Воровка (ЛП)

— Он ничего для меня не значит, — твердо сказала она.
— Посмотрим.
Джозефина сглотнула и склонила голову. Этот раунд засранец выиграл.
Теперь посмотрим, как далеко он зайдет.
****
Ксавье облизнул губу и почувствовал металлический привкус крови. Теплая жидкость стекала из пореза над глазом. Приспешник Блэквелла пользовался кастетом. Головорез наносил редкие удары, но каждый из них попадал в идеальное место, чтобы причинить максимум урона и боли. Ребра чертовски ныли, но ублюдок не стал целиться в почки. Пока.
Ксавье усомнился в своем чрезмерном рвении взяться за это дело. В конце концов, этим следовало заняться Джентльмену Джеку. Джек никогда бы не оказался в подобном положении. По крайней мере, Ксавье избавил от страданий другого человека. Он надеялся, что это относится и к Джозефине.
Широко раскинув прикованные наручниками к кирпичной стене руки, Ксавье все еще мог стоять на ногах. Им надо было заставить его стоять на цыпочках. Это сделало бы пытку гораздо более эффективной. И все же самая сильная боль была от вида Зеф.
Пятнадцатью минутами ранее Линкольн сопроводил ее в открытый подвал склада. На мужчине был костюм от Армани за четыре тысячи долларов, которому позавидовал бы Ксавье, если бы не пытался сосредоточиться на том, чтобы не слишком сильно истекать кровью.
Пол был земляным, рыхлым, заходящее солнце светило сквозь верхние части высоких окон. Зеф стояла в пятидесяти футах от него, скрестив руки на груди, не сводя с него глаз, сжав челюсти. Голубое платье было испачкано грязью. На челюсти красовался синяк. Линкольн стоял рядом с ней. Она не была скована или связана.
Пыталась ли она быть сильной ради него?
Или ей просто было все равно?
Кулак приспешника ударил Ксавье по левой почке. Дерьмо. Он надеялся, что это произойдет гораздо позже. Сплюнув кровь, он несколько мгновений висел на запястьях, преодолевая невыносимую боль глубокими, сосредоточенными вдохами, и, наконец, смог подняться, напрягая квадрицепсы.
С каждым ударом Джозефина молчала. Она не умоляла за него, и он это ценил. Драматизм только придал бы Блэквеллу больше власти.
Черт возьми, он любил эту женщину за ее силу. И стойкую решимость. И за то, какой женщиной она была. Она не боялась быть собой, невзирая на последствия.
Бл*ть. Неужели он на самом деле любил ее? Самое время это осознать. Идея была нелепой. У них никогда не смогло бы ничего получиться, по крайней мере, согласно заявлению Диксона, если ее примут в ПЭП, они не будут друг с другом.
Всегда был шанс, что Ксавье может пуститься в бега. И взять с собой Зеф. Но мог ли? Хотел ли он этого? Сейчас он обладал определенной степенью свободы, которую не могли ему предоставить постоянные прятки от закона.
Ксавье плюнул кровью в бандита. Приспешник ощетинился, но не стер слюну с рукава рубашки. Он повернулся к своему боссу за указаниями.
— Возьми мачете, — спокойно сказал Линкольн.
Ксавье поморщился. Боковым зрением он заметил ржавое мачете, прислоненное к стене. Ни шанса, что оно окажется острым. Весело не будет. Бандит снял кастет и уронил его. У его ног взметнулась грязь. Он повернулся, чтобы направиться за оружием.
— Он знает, где оно! — крикнула Джозефина.
Ксавье поморщился. Во рту стоял медный привкус крови.
— Она лжет.
— Он спрятал его, — возразила девушка. — Попросил кого-то сделать это за него. Он единственный, кто знает, где оно. Я пойду с ним. Мы заберем его обратно.
Это была абсолютная ложь.
Блэквелл подошел к Ксавье, сложив руки домиком. Проглотил бы этот человек наживку? Джозефина рубила с плеча.
— Вам не нужно идти за ним обоим, — сказал Блэквелл. — Я буду держать Зеф при себе, пока ты пойдешь за ожерельем, хорошо?
— Не выйдет, — сказала Джозефина. — Он сбежит в ту же минуту, как ты его отпустишь. Я ему безразлична. Ты мог бы держать меня в клетке годами, и он ничего бы для тебя не сделал. Люди, на которых он работает? Они хотели, чтобы он подобрался ко мне поближе, чтобы иметь возможность меня убрать.
— Это так? — Блэквелл посмотрел на Ксавье.
 
Он выдавил из себя кровавую улыбку.
— Она ничего для меня не значит.
Линкольн схватил Джозефину за волосы и сильно ударил в живот. У нее подогнулись колени, и она упала, согнувшись пополам.
— Может, я мучил не того человека?
Ксавье закрыл глаза. Если бы они переключились на нее, он не смог бы этого вынести.
Визг Джозефины подсказал о новом ударе, но на этот раз Ксавье не открыл глаза. Он услышал борьбу, и Линкольн крикнул своему человеку, чтобы тот оставался на месте, поскольку, очевидно, сам избивал Джозефину. Она была сильной. Могла защитить себя. Но как долго?
После нескольких раундов обмена ударами кто-то приземлился на пол перед ногами Ксавье. Он открыл глаза. Джозефина распростерлась перед ним; Линкольн держал ногу на ее шеей. Ублюдок смотрел на него. Ждал.
Сейчас был ход Ксавье.
Только многолетний опыт в сдерживании эмоций и врожденное отсутствие эмпатии позволили ему сделать то, что он сделал дальше. Он плюнул. На нее.
Линкольн отскочил и жестом приказал своему человеку поднять Джозефину и отвести в сторону. Она провела рукой по щеке и взглянула на Ксавье, но он не мог прочитать ее мысли. Под одним глазом у нее уже темнел синяк, а губа была разбита. Он убил бы Блэквелла за это.
Но он кандидат на вербовку.
Дерьмо. Если Ксавье в конечном итоге придется работать с этим человеком… Риск уйти в самоволку с каждым разом выглядел все лучше.
— Тогда, давайте сделаем это, — объявил Блэквелл. Он повернулся и погладил Зеф по щеке. — Хочу, чтобы ты передала мне мои пять миллионов долларов. Это самое меньшее, что ты можешь сделать ради старых добрых времен, да?
Вздернув подбородок, она оставалась бесстрастной.
— Мы создадим биологическое оружие вместе, ты и я, — продолжил он. — А потом ты доставишь его в Восьмой округ. Будет мило. Но если парень, который висит у меня на стене, единственный, кто знает, где оно, я вынужден отправить вас двоих. Конечно, я мог бы держать тебя у себя, но у тебя есть стимул контролировать этого человека. Ты вернешься ко мне. Если ты этого не сделаешь? То никогда не освободишься от меня. Обещаю.
Ксавье чувствовал дрожь Джозефины, как свою собственную. Она действительно ненавидела Блэквелла.
Линкольн щелкнул пальцами своему лакею.
— Поставь прослушку на Лиса и убедись, что маячок на сучке все еще работает. Отправь их вместе. Я хочу, чтобы ожерелье было у меня в руках к рассвету. Понятно? — Он посмотрел на Ксавье.
— А какова моя мотивация? — спросил Ксавье.
Блэквелл пожал плечами.
— Жизнь?
Ксавье кивнул.
— Мне подходит.
Глава 26
Ксавье велел водителю высадить их в Первом округе, в полуквартале от его дома. Благодаря микрофону, плотно обмотанному вокруг его левого бицепса, не было никакой возможности помешать Блэквеллу узнать, где он живет. Квартиры, которые ПЭП выделял своим агентам, не были постоянными, так что это его не беспокоило. На нем был чистый пиджак, который ему вернули, чтобы прикрыть окровавленную рубашку и брюки, но проходящий мимо турист все равно бросил на него косой взгляд.
Во избежание быть схваченным, Ксавье отключился от Кирса, прежде чем приблизился к укрытию Блэквелла. Так что, сейчас ПЭП не знал о его местонахождении. Но скоро он это исправит.
А Джозефина, по-видимому, носила на себе маячок еще с тех пор, как Блэквелл передал ей кошку.
Она последовала за ним во двор многоквартирного дома, окутанного предвечерними сумерками. Никто из них не произнес ни слова. Оба понимали, что слова должны быть тщательно взвешены и проанализированы, прежде чем их произносить.
 
Оказавшись в своей квартире, Ксавье сразу же вставил наушник, который прятал в прорези подола пиджака. После щелчка помех Кирс подтвердил связь.
— Я здесь. Они тебя отпустили? С женщиной?
Ксавье промычал в знак согласия.
— Хорошо, понял. Я переключил частоты, чтобы Блэквелл не перехватил нашу передачу, но по-прежнему отслеживаю их. Обратный отсчет в настоящее время составляет три часа сорок две минуты.