Родная Кровь (СИ)

Наверное, он боится, что кто-нибудь узнает что Вивьен ждет ребенка от ангела.
— Но что нам тогда делать?
Я не на шутку разволновалась.
— У меня есть одна идейка. Но для этого нам нужна твоя соседка.
Мы дождались Агату, сохраняя неловкое молчание. Аккэлия ни на секунду не изменила мнение обо мне, но она хорошо относилась к Вивьен и терпела мое общество исключительно ради нее.
Когда пришла Агата, мы рассказали ей все.
— Знаете, кажется у меня есть догадка, — серьезно сказала она. — Однажды я уже видела подобные симптомы. У моей соседки — Элисон.
7
Сальватор Блэквелл работал в своем кабинете. Он давно навел в нем идеальный порядок после разгрома, устроенного Вивьен. Несколько деталей пришлось заменить. Например, его единственная дочь разбила памятную гипсовую статуэтку — танцующую пару. Это фигурку купила его жена во время совместной поездки во Францию в медовый месяц. Сальватор часто вспоминает Марину — мать Оливии. Она была его первой любовью, женой и соратницей. Когда кукушка отвлекла его от работы, он вновь выполнил свой ритуал — встал из-за стола, обошёл его три раза, потянулся к статуэтке… Но на ее месте было пусто.
«Все неправильно», — подумал директор, — «привычный порядок вещей нарушен — плохой знак». Ему пришлось дотронуться лишь до двух статуэток, затем он бросил печальный взгляд в окно на скалистый берег, такой же ледяной, как и его разум, и вновь приступил к работе.
С тех пор, как Алес нагло похитил его из кабинета — работы прибавилось. Помимо школьных дел пришлось заниматься и делами Совета. Похититель ключей до сих пор не найден. Казалось, расследование не продвигается ни на шаг. Авейра, Маркус и Алес возглавили поисковые группы. Сальватор входил в одну из них. Вот только помимо поиска виновного, лишь Сальватору приходилось управлять школой и хранить третий ключ.
В школе было безопасно, ее охраняла огромная магическая сила всех трех миров. Случись здесь что… об этом сразу узнают все сильнейшие их представители. Эта волшебная сигнализация тут же соберет армию членов Совета, готовую защищать школу. Правда и Суд Междумирья, казалось, был безопасным местом, однако, в нем произошло хладнокровное убийство.
Будучи человеком ответственным и педантичным, Сальватор с особой чуткостью заботился о доверенном ему ключе. Днем он хранил его в нагрудном кармане, а по ночам клал под подушку. Это действие тоже стало определенным ритуалом без выполнения которого Сальватор не сможет сомкнуть глаз.
Настало время, когда сами сильные мира сего старались не оставаться в одиночестве. Но Сальватор Блэквелл любил работать один и не терпел, когда за ним кто-либо наблюдал. Точно так же он ненавидел сидеть спиной к двери. Ему было важно видеть вход и держать все под контролем. Если же он оказывался в вынужденной ситуации, где дверь находилась позади, Сальватор постоянно оглядывался и чувствовал себя неуютно: ладошки потели, он мог сосредоточиться лишь на том, что нужно следить за входом.
Сейчас он сидел за своим столом лицом к двери и точно мог видеть, кто в нее входит. Однако, не всем в этом мире нужны двери, как и правила этикета. Неожиданная вспышка ослепила Сальватора, и он вскочил со стула, готовый к обороне. Но к его удивлению посередине кабинета возник Алес — прихвостень Пруденса. Алес не был перворожденным. Он — плод любви ангела и колдуньи, казненных за рождение ребенка.
— Если ты еще раз ворвешься в мой кабинет без стука, клянусь Богом…
— Не Богохульствуй, у меня срочные новости, — перебил Алес.
— Настолько срочные, что у тебя не было времени постучать?
— Кажется, я знаю, кто убил Хранителей.
Сальватор сделал глубокий вдох и досчитал до четырех, затем выдохнул. Он прекрасно знал, что объяснять Алесу, что такое хорошие манеры, совершенно бесполезно. Ему вообще многое сходило с рук благодаря покровительству Пруденса, заменившего ему покойных родителей. Пруденс был строгим отчимом, если его можно так назвать. Алесу часто доставались самые изощренные наказания.
 
— Говори, — Сальватор выдохнул.
— Я думаю, это был Оден. У него есть и мотив, и доступ в здание Совета. К тому же ты не заметил, что он стал слишком часто ошиваться в школе? — Алес оперся на спинку стула.
— Но здесь учится его сын.
— С каких пор мистер Хеллсон стал семейным человеком? Может быть после того, как убил жену? Нет, я тебе говорю, здесь что-то нечисто.
— Да, Оден не самый приятный человек, но мы не можем просто взять и обвинить его на основе твоих домыслов. Обещаю, я проверю эту теорию.
— Не думаешь ли ты, что ключ должен находиться на небесах? — Сменил тему Алес.
— Думаю, — вздохнул Сальватор. — Но кому, как не тебе знать, что приказы Пруденса не подлежат обсуждению.
— И все же ты уверен, что надежно его спрятал?
— Не волнуйся, он всегда со мной, — сказал Сальватор и машинально опустил руку на свой нагрудный карман.
— Надеюсь, — ответил Алес и растворился.
После ухода Алеса Сальватор еще долго размышлял над его словами и пришел к выводу, что Оден действительно стал слишком часто наведываться в школу. Даже его появление на приветственной вечеринке было из ряда вон выходящим событием. За двенадцать лет он ни разу не навещал Драго, а сейчас заходит с завидной переодичностью. Сальватор не верил, что в демоне неожиданно проснулись отцовские чувства, а значит за Оденом было необходимо установить слежку.
8
Агата рассказала нам, то, что происходит с моей сестрой, очень похоже на то, что случилось с Элисон много лет назад, когда все подозревали Уиллиса.
— Что это значит? — Воскликнула я. — Неужели это подстроил Уиллис, и Вивьен может умереть?
— Будем выяснять. Поговорим с ним, — сказала Агата.
— Ага. Мы спросили не мошенники ли они, — и они сказали «нет». Так он и рассказал вам правду, — вмешалась Аккэлия.
— Значит проникнем в его разум, — заключила Агата, пожав плечами.
— Как, если его защищает амулет? Уилисс силен и умен. Он не даст нам так просто залезть к нему в голову.
— Да, и амулет он вряд ли снимет добровольно… — подтвердила Агата.
В комнате воцарилось молчание.
— Игра! — Неожиданно выпалила я. — Помните, мы снимали амулеты во время игры. Нам нужно просто встретиться еще раз.
— Но как мы проникнем в его сознание? Из нас это умеет делать только Вивьен. А она даже двери нам не открывает, — возразила Агата.
— Нам не обязательно проникать в сознание, — сказала Аккэлия. — Достаточно лишь прочитать его прошлое, что умеют делать вампиры и, кажется, я дружу с одной из них.
Теперь решение казалось очевидным. Нужно лишь собрать ребят еще раз. Это будет не так уж и сложно, при том, что Альф увлечен Анастасией. Если она позовет его развеяться, вряд ли он откажет. Альф же хорошо общается со Стейном, они вместе посещают тренажерный зал. А где Стейн — там и Уиллис. А где Уиллис, там, к сожалению, и Драго. Последнего я не хотела видеть больше всего.
— Чтобы Анастасиа могла прочесть его прошлое, ей придется коснуться его кожи, как мы это устроим? — добавила Аккэлия.
— Все просто — кто-нибудь из нас загадает ей поцеловать Уиллиса, — ответила я.
— Но до этого нам нужно приглядывать за Вивьен, мало ли что с ней может случиться, пока мы развлекаемся, — сказала Агата.
Мы с ней согласились, но не знали, как находиться рядом с моей сестрой, если она против любой компании.
— Помнишь, я сказала тебе, что у меня есть пара мыслишек, — обратилась ко мне волчица. — Так вот, как только я сюда переехала, родители постоянно следили за мной с помощью магического шара.
— Да. Вот только ты добровольно выпила зелье, которое связало тебя с ним. А как мы заставим Вивьен выпить зелье, если она даже в столовую не ходит?
— Я решу эту проблему, но для начала нам нужно достать шар. И я видела именно такой в кабинете директора, — Аккэлия уставилась на меня.