Особенности укрощения небожителей (СИ)
— Ну-ка, дай! — вдруг всполошился ключик. — Вот задница бездны. Ты ж его, получается, с собой в хаос таскала. Да, теперь без присмотра ЭТО оставлять точно нельзя. И не тыкай им в райдзю, у него фобия. Он насекомых боится. Даже самых безобидных муравьев. А ты ему подобным страшилищем в морду.
— Сами вы страшилища, — обиделась я за Плюшу. — Он ужасно милый и совершенно безобидный. Ну, если ты не таракан и не комар. И да, кажется, у него и правда прибавилось лапок. Или это жвалы?
— Насчет его безобидности мы позже разберемся, — пробормотал себе под нос Яоши, слегка обеспокоенно глядя, как новые конечности сколопендры оставляют на стекле едва заметные, но явственные царапины. — После того, как пересадим в бронированный сосуд… и парочку щитов попрочнее накрутим. Ладно. Пошли в дом, сейчас выдохну, и будем остальных звать. А то ведь еще немного — и сами вломятся.
И накаркал. Потому что небо вдруг содрогнулось от «деликатного» стука, и громовой голос Тиньмо ехидно спросил:
— Есть кто дома? Вы там заснули, что ли? Сколько еще ждать? Тут целое императорское величество на мой хвост покушается. Сын, вспомни свой долг по отношению к родителю!
— Это что, владыка бездны? — уточнил одиноко стоявший рядом с нами (все остальные совсем разбежались) Хэй Фонхуа, всматриваясь в небо. На нем как раз звездами вырисовывался силуэт огромного дракона.
— То, что от него осталось, — недовольно фыркнул Яоши. — Заходите уже, пока дверь не сломали. Гости…
— Ура! — хором взвыли рассевшиеся было на ближайшем дереве хаосята. — Дедушка! Дедушка вернулся! Теперь мы снова будем играть в блек-джек на раздевание и создавать иллюзии шлюх!
— Что?! — возмутился А-Инь, внезапно вспомнив о собственном родительстве. И под насмешливыми взглядами всей компании небожителей, проявившейся на многострадальном газоне, кинулся-таки отрывать хвост родителю. Или рога.
— Ты чему детей учишь, чокнутый развратник?! — орал он, нарезая за улепетывающим миниатюрным дракончиком круги по двору под наш дружный смех. — Совсем на старости лет рехнулся?!
— Госпожа, у нас тут один вопрос деликатный… — кашлянул тем временем у моего плеча феникс. — Пока повелитель занят семейными делами, вы не могли бы?..
С другого бока от меня вдруг возник золотистый гиббон и закивал, глядя мне в глаза, а потом аккуратно взял за руку и потянул в сторону деревьев.
Глава 49
Яоши:
— Хм? — выбравшись, наконец, из толпы нагрянувших «в гости» небожителей, я недоуменно оглянулся вокруг. А где?..
Этот важный вопрос я и задал всем присутствующим, в том числе хаосятам. Окружение синхронно пожало плечами и весело разбежалось в разные стороны. Тетка Янли упорхнула проверять здоровье папаши, хаосята рванули за дедушкой. Почему-то обязательно надо было диагностировать дракона возле сломанной клетки. Дядя Юншен с тяжелым вздохом поплелся следом. Бдить. Император в компании седого как лунь бога войны и Янью с Лун Вайси занялись какими-то замерами и поиском остаточных эманаций внезапного папочкиного родственника, надеясь выследить его по этим нитям. Я остался не у дел. И без жены.
Связь указывала куда-то в район клеток с неразумными, но ценными представителями флоры и фауны. Так что все вроде было логично: чтобы эта ненормальная да не проверила первым делом всех зверушек? Вполне логично. Вот только меня глодал некий червячок сомнения. И это даже не Плюша, который периодически скребется в банке.
Возможно, я слишком привык, но сейчас отсутствие рядом со мной Тай Жень вызывало буквально физический дискомфорт.
Что примечательно, через пару минут возле меня снова нарисовался отошедший было по своим делам крыс. Он уже получил на руки своего весело чирикающего от радости сяо-сяо и тоже принялся тревожно оглядываться. С одной стороны, это раздражало: какой задницы бездны он пяти минут не может прожить без моей жены? С другой же…
— А где?.. — начал было он.
— Пошли поищем. Она, видимо, опять нашла зверя поинтереснее, чем ее муж, — недовольно пробормотал я.
— Могу посоветовать обратиться к одному му… мужчине возраста твоего папаши. Он неплохо умеет превращать разумных в редких зверушек. Но не факт, что потом снова обратишься человеком. — Крыс ну не мог не подколоть. Как ни перевоспитывай, а ядовитую натуру и за тысячу лет не исправишь.
— Без него умею, — рыкнул я, локтем саданув гада по ребрам. Не сильно, практически нежно. Своя ж крыса, не чужая. — Пошли быстрее. Что-то мне…
— Тревожно, — кивнул Ян, даже не возмутившись ударом. Только бок потер и поспешил следом.
У клеток с золотистыми капуцинами было пусто. И у загона винторогих зябликов и жемчужных выхухолей тоже. Место, куда, по нашим с Яном ощущениям, успела переместиться Женя, тоже оказалось пустым.
— Все старается проверить, вот и бегает. Она шустрая, деятельная. А бедные зверушки вечно то недокормлены, то недочесаны, — пытался успокоить меня бывший преступник. Но, судя по его лицу, сам дергался все сильнее и сильнее.
Я закусил губу и остановился посреди аллеи, закрыл глаза и сосредоточился. Куда теперь? Связь контракта плюс едва заметное свечение поводка… и у Яна еще поводок… почему они…
— Ты же показал ей, где именно находится вход в подземелье?! — быстро спросил крыс, нервно передергивая плечами. — Помнишь, она спрашивала, чтобы случайно не залезть?
— Нет… — помертвевшими губами прошептал я. — Оба замотались и забыли…
Тут из-за угла вышел Хэй Фонхуа и удивленно уставился на нас.
— Вы кого-то ищете? Тай Жень? Разве Цинхуан Янг не проводил госпожу обратно к вам?
— Дух золотого самшита? Жень была с ним? — Вроде надо было выдохнуть с облегчением, но отчего-то не получалось, тревога только нарастала.
— Ну да, у него было какое-то деликатное дело к госпоже. Ты же знаешь, у бедолаги трудности с умением говорить, после того как его материнское растение едва не погибло от отравления. Он остался последним кустом золотого самшита в императорском саду. — Мы с белкой угрюмо покивали. Да, тяжело это. Быть последним в своем роде и лишенным большей части сил. — Бедняга кое-как объяснил мне знаками, что хочет попросить помощи. Сам стеснялся подойти. Я отвел его к госпоже, естественно, Тай Жень согласилась помочь Цинхуан Янгу. Они ушли…
— Куда?! — практически хором рявкнули мы с Яном.
— Сначала сюда, — черный феникс сделал жест рукой, показывая на площадку между клетками, — потом в сторону загонов с хищниками. Дух самшита попросил оставить их одних, и я удалился. А что?
— Р-р-р-р!
— Не рычи без толку! — дернул меня за руку Ян. — Давай сначала к подземелью! Проверим там, а дальше разберемся!
— Может, они отправились к кусту? Раз у Цинхуана проблемы. Может, он хочет, чтобы она влила в его куст энергию так же, как в бамбук?
— Ты идиот?! — на бегу рявкнул я, даже не оглянувшись на поспешившего следом встревоженного феникса. — В школу отправить?! Забыл, что требуется золотому самшиту, чтобы из ростка превратиться в полноценное дерево?!
Рядом охнул Ян — он, судя по всему, помнил и про смерть, и про кровь жертвы. Когда-то на заре мира золотой самшит вырос из тела девы, убитой разбойниками, и с тех пор… да не может быть! Все же Цинхуан Янг — чуть ли не самое доброе, ласковое и безобидное существо в бездне и на небесах, он никогда не пытался даже… хотя ему предлагали! Он отказался. И потому оставался бессильным, немым. Добровольно! С чего бы ему резко менять свое не то что мнение, а саму суть?!
Печати на дверях в подземелье монстров оказались нетронуты. Демонический кабан-сторож тоже вполне дисциплинированно прогудел из-за решетки, что никого тут не было очень давно. Мы растерянно замерли, поскольку теперь даже наша связь с Тай Жень вела себя странно: сейчас она указывала на то место, откуда мы, собственно, сюда пришли. На площадь перед порталом, через который гости входят в гуцинь.