Мой ледяной принц (СИ)

Темная красная кровь быстрым ручейком потекла по шее трупа.
— Пей, — приказал мне Фредрик.
Я глубоко задышала: запах крови. Такой свежей, наверно, горячей крови! Как много ее, этой ароматной жидкости!
Мое сознание помутилось. Я вгрызлась в шею мертвеца и стала жадными глотками пить его кровь. Она текла по моему подбородку, шее, груди, а я никак не могла насытиться ею.
Я никогда не пила такой вкусной крови. Она была великолепной, терпкой, густой, насыщенной… Это было прекрасно. Я словно обезумела. Меня охватило что-то непонятное, такое же огромное, как и Космос. Кровь растворялась во мне или я в ней. Выпить всю кровь! Всю!
Наконец, насытившись, я отшвырнула от себя труп и упала на землю. Это был самый прекрасный момент в моей жизни: я была сыта, счастлива и безумно рада, не зная чему. Я лежала на земле, с широко открытыми глазами, раскинув руки, и смотрела вверх, на верхушки деревьев. Свежая кровь текла по моим венам, и это было сладостное ощущение. Это был экстаз.
Фредрик поднял меня с земли, посадил к себе на колени и обнял, а я вцепилась пальцами в его волосы. Он обнимал меня и что-то говорил, но я не слушала его: я не могла прийти в себя. Мне было очень хорошо… Безумно хорошо. Сладко.
Постепенно перед моими глазами стало возникать лицо Фредрика, сначала мутное, но затем — все более четкое.
— Миша, ты здесь? — услышала я его голос.
— Это было… Я сошла с ума… — пролепетала я, стараясь сфокусировать взгляд на лице любимого.
— Вот видишь, это было не так страшно, как тебе казалось, — улыбнулся он. — Поздравляю с первой охотой.
Я прикоснулась пальцами к своему подбородку и почувствовала на нем кровь.
«Что это? Кровь? Какой ужас! На мне кровь того, ни в чем неповинного парня… Я только что выпила его кровь… Я вся в его крови!» — пронеслось у меня в мозгу, и я почувствовала огромное отвращение к себе и к Фредрику.
***
Миша вдруг истерично завизжала, оттолкнула меня и вскочила с моих колен.
— Нет! Я не хотела! Убийца! Я в крови! — визжала она, бегая по поляне и схватившись за волосы.
«Что с ней? Еще секунду назад она сказала, что это было чудесно!» — Меня охватили волнение и беспокойство.
С Мишей что-то происходило, что-то невероятно странное. Ее реакция на первую настоящую кровь человека была ненормальной. Я подошел к Мише, но она с яростью оттолкнула меня, а затем упала на колени рядом с обескровленным трупом и стала трясти его.
— Прости меня! Я не хотела! Я не виновна! — кричала она трупу. — Ты не должен был умирать! Прости меня! — Она зарыдала и прижалась головой к груди мертвеца.
Это совершенно выбило меня из колеи.
— Миша! — Я положил ладони на ее плечи. — Что с тобой?
— Оставь меня! Ненавижу тебя! Ненавижу себя! — крикнула она мне.
— Нам нужно сжечь труп, — сказал я, пытаясь оттащить ее от мертвого парня.
— Не буду! Я хочу домой! — кричала Миша, отчаянно сопротивляясь мне. Узел на ее затылке распался, и ее чудесные волосы рассыпались по плечам, пропитываясь кровью.
— Хорошо, посиди здесь. Сам все сделаю. Будь здесь! И постарайся успокоиться! — Я поднял труп себе на плечи, нашел неподалеку от поляны каменную нишу, бросил туда сухие ветки, на них положил труп, поджег все это, и, когда ветки затрещали, и языки яркого пламени стали лизать мертвое тело, я накрыл эту импровизированную печь большой каменной глыбой.
Я надеялся, что за это время Миша придет в себя, но, когда вернулся к ней, понял, что мои надежды были напрасны: она сидела на земле, прижавшись спиной к одному из деревьев, и плакала. Осторожно подняв ее на руки, я побежал домой. Дома Миша вырвалась из моих рук, закрылась в своей ванной комнате и не выходила из нее до самого утра. Ее поведение напугало меня: оно было странным и чересчур истеричным, но я не мог найти причины ее истерики.
Конечно, я помнил, какой шок испытал и я, убив свою первую жертву и выпив ее кровь, но ведь Миша даже не убивала этого парня — его убил я, а она только выпила его кровь. И это повергло ее в шок? Она даже просила прощения у трупа! Да что с ней произошло?!
 
Сидя под дверью ванной, я терпеливо ждал, когда Миша, наконец, покинет ее. Эти часы казались мне вечностью.
Моя вампирша вышла в девять двадцать девять утра. С каменным лицом и мокрыми волосами, завернутая в полотенце. Ее неприступный холодный вид встревожил меня еще больше.
Я осторожно обнял ее, но она не обняла меня в ответ, а только прижалась лбом к моему плечу. Затем Миша посмотрела на меня безразличным взглядом и закрылась в своей комнате. И в этот момент я проклял тот день, когда все-таки установил в ней звукоизоляцию. Я сидел под дверью комнаты Миши и думал о том, где допустил ошибку: Миша страшно испугалась, когда я сказал ей убить ту рыжеволосую смертную, и категорически отказалась убить ее. Но она отказалась убить и того парня. Я помнил: в тот момент ее лицо исказилось от страха. Но потом, когда Миша стала пить кровь, я был уверен, что теперь все было в порядке, и с удовольствием наблюдал за тем, как жадно она пила кровь. Она словно опьянела, и я помнил выражение блаженства на ее лице, но затем Миша лишилась разума и сейчас не позволяла мне быть рядом с ней и помочь ей пережить этот срыв.
«Первая охота Миши оказалась весьма неудачной. Я сильно поспешил, все торопил ее, настаивал на охоте. Жаль, что именно ее она будет помнить всю жизнь!» — с отчаянием подумал я.
Вдруг дверь комнаты открылась, и ко мне вышла Миша, переодетая в форму колледжа.
— Я в колледж, — мрачно сказала она мне и хотела, было, обойти меня, но я положил ладони на ее плечи и развернул ее лицом к себе.
— Тебе не стоит идти в таком состоянии, — мягко сказал я. — Как ты? Ты сама не своя после вчерашнего.
— Я не буду охотиться, — тихо сказала она. Ее глаза были полны решимости и холода.
— В смысле, пока не будешь? — переспросил я, не поняв, что она имела в виду.
— Не буду, — твердо повторила она. — И я иду в колледж.
— Мы должны поговорить о том, что произошло вчера ночью, — настаивал я. — Я же вижу, что охота потрясла тебя.
— Зачем ты убил его? — вдруг нервно спросила Миша.
— Что? — Я усмехнулся: таким неуместным был ее вопрос!
— Я же сказала, что не буду убивать! Я была не готова!
— Но ты сказала, что готова! Я раз пять спросил тебя об этом!
— Я солгала! Хотела сделать тебе приятно! Но убивать не хотела! Я чувствую себя отвратительно, как будто я… Зачем ты убил его? — Миша отшвырнула мои ладони от своих плеч. — Не знаю, что со мной! Я противна самой себе!
— Я понимаю, ты поражена, но почему? Ведь ты так и не убила ни ее, ни его!
— Зато ты убил! — Эту фразу она сказала с таким отчаянием, словно не понимала естественности того убийства. Словно она была человеком, влюбленным в смертного-маньяка. — Все, Фредрик… Пожалуйста, отпусти меня! Мне нужно отвлечься от этих мыслей! — Миша обошла меня и стала спускаться по лестнице.
Тяжело вздохнув, я вошел в ванную комнату моей возлюбленной: испачканная кровью одежда Миши лежала на полу. Я собрал ее и сжег в железном мусорном баке, за нашим домом, кинув в огонь и перчатки, которые мы вчера использовали.
Затем мне позвонила миссис Нейтман: она узнала о том, что я собрался закрыть свой офис в Лондоне, но я успокоил ее, сказав, что буду оплачивать ей всю сумму, которую она зарабатывала, работая у меня, до тех пор, пока не устроится на такую же достойную работу.
В полдень я позвонил Мише, чтобы узнать, чувствовала ли она себя лучше, но она сбросила мой звонок.
 
***
Дорога в колледж была словно в густом тумане: я ехала на своем синем велосипеде, не видя перед собой ни дороги, ни машин, ни людей. Меня едва не сбила машина, но мне было все равно: я даже ничего не сказала водителю. Все эмоции покинули меня. Даже странно: у меня не было эмоций.