Небо в огне (СИ)

И яблони в цвету…
— Блять, вот начнёшь же, — Космос протягивает ладонь вперед, воровато погладив Лизу по спине. — Чего ты? Глупишь? Тебе снова всё объяснять?
— Ты придурок или прикидываешься? — не оборачиваясь на мужа, Холмогорова цедит ответы из-под своего укрытия. — К новому потянуло? Как в картишки сыграть, всё на пофиг? И мы?! Других найдешь?!.. — Лиза знала, что Кос поймет: она говорит о себе и дочери.
— Жалкая, блин, как котёнок! — понимая, что скоро жена перестанет сопротивляться, потому что не сможет ни говорить, ни думать, Холмогоров старается максимально сократить расстояние между ними, а заодно откидывает подушку к стенке.
— Нет, дура! Что тебя вообще слушать, если тебе фиолетово, что я скажу завтра?
— Ведьма же? Ленинградская!
— Нет, ты точно обдолбанный, даже не скрывай!
— Да ну нахер, я два дня от тебя не отхожу!
— Чудеса послушания!
— Тебе не в пример…
— Взбесишь же!
Кристальные зрачки Лизы невольно наполняются слезами, она не пытается бороться с накатившим бессилием. Холмогорова молча плачет, чувствуя, как трепетно Космос проводит ладонями по её щекам, а когда он вполне закономерно тянется с поцелуем, то затихает, отдавшись власти момента.
Кто из них победил?!..
— Никуда я не денусь, — Космос не считает, что кокс — всему беда, и поэтому не видит смысла в том, что окружающие постоянно хотят его предостеречь, — от тебя так тем более, алмазная!
— Стеклянная!
— Вот ты зараза!..
— Ты сам на это подписался!
— Не жаловался никогда в отличие от некоторых.
— Нет, ты точно нарываешься, а ничего, что я серьёзно тебе втолковываю, Кос?!..
— Ложимся спать! — коротко объявляет Кос, перетянув жену на себя крепким захватом. Он смотрит в её глаза, наблюдая за тем, как лёд тает. Они устают быть не вместе даже мысленно.
— С тобой уснёшь…
— Я ни о чем не хочу думать, кроме тебя!..
— Заруби себе это на носу, когда вздумаешь, что до тебя никому нет дела!
— Павлова, на тебя смотрю и больше ни о чём… Лиз?!..
У Елизаветы нет сил для возмущения, нет сил для того, чтобы разомкнуть руки и заснуть в обиженной позе. Лиза подвигается ближе к Космосу, окончательно давя зародыш любого расстояния, ловя его взгляд и впитывая каждое прикосновение. Этой ночью ей также не хочется терзать себя сомнениями.
Голубоглазая больше не собирается выныривать из своей вселенной, особенно в момент, когда мужские губы замыкаются на её бледной шее. Космос покрывает Лизу беспорядочными рваными прикосновениями, будто снова боится, что она уйдет или её украдёт его очередное неосторожное слово; не отпускает от себя и на сантиметр. И Лиза, не сдерживая в груди довольного стона, захватывает любимые губы, в миг ставшие покорными её тайным желаниям.
Ночь. Аргументы кончились. Кошки снова стали сговорчивыми и серыми.
И Лиза готова поверить бравым заявлениям своего затерявшегося космонавта. Не потому что за полгода накопилась усталость и хотелось, чтобы Кос прекратил третировать наркоманскими загулами семью и себя, но из-за того, что привыкла во всем полагаться на мужа.
Сложно выбить из-под себя почву, если так хотелось…
Быть рядом.
Комментарий к 94-й. Быть рядом
https://vk.com/wall-171666652_1279
========== 94-й. Солнце светит чёрным ==========
Комментарий к 94-й. Солнце светит чёрным
Огонь, качели, больше эмоций…
Обещанная заключительная часть большой ноябрьской главы!
Хочется вернуться в 90-й, где трава зеленее, но на пятки наступает 95-й.
А всем неравнодушным спасибо за активность! Ценю:)
https://vk.com/wall-171666652_1282
OST:
— Сплин — Черный цвет солнца
— Мам, звонок! Ма-ма, ау!..
Беспорядочный танец молчаливых мыслей Холмогоровой прервал обеспокоенный голосок Ари, которая продолжала держать младшую Филатову за руку, боясь, что гостью украдут подкроватные бабаи. Про эти странных чудищ ей рассказывал отец, когда Аречка не укладывалась спать вовремя, а ему не было причин не верить. Это же папа!
Лиза скрывала нешуточную радость, видя, как Космос и Арька проводят время вместе. Девочка нуждалась в отцовском воспитании не меньше, чем в материнской заботе. Сначала Елизавета раздражалась, ловя виноватый взгляд мужа, обращённый к дочери, но вскорости смягчалась, наблюдая за тем, как сильно Аря привязана к отцу. Особенно после того, как раздражённый Кос, идущий на поводу у своей зависимости, мог не появляться дома и день, и два, а после возникнуть на пороге ненастным призраком. В эти моменты Лиза закрывала комнату ребенка плотнее, а сама безутешно думала, что выход из ситуации придётся искать двоим. Иначе не выйдет. Это не игра в одни ворота.
 
Однако Космос держал обещание, во что хотелось искренне верить, а Лиза взялась поддерживать его, не подозревая, что ценность обретёт месяц спокойствия под крышей загородного дома, в который она совсем не желала переезжать. Никто не куда не уходил, не заставлял спешно собираться с насиженного места, не глушил боль сказанного и совершённого сторонними методами. Они с Космосом были друг у друга, неразрывно и крепко. Теперь в голове Лизы билась единственная мысль…
Куда улетучился этот месяц?
Почему на пороге декабрь?..
Ведь судьба явно сжалилась, подарив тихие дни, с оговоркой на театральные зароки Космоса и недовольства Арьки, которую с боем и грехом напополам отводили в детский сад.
Может, что из-за внезапно воцарившегося спокойствия Лиза и вспомнила, что близкие друзья нечасто стали собираться вместе где-то, кроме офиса на Цветном бульваре при галстуках и формальных переговорах с партнёрами по новообразованному фонду «Реставрация». Даже выписка Филатовых из роддома получилась пасмурной и протокольной не только из-за дождя, но и понурых лиц встречающих. Пропущенный третий день рождения Ариадны дополнял невеселую картину.
Ситуацию следовало хотя бы подправить, пусть прежние беззаботные времена уходили безвозвратно, а обиды множились, грозя перерасти в снежный ком.
Никто не собирался закапывать топор войны первым…
— Сама ты наш звоночек!
Поцеловав Арьку в щёку, пахнущую душистым детским мылом, Лиза поднимается с места, решив, что сама откроет визитеру двери. Тем более это явно был Витя. Не только часы подсказывали, но других гостей и не ожидалось.
Ряды редели.
— Пап, там идут, пойдем! — позабыв про свою роль няньки, Аря убежала к отцу, обгоняя на поворотах мать. Лизе пришлось срочно подозвать в детскую Тому, а самой улавливать то, как Арька перетягивает всё отцовское внимание на себя.
— Чего, Арьк? — Ариадна взбирается на колени Космоса, который пытался довести беседу с Филом до логического итога, но, видимо, не в этот раз и не при таком маленьком слушателе. — А я тебе говорю, Тео, что огребем мы по-крупному, а потом ещё волосы в одном месте у этого жука рваться будут. Попомни мои слова! — прогнозы на грядущее подождут, Кос отчётливо понимает это, когда дочь порывалась снять с левой руки перстень-печатку. — Ладно, Ежатина приползла, давай притормозим…
— Не ребенок, а «Чип и Дейл спешат на помощь», да, Арюнь? — Валера мысленно благодарил дочь Космоса и Лизы за то, что она живо переключала взор своего папы на себя. — Тащи батю за уши гостя встречать, а то сидит тут, выражается!
Аря ничего не отвечает взрослым, но характерно хмурит бровки, удерживая правую ладонь отца в своих цепких руках. Проблемы взрослых ей неведомы, но отчего-то сейчас Филатову кажется, что Ариадна точно находится на одной волне с Космосом.
Маленький защитник.
— Кос, хватит мучать Фила допросами! — появившаяся в гостиной Лиза не может позволить мужу окончательно достать лучшего друга. — Я встречу, сидите ровно.
— Вот пусть на порожке твой братец и кукует, — произнес Космос, недобро похмыкивая, — а с меня хватит гостеприимства лет на сто…
— Косматый, не неси пургу, — в последнее время Валеру не удивишь тем, что Космос и Пчёла не скрывают своих противоречий, — день нормально начинался!