Всадник на белом коне (СИ)

– Данные с киберзондов? – спросил Эллингхаузер, разглядывая поступающие с планетоида видеоизображения.
– Ничего нового, – тут же ответил Гиббс. – По всей поверхности Плеши одно и то же.
Капитан надолго задумался, молчаливо наблюдая, как на удивление ровный заснеженный пейзаж плавно уходит за нижний обрез экрана. После чего обвел маленький экипаж взглядом и решительно произнес:
– Похоже, результаты дистанционного зондирования не дадут ответа на интересующие нас вопросы. Их ценность смело можно назвать нулевой. Поэтому начинаем подготовку к посадке. Возможно, на месте нам удастся разгадать эту шараду. Майлс! Рассчитай траекторию так, чтобы на следующем витке опустить «Леопард» как можно ближе к центральному кратеру. Боб! Закодируй полученные с зондов данные и отправь на Луну. Одновременно с сообщением о намерении совершить посадку в районе Ледовой Плеши.
Возражений не последовало. Вообще-то на космофлоте не принято обсуждать распоряжения капитана, однако Эллингхаузер всегда отличался необычной для его поста демократичностью. Что нисколько не подрывало авторитет и доверие к принимаемым решениям со стороны подчиненных. Скорее наоборот. Каждый имел право высказаться, однако окончательный вердикт выносил все-таки он.
Хадсон быстро заносил новые данные в компьютер, одновременно думая о том, что Эллингхаузер скорее всего прав. Посадка необходима, если действительно есть желание хоть что-нибудь понять в творящейся на Обероне чертовщине. Правда, нужно признать, что силенок для проведения всесторонних исследований у экипажа «Леопарда» все-таки маловато. Тут нужна настоящая экспедиция с мощным оборудованием и десятками специалистов из самых разных областей знания. По-хорошему, необходимо послать запрос на Луну и терпеливо ожидать прибытия ученых, вооруженных всем арсеналом современной науки. Но... Эллинхаузера тоже можно понять: находиться в двух шагах от загадки и ничего не предпринять – это выше человеческих сил. Возможно, легендарное везение в очередной раз ему не изменит, и тогда на одной из самых замечательных страниц в истории освоения Дальнего Внеземелья будет по праву красоваться его имя.
Незадолго до окончания следующего витка «Леопард» выдал тормозной испульс и начал неуклонное, с каждой секундой ускоряющееся падение на поверхность Оберона. Экипаж замер в тревожном ожидании. Не так уж часто рейдер, пусть малотоннажный, но все-таки созданный для передвижения в открытом пространстве, опускался на поверхность планеты. Пусть даже такой небольшой по размеру как ледяной спутник Урана. К тому же с отгрызенной макушкой и потерявший чуть ли не двадцать процентов массы.
Усеянная многочисленными кратерами и пересеченная глубокими трещинами равнина проносилась на экране с бешеной скоростью.
Хадсон, поигрывая донными, ходовыми и реверс-моторами, уверенно вел рейдер всего лишь в паре десятков километров над каменистой поверхностью, лишь в очень немногих местах укрытую небольшими белоснежными полями. В основном, вокруг крупных метеоритных кратеров. Что, в общем-то, давно никого не удивляло: в момент удара каменного обломка наружу, как правило, выбрасывалось содержимое ледяной мантии подвегшегося бомбардировке планетоида. Если, конечно, обломок оказывался достаточной величины.
Очередное включение донных и реверс-моторов выровняло полет и существенно уменьшило скорость корабля, так что каменная равнина на экране значительно замедлила бег и теперь двигалась навстречу размеренно и плавно.
Когда из-за зубчатого горизонта показался ослепительно-белый край Ледовой Плеши, Эллингхаузер скомандовал:
– Снижайся до минимальной высоты, затем сажай «Леопард» на дальней стороне кратера. А перед самой посадкой пройди точно над центром, очень хочется заглянуть, что же прячется у него внутри.
Хадсон не стал возражать, хотя приказ капитана не вызвал у него приступа энтузиазма. Залитая тьмой загадочная дыра посреди ледяного поля не внушала абсолютно никакого доверия. Даже более того, порождала совершенно иррациональное чувство тревоги. Ничего конкретного, просто неясное ощущение неотвратимо надвигающейся беды. Будь его воля, он обошел бы проклятый кратер по самой широкой дуге, но спорить с капитаном, основываясь лишь на предчувствиях, себе дороже.
 
С другой стороны, что может случиться на поверхности планеты с максимально защищенным от космических неожиданностей кораблем? Ничего. Во всяком случае, ничего из того, что можно себе вообразить. И все же... Возникновение загадочной Ледяной Плеши – яркий намек на то, что не все в этом мире подчиняется человеку. А дергать удачу за хвост – не самое здоровое занятие, рано или поздно можно нарваться на неприятности. Настоящим десантникам из отряда «Wild Cat» эта простая истина хорошо знакома. Только холодная голова и трезвый расчет... Но, к сожалению, среди экипажа «Леопарда» нет ни одного настоящего десантника.
Майлс, стиснув зубы, повел корабль на снижение. Пятьсот метров... триста... пожалуй, хватит. Во избежание излишнего риска. И так уже...
Рейдер неотвратимо приближался к гигантской наполненной чернотой яме. Глубокая тишина в рубке красноречиво свидетельствовала о том, что тревожные настроения одолевали не одного лишь пилота. Несколько томительных секунд, и корабль втянулся в пространство над кратером.
Энтони Гиббс сразу же включил мощные прожекторы и вывел на экран изображение с донных камер.
Ничего. Полная и окончательная тьма.
Световые лучи уходили круто вниз и там рассеивались без следа, не встречая на пути абсолютно никаких препятствий. Дыра в теле планеты казалась бездонной.
– Такое впечатление, что туннель протянулся до самого ядра, – недовольно заметил Эллингхаузер. – Снова никакой позитивной информации...
Ответом ему было гробовое молчание. А потом Роберт Далтон внезапно произнес:
– Связь с Луной потеряна. Только что принимали очередной пакет, и вот... прямо во время передачи. Насколько можно судить, аппаратура в порядке.
Он растерянно посмотрел на капитана.
– Дьявол! – Эллингхаузер с досадой хлопнул рукой по подлокотнику. – Заколдованное место, совершенно не желающее делиться своими тайнами! Информации ноль, зато неожиданно глохнет связь. Чертовщина какая-то, не иначе. Хадсон! Вывози нас отсюда, и побыстрее!
– Быстрее не получится, – хмуро заявил пилот. – Разобьем корабль. Сделаю, что смогу.
В то же самое мгновение свет в рубке неожиданно мигнул и погас. Включившееся аварийное освещение показалось на редкость тусклым и каким-то... ненадежным что ли. Готовым вырубиться в любой, самый неподходящий момент.
– Гиббс! Что происходит? – крикнул капитан.
Ответить бортинженер не успел. На долю секунды изображение с донных камер продемонтрировало мощный зеленый луч, рванувшийся из глубин загадочного кратера, после чего все экраны, включая главный, разом погасли. Рейдер полностью ослеп.
Сильный удар едва не вырвал Хадсона из кресла. Он вдруг почувствовал, как стихла вибрация от враз умолкнувших двигателей, а корабль неожиданно ухнул куда-то вниз и начал беспорядочно кувыркаться. Новый удар, и скорость вращения резко увеличилась, многократно усложнив и без того непростую ситуацию. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Даже для тренированного пилота подобное испытание явно было чрезмерным, а что уж говорить об остальном экипаже, никогда не проходившем никаких курсов спецподготовки. Страшно подумать...
Экраны неожиданно вспыхнули вновь, однако не продемонстрировали ничего, кроме ровной голубой засветки и устрашающей надписи: «Критическая ошибка компьютера. Полная перезагрузка системы.»
Только теперь Майлс неожиданно осознал, что уже довольно долго слышит крики коллег, однако разобрать ни единого слова так и не смог. В горле стоял ком, а перед глазами возник странный, необычно густой зеленый туман, то и дело прорезываемый яркими слепящими искрами. Интерьер рубки смазался и растворился в плотном мареве без следа.
– Майлс! Сделай хоть что-нибудь! – внезапно отчетливо послышался голос невидимого в сверкающей пелене капитана. Голос хриплый, наполненный нехарактерными для него сипящими интонациями. – Маршевые двигатели на полную!