Чужие миры

Он еще не знал сам. И никто об этом не знал.
Но детей король Авестера больше иметь не мог.
Ни от кого.
Никогда.
Свинка в паховой области?
В случае Энтора — стопроцентное гарантированное бесплодие.
Альдонай ли, вирманские ли боги, сам Холош ~ кто-то из них услышал молитвы Лилиан. И послал его величеству ту кару, которой он был достоин.
Бездетность.
Кто смеет сказать, что у судьбы нет чувства юмора?
Ативерна, Лавери.
Бран Гардрен терпеть не мог балы.
Первые лет сорок своей жизни он об этом не знал — на Бирме балов не проводили. А вот потом...
Попал, называется!
Анжелина балы любила. Даже не столько сами балы, сколько танцевать. Не отказывать же любимой супруге в такой мелочи?
Конечно, нет!
Танцевать самому?
И опять — на Бирме не танцевали. Тот набор, который был принят в Ативерне, резко отличался от вирманских плясок.
Величавый аллеман, быстрый шардонель, плавный кал- лен...
Красиво, но...
Танцы Бран освоил легко. Кто умеет фехтовать, тот поймет. Набор движений, просто набор движений. Танцевать изящно и привычно у Брана пока не получалось, но с ноги он не сбивался, музыку слышал, Анжелину вел вполне уверенно...
Его принцесса сама учила любимого мужа.
И танцевать вместе им нравилось.
Но — придворные!
Брану нравилось танцевать. Видеть сияющие глаза любимой женщины, ее улыбку, видеть, как она светится от счастья. В этот миг для них никого другого не существовало.
А когда они танцевали дома, вдвоем...
Не всегда танцы завершались церемониальным поклоном. Нет, не всегда.
Танцы Брану нравились.
А вот придворные, которые глазели на него, как на обезьяну в зоопарке — бесили!
Взгляды любопытные, взгляды злорадные, взгляды ожидающие, взгляды...
Ни одного доброжелательного. В лучшем случае — безразличные. Любопытные...
Калека же!
И танцует?
Доказывать идиотам, что он — НЕ калека, Бран не собирался. Он владел своим телом полностью, он мог все, что делают прочие здоровые люди, а уж как это выглядит со стороны...
И все равно — раздражало.
Забавно, но смириться с этим помогла ему Лилиан Иртон. Которая как-то понаблюдала за ним — и высказалась откровенно.
Бран помнил, он как раз отпустил жену танцевать, и стоял, следил за ней внимательным взглядом. Не из недоверия. Из желания защитить. Мало ли что? Мало ли кто? А Лилиан подошла пообщаться.
Смысл был в том, что придворные, конечно, стадо обезьян, но как приятно обманывать чужие ожидания! Просто восхитительно!
Вот этот подход жрецу Холоша был знаком и понятен. Это ж, можно сказать, смысл существования (жизни? И жизнь ли у них?) Бога. Холош — бог костей, которые выпадают новыми гранями. Неожиданными.
Интересными, яркими, любопытными, бог неожиданностей, бог случая — в том числе.
Какого?
Это же Холош, вестимо!
Но в том-то и смысл жизни, что случай, выпавший для одного человека шестерками, для другого — хуже единиц. Чтобы ты разбогател, кто-то должен разориться, и иначе не бывает.
Мысли совершенно не мешали Брану следить за Мирандой Иртон.
Один из троих... ладно, четверых посвященных в происходящее.
Он сам, Джерисон Иртон, Ганц Тримейн
И Миранда, которая воплощала сейчас их затею.
Жаль, Лилиан нету, она бы...
Бран подумал пару секунд — и поежился, словно по спине холодок пробежал. Одобрила бы Лилиан их затею? Хм, что-то подсказывало жрецу Холоша, что — нет! Ох и влетело бы всей компании!
А где Миранда?
Миранда как раз станцевала каллен со Стуаном Леруа. Вот как, и этот гад здесь!
Интересно...
Потом Стуан отвел ее на место, Миранда некоторое время покрутилась у всех на виду, взяла бокал вина с подноса лакея, потом поставила его на стол — и ловко нырнула в альков.
Да так, что не наблюдай за ней Бран — и не заметил бы. Что же из этой девочки вырастет?
Живи она на Вирме Бран с удовольствием бы обучал ее. Хотя это и здесь можно... если Мири захочет. Не всему могут научить ее окружающие, ой, не всему.
А женщине так бывают необходимы определенные навыки.
К примеру — убить.
 
Бран понимал, что в Ативерне так не делают. Но свою супругу он потихоньку учил. И Анжелина прекрасно знала, куда бить. Чтобы сразу — и насмерть.
Бран коснулся губами запястья своей принцессы.
— Я оставлю тебя ненадолго? Ты позволишь, любимая? Анжелина улыбнулась, глядя на своего супруга. Глаза в глаза, на долю секунды — душой к душе.
' Она и не знала, что может быть такой счастливой. Бездумно и безудержно счастливой!
— Да, конечно, родной. Иди, я буду тебя ждать.
Как это отличается от общения в высшем свете?
Та же Джолиэтт никогда не говорила супругу ничего подобного. Но... разве это плохо?
Анжелина так не считала. Она помнила, как ее отец смотрел на мать. Помнила...
И была рада, что у нее получилось то же самое.
Счастье... такое неуловимое, такое эфемерное, такое невероятное — счастье!
Миранда скользнула за портьеру — и оказалась в коридоре.
Шаг, второй, третий...
Где там нужный альков?
Там должен ждать ее Анрей Солен. Или — не ждать.
Вот и оно.
Миранда сделала шаг, второй...
Темнота.
— Анрей?
Сильный удар по голове взорвал в глазах миллионы звездочек — и отправил ее в беспамятство.
❖ # *
Лучше самому с высокой башни, чем ребенка подставлять. Это Джес понимал отчетливо.
Но — как уберечь?
Миранда бы в жизни ему не простила.
Вот она вышла в коридор. Джес проводил ее взглядом. Где-то там Ганц Тримейн. И его люди, переодетые лакеями...
Все будет хорошо.
Наверное...
Хотя Джес и так понимал, что при любом исходе хорошо — не будет. Если Джолиэтт...
Альдонай милостивый, ну что тебе стоит?
Сделай так, чтобы это был кто-то другой! Ты же всемогущий, для тебя это пустяк!
Ага, дозовешься Альдоная! Жди!
А как потом Ричард?
Как Анжелина?
Джерисону проще было себе руку отрезать, чем сказать такое... брату!
Да, уже брату. И когда Ричард успел им стать? Да кто ж знает... так, вроде, родство и дальнее. Кузен — не брат. А если приглядеться...
Как определить родного человека?
Да просто.
Если ты поставишь его интересы вперед своих, значит, этот человек тебе родной.
Нет?
Извини. Может, ты ему и родной, а он тебе — нет. И неважно, сын, отец, брат... какая разница, какая между вами кровь? Если он для тебя не настолько важен, чтобы отказаться от своих желаний, чего стоит ваше родство?
Ничего.
А Дя&рисон готов был поставить интересы Ричарда впереди своих. Вот, как сейчас.
Легко было бы переложить всю ответственность на плечи брата?
Да.
И в то же время — нет. Потому что Джерисону это легче. И принять, и сделать...
Главное, чтобы Рик, когда все узнает, ничего не оторвал другу. А то может ведь...
« ❖ *
Ганц Тримейн видел, как Миранда зашла в альков.
Но...
Но болыпе-то туда никто не заходил!
Минута, две...
Пять минут, десять...
Что происходит!?
Ганц плюнул на все — и кивнул одному из своих людей. Лакей направился к алькову. Толкнул дверь.
Заперто.
Изнутри заперто.
Нервы у Ганца завибрировали, что те канаты.
— Ломайте! — рявкнул он, наплевав на все.
Легче сказать, чем сделать.
Не пришли еще времена дверофанерокартона, нет, не пришли. А сломать массивную дубовую дверь — это вам не нос почесать!
Ганц почти физически чувствовал, как утекают секунды, сливаются в минуты...
— Приведи сюда графа Иртон.
Слуга сорвался с места.
Гардрена и приглашать не потребовалось.
— Никого?
Ганц пожал плечами.
— Не знаю. Заперто.
Бран не стал размениваться на дверь. А вместо этого...
— Прикажи закрыть ворота. Или пусть досматривают выезжающие кареты.
Ганц треснул себя по лбу — и помчался вниз.