Голый риск (ЛП)

Глава 3
Кэтрин
Я понятия не имела, как нормально работать в этот день. Во время утреннего разговора Уоттс рассказал о том, как изменится моя жизнь. Вроде бы все должно было начаться в будущем — через неделю, месяц или год — но уже сегодня я прочувствовала начало.
Работа меня не интересовала. Я не имела никакого желания возвращаться к ней. Никогда.
Когда приехала сюда этим утром, создалось ощущение, что я сделала шаг назад в прошлое. Многое в моей жизни начинало казаться несущественным, и работа в том числе. Я никогда не стремилась заниматься чем-то подобным. И, несмотря осознание, что предоставляю столь необходимую многим услугу, для меня это все еще был лишь вариант стабильного заработка.
Теперь же все изменилось. Вместо надежной, комфортной позиции, которая обеспечивала постоянство, теперь моя работа казалась мне не более чем сдерживающим фактором.
Перед уходом Уоттс сообщил, что ему понадобится несколько дней, чтобы кое о чем позаботиться. Он не сказал, о чем именно, а я не спрашивала. Потому что доверяла ему. И знала, что он ко мне вернется.
Но все равно три дня его отсутствия ощущались как три месяца.
В почтовой службе безопасности вторник — достаточно загруженный день. Нам с Тэйрой не удалось пообщаться до перерыва на обед.
— Когда ты снова встретишься с мистером Загадкой?
Если бы она только знала, насколько Уоттсу подходило это имя.
— Вероятно, в эти выходные, — ответила я. Не хотелось говорить, что мы виделись прошлой ночью. Я решила стать еще более скрытной.
Весь день у меня было чувство, как будто за мной следят. За мной, конечно, всегда наблюдали, учитывая количество камер по всему зданию. Но на этот раз все ощущалось по-другому, как будто кто-то знал мой секрет. Я понимала, что это паранойя, которая иногда бывает не лишней, особенно если ты скрываешь секрет наподобие моего.
— Это хреново, — сказала она. — В смысле, для тебя это хорошо. Я имела в виду не то, как это прозвучало. Но я собиралась на эти выходные пригласить тебя к тете с дядей в дом у озера в Вирджинии.
— Ох, прости, — я старалась говорить как можно искреннее, но не уверена, что удалось. В любом случае, Тэйра не стала возражать.
— Эй, у нас есть целое лето. Ты должна увидеть это место. Там так красиво. И столько интересных занятий.
Я закрыла шкафчик.
— Звучит действительно здорово. Конечно.
— Идешь на свою скамейку? — поинтересовалась она. — Я могу встретиться с тобой там. Собираюсь пойти купить сэндвич, тако или что-нибудь другое в киоске.
— Вообще-то мне нужно сделать телефонный звонок. Прости.
Она выглядела слегка расстроенной, и я испытала неловкость. Но мне хотелось немного побыть наедине с собой.
Добравшись до аллеи, я заметила, что на моей любимой скамейке расположилась семья. Солнце стояло высоко и светило ярко, на небе ни облачка, и я с нетерпением ждала возможности посидеть в тени. Мне удалось найти место, устроиться на земле и вытащить телефон.
Я написала сообщение Уоттсу.
Скучаю по тебе.
Он ответил практически незамедлительно:
Еще пара дней. Потом ты не будешь скучать по мне. Потому что не сможешь оторвать меня от себя.
Впервые за этот день я улыбнулась.
Обычно по вторникам я не посещала приют, но сегодня почувствовала, что нуждаюсь в этом. Во всяком случае, они никогда не отказываются от помощи. Я покормила собак в клетках, наполнила миски водой, а затем взяла некоторых на короткую прогулку.
По возвращении забрала Винни в комнату для грумеров и провела час, моя ее, высушивая, подрезая когти и в конце повязала на левое ухо красную ленту, завязанную бантом.
— Ты такая симпатяга, — сказала ей. Ее горячее дыхание обдавало мое лицо. — И только что я тебя побаловала так, как не балую даже себя.
Мне никогда не казалось странным общаться с собаками. Они всегда слушают и не выбалтывают секретов.
Позже вечером мне каким-то чудом удалось удержаться от того, чтобы написать или позвонить Уоттсу. Потребовалась вся решимость, чтобы не связаться с ним, не твердить, что я ужасно скучаю и хотела бы, чтобы он провел со мной всю ночь.
 
Вместо этого я потерялась в книге и рано уснула.
Глава 4
Уоттс
Во вторник утром я проснулся рано, арендовал машину и направился в Александрию, штат Вирджиния, на другой стороне Вашингтона.
Там должна была пройти следующая операция, и там же я собирался встретиться с Крисом Спенсером. Мы не общались больше четырех лет, а видел я его в последний раз десять лет назад, когда мы отправились с миссией в Чечню.
Пребывание в Александрии в течение нескольких дней так же позволило мне держаться неподалеку от квартиры Кэтрин. В связи с тем, что до приезда Спенсера заняться было особо нечем, во вторник утром и в обед я несколько раз проезжал мимо ее дома.
Пусть это паранойя. Называйте, как хотите. Ситуация быстро изменилась, и я все больше и больше беспокоился о ее безопасности. Кроме времени, когда выполнял работу для Атертона, я никогда не вел себя настолько бдительно.
Ради блага Кэтрин я не сказал ей, куда еду. Она думала, что я в Коннектикуте или Теннесси.
Я не ожидал набега ФБР на ее дом или атаки беспилотника. Не позволил своему беспокойству зайти так далеко. Но я волновался о том, что кто-то шныряет вокруг ее дома по приказу Макдауэлла. Я знал, что он ведет слежку за другими оперативниками и людьми, с которыми те связаны. Не очень-то похоже, чтобы мистер Атертон направил его, но и в этом я не был уверен.
Я столкнулся с банальнейшей ситуацией — угроза изнутри, от человека, которому следовало быть на моей стороне.
Что также заставило меня задаться вопросом, насколько правдива история о том, почему Макдауэлл принял решение отправить Спенсера работать со мной в этой операции.
***
Спенсер приехал сразу после часа дня, ни капельки не уменьшив мои подозрения. Он позвонил и сказал, что будет примерно через полчаса, поэтому я отправился в «Savio's» — итальянский ресторан в Александрии, где мы планировали встретиться.
Занял столик в дальнем углу и заказал закуски с пивом. Прошло немного времени, в ресторан вошел Спенсер и направился к стойке хостес. Взглядом он сканировал помещение, пока не заметил меня.
Когда он добрался до стола, я встал, протягивая руку для пожатия, но стиснул меня в объятиях.
— Так здорово увидеть тебя, дружище.
— И я рад встрече, — заверил я.
— Эй, отбрось ненадолго фальшивый американский акцент, ладно? Расслабься, Уоттс, — рассмеялся он, и мы присели.
— Это уже вторая натура, знаешь ли, — улыбнулся я.
— Ты об акценте или твоей напряженной натуре?
— Пошел ты, Спенсер.
— Тот же старина Уоттс, — заметил он, оглянувшись, когда официантка вышла из кухни. — Пиво, пожалуйста. Такое же, как у моего друга.
Мы пообедали и поговорили о старых временах. Десять лет — не такой уж большой срок, но при таком образе жизни, как у нас, эти годы могут показаться вечностью.
Во время подготовки к миссии в Чечне мы со Спенсером быстро подружились. В террористической атаке он потерял брата, невестку и двух племянниц. В самом начале ему пришлось нелегко. Когда мы останавливались в поместье Атертона, то спали в одной комнате, и не раз я слышал, как он кричал ночами и метался на кровати.
Кошмары.
Мне они никогда не снились. Ни разу. Не знаю, с чем это связано.
 
Спенсер имел склонность вымещать гнев на муляжах-мишенях на стрельбище, часто выходя к ним по ночам и выпуская целые обоймы. Тренеры говорили о том, что он работает над злостью. Мы все были обозлены, но никто настолько нестабилен, как он.
Многие переживали, что это спровоцирует провал миссии, но он, как и все мы, отлично справился. А потом изменился. Перестал злиться и превратился в такого же решительного и преданного, как и каждый из нас.