Люк Скайуокер и тени Миндора (ЛП)

– Верно, сэр.
– Генерал, генерал, пожалуйста!
– Побеспокоишь меня ещё раз, Трипио, и – клянусь – ударю тебя так сильно, что ты проведёшь остаток дней в качестве погрузчика.
– Но генерал, я думал, что вы хотите найти капитана Соло!
– Что? – Лэндо повернулся и удостоил дроида пристальным взглядом. – Ты что-нибудь узнал о Хане?
– Возможно. Исходя из вашего прошедшего краткого диалога…
– Да, странно вышло, правда? Мы едва дозваниваемся до своих кораблей в такой атмосфере, но при этом смогли уловить сигнал комлинка Хана, который заверял, будто он в какой-то там пещере…
– Да, генерал. Да, в точности так. Во время вашего диалога я обнаружил слабую аномалию в волне несущей частоты. Я бы сказал, нечто вроде фонового шума.
– Что ещё за фоновый шум?
– Весьма похожий на регрессивный орто-диалект, характерный для сурмо-клаританской манеры изъясняться при помощи электронных сигналов. Также заметны признаки «чёрного карлика» – примитивной версии имперского языка – и признаки неймодианской торговой криптограммы – восхитительной, к слову, особенно, в структурной лексике…
– Трипио.
– Ах, да. Конечно. Суть заключается в следующем: нечто ещё говорило на коммуникационной волне. Или, скорее, сигнал коммуникатора уловил чью-то речь.
– Ещё один сигнал?
– О, нет-нет-нет, ничего продвинутого. Это простой язык, обладатели которого тоже изъясняются электронными сигналами. Тип прямой энергетической модуляции, используемой множеством особых форм жизни, количество видов которой, насколько сегодня насчитывает наука, превышает…
– Забудь. Вернёмся к речевому электрозвучанию – ты его понимаешь?
Дроид гордо выпрямился.
– Я свободно владею более чем шестью миллионами форм…
– Мне не нужен список. Что говорят на этом языке?
– Ну… я перевёл в меру своих возможностей, насколько вы понимаете – всё-таки диалект совершенно варварский – но они говорили, что собираются взять в плен двоих людей и доставить в потайную камеру… в склеп, если я правильно понял.
Лэндо покачал головой.
– Что за склеп? И кто кого собирается взять в плен?
– Уверен, что не получится точно назвать похитителей, так как речевое электрозвучание присущ любому представителю разнообразных энергетических форм жизни.
– Тогда почему ты зря тратишь моё время?
– О, ну, потому что этих двух пленников, по-видимому, сопровождал вуки.
– Вуки?
– Совпадение, действительно, кажется маловероятным. А ещё они упоминают дроида… хм, произвожу анализ… в половину человеческого роста, круглого как пенёк, с вращающимся куполом… Ар-два! О, генерал Калриссиан, мы должны что-то предпринять! Они схватили Ар-два!
– Хорошо, хорошо, помедленнее.
Если Р2-Д2 угодил в засаду кого бы то ни было, Люк тоже мог попасть в плен к ним – или, по крайней мере, они могли знать, что с ним случилось. В любом случае, сказал себе Лэндо, на душе стало заметно легче, поскольку появился хотя бы теоретически обоснованный аргумент о необходимости военного вмешательства в спасательную операцию – то, что он, правда, и так почти собирался провести.
– Как вообще прошёл сигнал?
– В том-то и дело, генерал. Я подозреваю, что собственная частота этой энергетической формы жизни ограничена определённой разновидностью электромагнитно-проводимой горной породы – назовём её естественной средой для этих жизнеформ, – и хотя камень вполне может препятствовать прохождению обычной передачи, его проводящие свойства должны позволить ему, фактически, усиливать модуляцию и резонировать с правильно настроенным…
– Понял я. Сможешь воспроизвести настроенную модуляцию речевого электрозвучания?
– Ну, при всей своей скромности, возможно, Ар-два больше подошёл бы…
Лэндо сжал челюсти, борясь с непреодолимым желанием отсечь Си-3ПО голову.
– Сможешь или нет?
– Я свободно говорю на…
– Говори не со мной. – Лэндо указал на коммуникационную панель. – Говори с кораблём.
* * *
Люк карабкался сквозь густые залежи золы; Ник следовал за ним. Солнце погрузилось за горизонт, и единственное освещение создавали всё ещё горевшие обломки, разбросанные по дну кратера, да вспышки наверху, которые исходили от бушевавшего сражения. Под ногами, словно мягкий песок, мягко проваливались шлак и пепел, затрудняя и замедляя движение. Кратер также усеяли большие наслоения застывшей лавы и каменистых продуктов извержения, по большей части матово-чёрного цвета, из-за чего их было весьма трудно увидеть – даже Люк наткнулся на глыбу средних размеров, болезненно ударив голень. Он снизил было скорость, передвигаясь более осторожно, но отказался от этой идеи, когда очередной взрыв наверху принёс в ущелье ионную панель, которая со свистом разлетелась множеством осколков в паре десятков метров от Люка.
 
Они бежали что есть сил. Ник про себя отметил, что у Скайуокера по крайней мере была Сила, при помощи которой тот, зацепившись ногой за камень, не шмякнулся оземь, а изловчился перевернуться в воздухе. У самого Ника не было и такой возможности, однако ему каким-то чудом удалось добежать до маломальского убежища, то есть к наклонённому корпусу «Сокола», хотя Ник и хромал, обе его руки кровоточили, а лоб украсила приличная царапина.
Вскоре остов «Сокола» закрыл собой звёзды. Маневровые двигатели вспыхнули, произвольно распыляя реактивные струи, будто корабль пытался вытащить себя из каменного плена, и вой репульсоров перешёл от просто раздражающего к такому невыносимому визгу, что у Люка заболели зубы.
Ник нахмурился, разглядывая тёмный силуэт фрахтовика.
– Ну и что, просто постучим?
– Нет комлинка. – Люк прижал ладонь к уху. – Нам нужно как-то привлечь их внимание.
– А где тут шлюз?
– Там, выше. – Он неопределённо махнул рукой куда-то наверх. Дверь входного трапа располагалась на брюхе корабля, которое зависло высоко над ними, вне пределов досягаемости. – Быть может, нам удастся как-то подняться.
– Без проблем. Я вырос в джунглях. Могу забраться куда угодно.
– Не сейчас. Что-то не так.
– Что-то, кроме самой посадки? Тебе бы ставить трюки для сорвиголов из голошоу Соло…
Люк нахмурился.
– Я чувствую… страх и гнев. И агрессию. Опасность. Хан мой лучший друг, так почему его корабль должен излучать враждебность?
– Понятия не имею. – Ник огляделся и заметил выше какое-то движение в темноте. – А это не потому ли, что на нас наводится счетверённая турель?
Люка охватило всепоглощающее «беги или умрёшь», пришедшее от Великой Силы. Спустя мгновение его нога взлетела в воздух и отправила Ника ещё дальше под корпус «Сокола», в то время как сам Люк, оттолкнувшись, совершил кувырок. Ночную тишину разорвало «чум-чум-чум-чум» скорострельной пушки, прожигая воздух длинными ярко-жёлтыми полосами, которые залили светом ущелье как полуденное татуинское солнце, разнося во все стороны горячие брызги расплавленной породы.
Четыре ствола лазерной турели последовали за Люком, оставляя вокруг раскалённые докрасна воронки, словно рядом топтался невидимый бог огня. Люк приземлился и вновь отпрыгнул в другом направлении, и когда турель двинулась туда же, он уже был таков, ринувшись за валун размером с юную банту. Люк прижался к камню спиной, ощущая, как с другой стороны бьют лазерные разряды, и, судя по интенсивности очередей, поднимавшемуся дыму и плотности сыпавшегося сверху дождя обломков, Люк был почти уверен, что стрелок, кем бы он ни был, решил, что проще его убить, разнеся камень на куски.
Он перекатился к другому краю и рискнул взглянуть. Похоже, Ник не шутил относительно своих скалолазных способностей, поскольку карабкался по «Соколу» как по склону быстрее, чем голодный майнок.
 
– Ник! Убирайся оттуда!
Ник достиг подвесного каркаса счетверённой турели. Когда он завис прямо поперёк транспаристального иллюминатора, пальба прекратилась. Люк, наблюдавший за происходящим, услышал, как находившийся внутри стрелок кричит «Убери-ка свою тушу с моей турели» или что-то в этом роде.