Княжна (СИ)

— Я… думала, можно…
Собственная смелость пропала. Растворилась дымом — примерно таким же, какой лестничную клетку на Котельнической окутал во втором часу ночи. Анна потопталась, не решая вдруг уйти; поняла, что попытка покинуть гостиную выглядела бы сродни побегу.
Такой роскоши Князева позволять себе не собиралась, даже если бы действительно была поймана за руку.
Белый, к её счастью, не стал поторапливать. Провёл только языком по зубам передним и, не прощаясь во второй раз, ушёл в спальню к своей жене, которая, вероятно, в себя приходила от ночного кошмара, ставшего в день её свадьбы явью.
Выдохнуть Князева смогла только, когда дверь гостиной за спиной брата щёлкнула во второй раз.
Пчёла вышел из комнаты следом, а потом и из квартиры выбежал. Анна на месте осталась, чуть ли не кожей стоп ощущая, как босоножки прирастали к ламинату, каким выложен был пол. Вероятно, Вите одному побыть надо — ведь не каждый день друзья начинали подозревать в покушении.
Да и, в конце концов, не бежать же ей за ним?..
Сердце сжалось, будто под действием чьей-то сильной руки, облачённой в железную шипастую перчатку.
За Витей к дверям направился и Филатов. В тишине она услышала, как Валера, проводя руками по лицу в попытке встряхнуться, под нос себе много крепких слов сказал. Усмешка искривила губы, но Анна быстро поняла, как выглядеть могла. Откашлялась в себя, посмотрела на Космоса, который напоминал выжатую досуха тряпку.
Подошла к мужчине неспешно, от каждого шага, каждого удара каблуков жмурясь, и сказала уставшему Холмогорову:
— Космос… — дыхание оборвалось почему-то, когда бригадир поднял голову. Пришлось экстренно схватывать воздух губами, чуть ли не на одном вздохе выпаливая: — Когда ты Олю на руках выносил, я задержалась немного. И, — потянула руку в карман пиджака Витиного, до сих пор висящего у неё на плечах. Достала оттуда ключ.
— Вот это нашла. Я… не хотела… в ваш разговор встревать, решила, что лучше будет потом… — попыталась объясниться Князева, но быстро поняла, что слова больше напоминали бессвязный поток, и с резвостью кинула:
— В общем, возьми.
Она раньше, чем Космос задал какой-либо вопрос, наклонилась к нему и в ладонь вложила ключ, висящий на связке без единого брелка. Холмогоров посмотрел на неё так, как в первую за пять лет встречу не глазел, и тогда Анна по сузившимся зрачкам заметила, как что-то в голове у Космоса заклинило. Как при коротком замыкании.
Так взгляд менялся у людей, что-то вдруг осознавших.
Князева не успела убрать ладонь. Кос её пальцы в кулаке своём сжал, поднялся на ноги. Жестом почти что отеческим, каким обладал только Анин покойный крестный, погладил по плечам, на локте остановился. И, может, девушка слишком мнительной от всего произошедшего стала, но захотелось вдруг обнять Холмогорова.
Она сдержалась. Космос, в свою очередь, проговорил:
— Спасибо, что сказала, Анька.
Чуть помолчали, но Князеву не смущала тишина. Напротив, Аня улыбнулась, чуть опустив голову, и некоторые секунды смотрела, как Холмогоров кивал мыслям каким-то своим. Потом отпустил её, спросил:
— Тебе же папа показал, где отдохнуть можешь?
— Да, — кивнула и чуть попятилась от Холмогорова. Улыбнулась, качнула головой, от мыслей назойливых прячась, и почувствовала, как волосы чёрные кончик носа пощекотали. — Я… пойду.
Она почти развернулась, но потом поняла, что на себе держала чужую вещь. Чуть дёрнулась от осознания, что Пчёла невесть насколько, невесть куда ушёл без пиджака, — «Не замёрзнет случайно?..» — и пальцы чуть дрогнули в хаотичном сгибе.
Девушка под взором Космоса, какой вдруг не смогла растолковать, стянула с плеч Витин жакет. Как-то слишком неуверенно, едва двигая руками, она сложила пиджак на спинку кресла. Потом отошла назад, словно не она вовсе только что на себе держала его.
— Спокойной ночи, Анька, — кивнул Холмогоров и улыбнулся искренне, что Князева не смогла в ответ не улыбнуться. Хоть и чуть нервно, неуверенно, но она вернула ему добрый взор.
Уходила Анна, стараясь ступать тихо, но услышала напоследок, как мужчина ей сказал вслед:
 
— И не волнуйся. Всё под контролем!..
Она кивнула вежливо, но сама подумала: если это — «контроль» над ситуацией, то что творится, когда бригадиры руки опускают?..
Анна скрылась в соседней от кухни комнате. Закрыла дверь на замок. За стенами небольшой спальни к ней пытались дурные мысли прорваться, процарапаться, но Князева быстро уши заткнула и, не жалея платья красивого, рухнула лицом в подушку.
Сегодня был слишком долгий день…
…Но сон не шел. Ни через десять минут, ни через два часа девушка не смогла заснуть. Мысли, которые всё-таки пробрались к ней даже через стены квартиры Космоса, кружились в голове коршунами, угнетая одним присутствием.
Аня лежала в кровати, ворочаясь с одного бока на другой, снова и снова прокручивая картины прошедшего дня перед глазами: чья-то вопящая «Волга» под окном, сборы впопыхах, криминальные авторитеты на свадьбе у не менее криминального Белова, с матерью спор, который ссорой настоящей, вероятно, назвать можно. Звонок в Ригу, Андрису, который не удивился почти. Взрыв в квартире ровно в тот момент, когда они с Витей говорили.
Витя… Его тоже много в голове было. Точнее, воспоминаний, связанных с ним. Князева, вперив взор в потолок, вспоминала, как Пчёла смотрел на неё за банкетом. Как они кругом танцевали, как он курил рядом с ней, сам решив девушке дать к спрятанному пистолету коснуться, а после, как ни в чём ни бывало, знаки зодиака обсуждать. На полном серьёзе, дьявол, о такой чуши беседовали!.. Если бы Аня в квартире, снятой Беловым, была, то рассмеялась бы в голос, но, лежа у Холмогорова в гостях, смогла только в подушку лицом уткнуться и выдохнуть тяжело.
Где он был? Всё гулял, в себя приходил? Или, может, отдельно от всех на Котельническую набережную пошел, надеясь встретить на месте преступления того, кто его подставить планировал?
Князева перевернулась с живота на спину, когда поняла, что точно не слышала открытия двери. Потом села в кровати, осознавая, что это, в какой-то степени, логично; вероятно, у Холмогоровых нет глупой привычки держать входную дверь не запертой, а ключи у Пчёлкина навряд ли были.
Чуть подумала о глупостях каких-то, а потом поднялась на ноги. Те болели неистово после ходьбы на каблуках, после побегов по лестницам высоток Котельнической. Анна расстегнула ремешки босоножек, дёрнула платье вниз, чтобы не вызывающе выглядеть, — хотя, перед кем было в спящей квартире красоваться почти обнаженными ногами? — а потом подошла к двери.
Затихла, на миг напугавшись. Отчего-то почудилось явно, что перед порогом её временной спальни натянули ниточку, при обрыве которой взорвется ещё одна граната. Но Анна дёрнула щекой и, с усмешкой холодной прогнав дурные мысли, повернула дверной механизм.
Князева вышла в коридор.
Было тихо и свежо. Холмогоровы и гости их квартиры спали. Свет, какой был, зачастую, при белых ночах в Питере — холодный — заливал стены перед рассветом, лежал на полу размытыми тенями. Анна по сторонам оглянулась и не увидела в комнатах ни намека на бодрствование.
Она прошлась на кухню.
Никого. Свет выключен, все ящики закрыты. Князева оглянулась по сторонам взглядом детектива, пытавшимся заметить хоть что-то непривычное, необычное, и налила себе стакан воды. Почти опустевший желудок быстро отозвался урчанием, и похмелье вдруг голову сжало в тисках. Аня едва не застонала; оказывается, не всё так плохо было!..
Она поставила опустевший стакан в раковину, к немытому ножу и дощечке с хлебными крошками. Думала разворачиваться, но поняла вдруг, что мачеха Космоса, хоть и явно недовольна была ввалившейся в её дом «компанией», перед тем, как спать уйти, с указа Юрия Ростиславовича кухню в порядок привела, как и следовало относительно прилежной хранительнице очага.
«Стала бы она нож до утра оставлять?..»