Дышать счастьем (СИ)

— Потому что это яхта! — оскалился Марк.
— Ублюдок! Это ты все подстроил! — взревел Артем и снова набросился на своего соперника. Мужчины схватились и принялись топить друг друга в воде. Зое снова пришлось пускать в ход свой мощные кулаки.
— Берегите силы, психи! — кричала она.
Кое-как Зоя оттащила Марка подальше, обняла его за шею и всхлипнула.
— Хватит, прошу вас. Вы что, еще не поняли, в какой ситуации мы оказались? Придумайте же что-нибудь.
Они впервые видели плачущую Зою, и это возымело действие — здравый смысл вернулся к ним.
— Эй, яхтсмен, какие есть идеи? — успокоившись, крикнул Артем.
— Попробуем подкинуть Зою вверх, как пловцы в синхронном плавании, она зацепится за борт, поднимется и спустит нам лестницу, — предложил Марк.
Превозмогая ненависть друг к другу, Марк и Артем взялись за руки и попытались подкинуть Зойку верх. Но ничего у них не вышло — она была слишком тяжелой. По Марку девушка также не сумела вскарабкаться, только топила его. Артем естественно не предлагал свою больную спину.
— Нужно докричаться до Алены. Она проснется и поможет нам, — решительно сказал Артем, стараясь не делать лишних движений, чтобы экономить силы. Бог знает, сколько времени им придется болтаться в воде.
— Нет, должны быть еще какие-то способы, — возразила Зоя.
— Чем этот плох?
— Она не проснется, — мрачно заявила Опасность.
— ЧТО?! Ты что сделала с ней?
— Не надо делать круглые глаза. С ней все в порядке, просто она не скоро еще проснется. Мы скорее утонем, чем она встанет.
— Твою мать, Зоя!!! Что происходит? — взревел Артем.
— Успокойся. Я накачала ее снотворным, — хладнокровно заявляет Ковец, — в соке были таблетки.
— Зачем?! — опешил Марк.
— Чтобы она не мешала и не путалась под моими ногами, — зло ответила Зоя. — Мне не мешала! Понимаете? Вы только и делаете, что говорите о Крапиве. Даже драку затеяли из-за нее! Я с трудом выношу ее присутствие, и не могу даже спокойно дышать, когда она рядом.
— Зоя, ты сумасшедшая, — простонал Марк, — чем тебе мешает Алена?
— Меня бесит, что эта гадкая стерва прикидывается доброй и милой девочкой.
— Вот и плавай теперь, пока не утонишь, дура! Хотя лучше я сам тебя утоплю, — сказал Артем и с силой нажал на Зойкины плечи.
Снова завязалась серьезная борьба, на этот раз между двумя бойцами ММА. Вместо того, чтобы искать пути спасения, они тратили последние силы на выяснение отношений и личную неприязнь. Зое удалось освободиться от захвата Артема. Нырнув под воду, она отплыла от него на несколько метров.
Прошло около получаса, а ныряльщики так и не нашли выхода из сложившейся ситуации. Эмоции мешали им трезво думать головой. Марк терял силы, Зоя плавала вокруг яхты, ища за что зацепиться, Артем истошно звал меня. Надежда на спасение угасала с каждой минутой.
— Не зови ее, не надо. Даже если она чудом проснется, то не сможет выйти. Я заперла ее в каюте, — дрожащим то ли от холода, то ли от испуга голосом призналась Зоя.
— Что ж, ты никогда не блистала умом, а ревность и вовсе лишила тебя рассудка, — усмехнулся Калачев. — Никому и никогда не понять логику твоих поступков, Опасность. Это помогает тебе в бою. Но, блин, как ты могла поступить так с моей девушкой?!
— Мы погибнем, — заявил Марк, — погибнем из-за тебя, Зоя.
— Простите меня! Пожалуйста, простите, — всхлипнула она. — Я раскаиваюсь в своем поступке.
— Смотрите, там плывет катер!
И они все трое принялись кричать и махать руками, отчаянно призывая на помощь.
— Эй, вы! Сюда! На помощь! Помогите нам! Сюда!
Но катер проплыл мимо, а люди на его борту, которые приняли их за бесшабашных ныряльщиков, весело помахали им и, не снижая скорости, унеслись по морю, поднимая брызги.
Им стало жутко. Вокруг только синяя водная гладь, берега не видно, рядом огромная яхта, на которую им не попасть без трапа, с запертой в каюте спящей девушкой. Что будет, когда я проснусь? Они могли бы продержаться несколько часов, веря в свое чудесное спасение, но Зоя заперла меня, а вынести дверь такой хрупкой девушке не под силу.
 
Вот и все, это конец — страшный конец! Все утратило всякий смысл. Даже деньги Марка тут бессильны. От моря невозможно откупиться деньгами. Скоро оно затянет Марка на свое глубокое дно, следом пойдет Артем, после утонет Зоя. У меня есть небольшой шанс спастись. Может, яхту вскоре обнаружат.
Артем беззвучно молился: «Пусть хотя бы Алена спасется. Господи, даруй ей жизнь».
— Не могу поверить, — простонал Марк, — это какой-то дурной сон, — Зоя, скажи, что мы сейчас тоже под снотворным, или под наркотой, да хоть под чем угодно! Признайся, ради бога, что у нас коллективные галлюцинации, лишь бы весь этот кошмар не был правдой!
— Прости, Марк, но это дикая реальность. Боженька, спаси нас! Я поверю в тебя, если мы спасемся, я заглажу свою вину перед Аленой, попрошу прощения за то, что причинила ей столько зла! Я была не права.
— Ты вообще ее не знала, Зоя, — сказал Артем. — Как можно ненавидеть Алену? Она — сущий ангел. Помогает людям бескорыстно. Знаете, если мы все погибнем здесь, заплачут только об Алене. Она помогла стольким людям — не счесть! Эти несчастные буду плакать о ней, искренне горевать. Никто из нас троих не сделал ничего полезного кому-то, кто бы непритворно пустил по нам слезу. Никто, кроме наших близких родственников, которым по статусу положено горевать, не заплачет. Так в чем тогда смысл жизни, скажите? — обратился к поникшим товарищам по несчастью Артем.
Они подавленно молчали.
— Ты права, Зоя, Алене не место рядом с нами, потому что мы не заслуживаем ее. Я — подонок, каких свет не видывал. Финн тоже не ангел, делает бабки на доверчивых лохах. Ты, Зойка — стервозная шлюха. И только она одна добрая и доверчивая, словно не из нашего мира, пропитанного страхом и жестокостью. Алена столько всего испытала на своей шкуре, но не обозлилась, не отрастила зубы, чтобы кусать каждого, кто посмел ее обидеть.
И здесь они не стали спорить. Раз молчат, значит, плохо дело, решил Артем.
— Когда мы окажемся там, — теряющий силы и надежду на спасение спортсмен ткнул посиневшим пальцем в небо, — то наша жизнь будет оценена не по тому, сколько денег и машин мы заработали, а по тому, как мы повлияли на чью-то жизнь…
* * *
…Я пошевелилась и попробовала открыть свинцовые глаза. Сон не выпускает меня из своих крепких объятий, будто душит меня. Тревога нарастает. Понимаю одно: что мне нужно во что бы то ни стало проснуться. Размыкаю тяжелые веки и вглядываюсь в мутную пелену. Ничего не понимаю. Где это я?
— Алена, Алена… — доносится откуда-то издалека, и мне кажется, что этот голос нереальный, потусторонний.
Кому он принадлежит? Шум в ушах. Нужно встать. Оглядеться, понять, где я? Проснуться, желательно умыться холодной водой — ресницы так и норовят сомкнуться. Только бешеный адреналин мешает мне снова погрузиться в спячку. Что-то происходит — я чувствую. Опасность словно витает в воздухе.
Дежавю. Это было, уже было! Пытаюсь вспомнить: где и когда я могла чувствовать себя так же скверно?
Вспомнила! В ту ночь, когда узнала об убийстве Сашки. Так же уснула в кресле и не могла проснуться. А потом давящее чувство страшной безысходности. Сейчас почти все то же самое. Мозг работает, но тело подводит, ужасно клонит в сон.
Нечеловеческим усилием воли сажусь в кровати и осматриваюсь. Яхта. Я в каюте одна. Рядом на тумбочке пластиковая бутылка с водой, тянусь к ней, но кулем падаю на пол, приходится дальше ползти на четвереньках. Наконец, бутылка у меня в руках, лью воду себе на лицо и пью. Немного лучше. Нужно позвать Артема. Кричу, как мне кажется, громко, но никто не реагирует. Куда они все подевались? Нужно приложить все силы и дойти до двери, доползти, если потребуется.
Пересекаю каюту крадущейся пантерой, и, наконец, оказываюсь у двери, толкаю ее, но она не поддается. Нужно давить сильнее. Хватаюсь за ручку, подтягиваюсь за нее и встаю на ноги, упираюсь плечом в дверь и со всей силы толкаю ее. Ни черта! Либо вконец обессилела, либо она заперта. Прищурившись, разглядываю замочную скважину, так и есть — заперто на замок!