ее сжалось от ужаса.
Напоминание о матери вернуло ее к реальности, и страх перед ней снова сдавил ей грудь.
— Я долго пробуду здесь?
— Как только немного окрепнешь, тебя выпишут. Кстати, завтра тебя посетит полицейский.
— Зачем?
— Когда человек пытается покончить жизнь самоубийством, правоохранительные органы хотят знать, кто или что побудило его это сделать. И тебе придется ответить на их вопросы.
Кэрол закрыла глаза и сделала вид, что уснула.
На следующий день ей действительно пришлось говорить с полицейским.
Он настойчиво допрашивал ее и даже пытался навязать ей свою версию, в которой мать довела ее до такого поступка, но девочка решительно твердила свое — причиной была смерть подруги, и больше ничего.
— Просто меня очень расстроила ее смерть, и я не выдержала, — с удивительным спокойствием отвечала Кэрол. — Это просто был срыв, но теперь со мной все в порядке. Я никогда больше не сделаю этого, обещаю. Никогда.
Последние слова были обращены скорее к самой себе, нежели к полицейскому. И еще к Эмми.
Кэрол отчетливо помнила свой сон. Только для нее это был не сон. Она верила в то, что действительно видела Эмми, общалась с ней. И не сомневалась в том, что Эмми наблюдает за ней. Она была рядом, и Кэрол больше не боялась. Она будет сильной. Эмми будет гордиться ею.
С бесстрастным лицом вошла она в свой ненавистный дом и не отвела взгляд, встретившись с глазами Элен.
— С возвращением, Кэролайн, — сдержанно поприветствовала дочь она.
Слезы внезапно навернулись на глаза Кэрол и, отвернувшись, она поднялась к себе, так и не ответив. Элен задумчиво проводила ее взглядом.
Сняв бинты, Кэрол долго смотрела на ярко-розовые шрамы под ладонями. Медсестра была права. Руки были изуродованы. Теперь всякий, кто взглянет на них, будет знать, что она хотела лишить себя жизни. Хотя здесь, в этом маленьком городке, об этом уже наверняка знают все. Как теперь люди посмотрят на нее? Плевать. Она не даст себя в обиду. Она будет сильной.
Она будет такой, как Эмми.
Каждую минуту Кэрол ждала, что дверь ее комнаты распахнется и Элен заведет к ней какого-нибудь мужчину. Но шли дни, и этого не случалось. Подслушав как-то разговор Элен с Меган Аркетт, Кэрол поняла, что мать не отдаст ее больше мужчине. Она боялась. Оказывается, что полицейский, который разговаривал с ней, побеседовал и с Элен. Он не поверил девочке и остался верен своей версии.
— Он сказал, что благодаря глупости моей дочери и ее нежеланию рассказать правду, я выкрутилась… на этот раз, — говорила Элен. — Ему известно, что я жестоко обращаюсь с ребенком.
— Это люди так считают, — Меган скривила тонкие губы в улыбке. — Это не жестокость, а элементарная строгость.
— Если она еще раз выкинет нечто подобное, у меня могут возникнуть проблемы. К тому же, кто знает, сейчас она промолчала, а в другой раз может и разоткровенничаться.
Элен боялась! Кэрол может уничтожить ее, она слишком много знала.
Когда Элен узнала, что к ней приходил полицейский, ее чуть удар не хватил. Она была уверена, что дочь выдаст ее с потрохами. Больше так рисковать она не хотела.
— Ты заметила, что вернувшись с больницы, она как-то изменилась? — Элен посмотрела на Меган. — Это решительное выражение лица и вызывающий взгляд — видела? Совсем, как у ее черномазой подружки.
— Да, я заметила, — ответила Меган. — Она не похожа больше на загнанного зверька. Может, это кровь, которую ей влили в больнице так сказывается?
«Какая, к черту, кровь? — подумала Элен. — Эта дрянь почувствовала, что в любой момент может убрать меня с дороги. Зря я рассказала про Розу, но теперь уже поздно. Пока надо быть с ней поосторожней. Но что-то надо решать. Она уже порядком достала меня своими выходками. Работать она не хочет, а пожрать любит…».
Мать приутихла, но Кэрол больше всего боялась подобных затиший. Что в больной голове этой женщины твориться на этот раз? Кэрол утешала себя мыслью, что она просто решила оставить ее в покое. Но слова Меган Аркетт унесли ее покой.
— На твоем месте, Кэролайн, я бы уносила ноги, пока в состоянии.
Больше она ничего не сказала, но этого было достаточно, чтобы к девочке вернулся страх.
Пегги Силвиа тоже странно смотрела на нее, как будто что-то замышляла. Но Пегги была неплохой женщиной, и зла от нее Кэрол не ожидала.
— Ты хочешь уехать отсюда, девочка? — спросила она как-то раз.
Кэрол кивнула.
— Я помогу тебе.
— Как?
— Когда придет время, узнаешь, — Пегги погладила ее по голове. — Знаешь, я тоже решила отсюда сматывать. Элен больна, она опасна. Найду себе работу, сниму квартирку. У меня есть кое-какие сбережения, на первое время. А как встану на ноги, заведу себе ребёночка, — глаза ее мечтательно заблестели. — Он никогда не узнает, кем была его мама в прошлом. Я буду любить его, заботиться. У меня будет, ради чего жить, я посвящу ему всю оставшуюся жизнь.
Кэрол удивленно смотрела на нее, словно видела совершенно незнакомую женщину.
— А почему бы тебе на выйти замуж? — спросила она.
Пегги расхохоталась, но в ее голосе слышалась горечь.
— Мне уже не двадцать, и даже не тридцать. Хотя… — глаза ее засияли. — Чем черт не шутит, верно?
Кэрол кивнула, улыбнувшись.
Надо же, она прожила с этой женщиной под одной крышей столько лет и практически не знала ее. Как и остальных.
Пегги стала частенько заходить к ней, и они часами говорили. Пегги любила помечтать о будущем, и Кэрол выслушивала ее. О прошлом они не говорили, иногда — о настоящем. Пегги готовила Кэрол какой-то сюрприз и выглядела ужасно довольной по этому поводу. Она полностью распланировала свою будущую жизнь, вплоть до внешнего облика. Кэрол лишь оставалось гадать, действительно ли эта женщина сможет настолько изменить свою жизнь, стать другой, обычной женщиной, зарабатывающей себе на жизнь и не стыдящейся своей работы, воспитывающей ребенка?