Чаша отравы (СИ)

Гроб начали опускать в могилу...
 
 
А деспот пирует в роскошном дворце,
 
Тревогу вином заливая.
 
Но грозные буквы давно на стене
 
Чертит уж рука роковая...
 
 
Пение становилось всё громче...
 
 
Падет произвол, и восстанет народ,
 
Великий, могучий, свободный.
 
Прощайте же, братья, вы честно прошли
 
Свой доблестный путь, благородный.
 
 
— Прощай, товарищ! Мы будем помнить тебя всегда! Ты будешь жить вечно в наших сердцах! Мы высоко поднимем и понесем дальше выпавшее из твоих рук знамя! — пафосно провозгласил Жаров.
В наступившей после этих слов тишине слышалось рыдание Оли, всхлипывание матери Миши, горестные вздохи Зинаиды Ивановны, обнявшей дочь за плечи.
Заглушая стук мерзлых комьев земли, люди запели «Интернационал».
Дебальцево, 13 февраля 2015 года
Колонны «призраков» продвигались шаг за шагом под огнем врага.
Украинские минометы начали работать за несколько сот метров до поселка 8 марта. Полетела шрапнель.
— ... ! — воскликнул Миша Омельченко, молодой ополченец из Донецка, помощник машиниста, прибившийся месяц назад к легендарной бригаде.
Что-то летящее чиркнуло по щеке, по касательной. Из глубокой раны в районе левой скулы стала обильно сочиться кровь — и литься на куртку и на снег.
Миша присел.
— Берегись, берегись, ... ! — закричали более опытные однополчане.
Кое-кому повезло меньше, чем Омельченко, — несколько бойцов лежали, сраженные неприятельским огнем. Пришлось вытаскивать раненых.
Всё вокруг было в дыму. Это минометчики «Призрака» предусмотрительно подожгли дома на окраине поселка. Завеса затрудняла работу украинским артиллеристам.
Не обращая особого внимания на кровоточащую рану, Миша, с автоматом в руках, вместе со всеми продолжал, увязая в снегу, рваться вперед, через частный сектор.
Враг был выбит из поселка спустя несколько часов...
Рана болела сильно, пульсировала, жгла огнем — так, что не хотелось лишний раз ни говорить, ни жевать. В бою практически не чувствовалось, а сейчас, спустя несколько часов, накатило по полной. Впрочем, это он еще легко отделался.
Теперь на лице — толстый тампон под пластырем, во всю щеку. И так на много дней. А потом, когда заживет, — шрам на всю жизнь. Впрочем, шрамы красят мужчину. Девушкам будет нравиться...
Зашел Добрый. Приветственно махнул отдыхавшим бойцам.
— Ну что? Так себе городишко, скажу я вам. Ни света тут нет, ни воды. А вместо фонарей дома горят...
До полного освобождения Дебальцева оставалось пять дней.
Москва, 12 января 2020 года
— А, Вань, привет... Чаю будешь? — спросил Галкин.
— Ага.
— Нажми тогда на чайнике...
Иван в очередной раз зашел в гостеприимный подвальный офис ЕКП. Его давний товарищ, ветеран российского коммунистического движения, там зачастую, погрузившись в смартфон или планшет, коротал часы — обычно с вечера и до глубокой ночи. Смирнов иногда составлял ему компанию — говорили о том, о сем.
— Ну, что нового? Как там в Китае? Какая-то инфекция?
Иван, знавший больше, чем другие, но предпочитавший пока скрывать это свое знание, сказал для начала неопределенно:
— Ну да. Похоже, начинается эпидемия.
Несколько дней назад китайские власти уведомили международные организации, что в городе Ухань обнаружен ранее не встречавшийся вид пневмонии: новый вирус вызывает тяжелое поражение легких и часто приводит к смерти.
 
Когда Иван впервые прочитал эту новость, на сердце навалилась тяжесть. Да, всё сходится — начало нового года, поражение легких. Значит, всё в этих аудиозаписях истинно, они не фейковые, не инсценировка какая-нибудь, не провокация. Хотя какая тут может быть инсценировка... Вот это — преступление, в масштабах всей планеты, куда там Гитлеру... Биологическая война. Даже не война, а просто осуществление власти, часть грандиозного плана глобального капитала по дальнейшей его концентрации и эволюции, инструмент еще большего закабаления народа... И вирус этот, ими специально разработанный, решили выпустить на свободу именно в Китае — впрочем, где же еще, не в Штатах же... Предыдущие «экзотические» эпидемии, впрочем, оказавшиеся не столь серьезными, опять же из Китая пошли.
— Федь, вот что, — осторожно взвешивая слова, стараясь не сболтнуть лишнего, продолжил Иван. — Из того, что я читал про этот вирус, прежде всего предварительные выводы китайских ученых, следует, что он очень заразен, что его инкубационный период достаточно большой, и что он распространяется по воздуху, от человека к человеку. Это значит, что зараза охватит весь мир. Будет точно так же, как сто лет назад, при «испанке». Правда, это не грипп, а что-то другое. Но точно не грипп.
— А что?
— Типа SARS или MERS, из того же ряда. Коронавирус, подвид вирусов. Грипп к ним не относится.
— Мда... — протянул Галкин.
— Хочу вот что подсказать практически, — медленно сказал Смирнов. — Раз этот вирус распространяется воздушно-капельным путем и очень заразен, есть смысл заранее закупить средства защиты — то есть медицинские противоинфекционные маски, самые простые и дешевые. Через некоторое время они могут нехило взлететь в цене.
— Ты что, бизнесменом заделался? — недоверчиво хмыкнул Федор.
— Просто прогнозирую, исходя из имеющихся данных. Я, между прочим, в это вложил все свои свободные сбережения, двести с лишним тысяч. Договорился с коммунисткой из СВАО, которая ИП, через нее закупил. На пару работаем, она еще столько же вложила, я ее убедил-таки. Сегодня как раз товар отгрузили, пока храним в тамошнем партийном офисе, ее квартире и доме, уже не протолкнуться, всё завалено. Но это ненадолго, скоро всё на фоне дефицита и ажиотажного спроса уйдет влет по совсем другим ценам. Советую и тебе озадачиться, будет хорошее подспорье партии. И нужно делать это быстро, пока цена им копейки. Еще неделя-две — и люди начнут просекать.
— А если зараза заглохнет? Будет как со свиным гриппом?
— Всё указывает на то, что на сей раз нет. Шарахнет по полной. Мало не покажется. Мое дело предупредить. Сделаешь — век будешь мне благодарен. Пожалеешь — будешь локти кусать.
— Блин... Ну, ладно, подумаю... — неуверенно ответил Галкин. — Маски... Ха... Они что, спасут?
— Нет, конечно, но какой-то фильтр. Да и вообще ощущение защищенности. И сейчас, например, если в каком-то регионе сплошь заражения тем же гриппом, власти там вводят так называемый «масочный режим». В Москве такого нет, но кое-где было, правда, ненадолго. Вот и тут могут всех обязать. Когда волна до нас дойдет. При «испанке», кстати, так же было, я специально читал, смотрел фотографии, все в масках там...
Галкин встал и начал ходить туда-сюда.
— Ладно, подумаю, посоветуюсь со знакомыми врачами... Спасибо за совет... Значит, ты сам вложился?
— Да. Будет многократная маржа.
— Ты так уверенно говоришь, как будто у тебя инсайд какой-то, — пристально глядя на Смирнова, сказал Федор.
 
— Да какой инсайд? — неискренне пожал плечами Иван. — Просто имеющиеся уже сейчас данные.
Они помолчали.
— Да-а-а... Мир катится в пропасть. Остается надеяться, что на его обломках будет новый, — сказал Галкин.
— Угу, — ответил Иван. — Катаклизмы будут только нарастать. Но готовы ли мы к ним? Вот большевики были готовы. А мы не большевики.