Человеческое, слишком человеческое (СИ)
«А ведь сходится», — вдруг понял я. Аянами подалась в бега, когда ощутила призрачную надежду на то, что я ее считаю человеком. Соответственно, она и развивается, как человек. А Нагиса… М-да. Дикая резня сразу в колонии, преследование бедолаги Фуюцки, потом, кажется, на корабле еще убийства. Потом «беги — прячься — ищи — убивай» здесь. Путь развития Евы, скажем так, слегка предсказуем.
Я поднял голову: моего раздумья то ли не заметили, то ли сочли, что стоит оставить ушибленного в покое. Аска расспрашивала о подробностях собрания акул бизнеса, Кацураги курила, скупо отвечала, вставляя непечатные словечки, а Кадзи как раз вышел в коридор с кем-то поболтать по мобильнику.
«Да, жаль, что не могу своими выводами поделиться с остальными. Но для себя — учту. И в общении с Рей, кстати, тоже». Хотя в общении с ней это самое «кое-что» уже учел. Шатаясь от слабости, я перед уходом объяснил ей, как пользоваться моим компактным «выжигателем» и как активировать усиление замков на двери. Жаль, не запомнил деталей этого разговора, ее ответов, но это и не так уж важно: мне просто хотелось чувствовать, что я ее защищаю. А еще я, конечно, защищал свой разум от повторения ночной паники, от страха потерять ее — но это уже само собой.
«Вот еще что. Надо посмотреть данные о случаях эмоциональных связей людей и Ев». Были у меня подозрения, что человеко-синтетическая идиллия заканчивается приездом блэйд раннеров, но все же, все же… Наверное, такова человеческая натура — изо всех сил искать доказательства, что ты такой не один.
— Синдзи, ты почему еще не собрался? — рявкнули над ухом, так что я поспешно схватился за сброшенный на спинку кресла пиджак. Вот ведь зараза, а? И что самое противное, теперь она меня опекает. Смена ролей, чтоб ее.
— Сорью, не ори, — поморщилась Кацураги и встала. Уже на выходе она обернулась и недовольно сказала:
— И сделайте что-нибудь с кондиционером. Как на литейном заводе, ей-богу.
Я улыбнулся, видя, как по лицу Аски пробежала тень растерянности: теплолюбивость рыжей, похоже, никто не оценил. Однако, это все фигня, а вот чего я до сих пор не знаю…
— Капитан, один момент.
Женщина обернулась, поднимая бровь.
— Кэп, что откопал Аоба? Ну, по поводу реплики?
— Ах да, — Кацураги порылась в кармане пиджака. — Чуть не забыла. Вам туда тоже надо смотаться. Лови. Тут и адреса, и показания, и отчеты, и все-все. По дороге посмотрите.
Я повертел между пальцами черную флэшку и кивнул ей на прощание. Кацураги унеслась прочь, а я вопросительно посмотрел на Аску:
— Сначала переодеваться?
— Давай глянем, куда нам тащиться для начала, а там и маршрут определим.
Гм, а я ведь на этот модуль давно точил зубы. Меня там как-то притормозила охрана без распознавательных лычек и предложила пойти прочь — частная собственность, мол, кордон на кордоне, ваших клиентов не водится. Поскольку я был тогда совсем еще зелен, меня это заинтриговало — все же не каждый день полномочий блэйд раннера не хватает — и я некоторое время подкапывался под эти самые двадцать закрытых уровней. А плюнул на безнадежное занятие, только узнав, что там какая-то лаборатория «Ньюронетикс».
«Ну, все мы под небом ходим и возвращаемся на круги своя. А также — Земля круглая. Ну, и еще много разных мудростей говорит нам, что все в этом мире правильно. Что не дерьмо, то непременно правильно».
— Так, — сказала Аска, изучив карту и часы. — Сначала напяливаем на тебя парадные памперсы, потом едем одевать меня, потом в эту лабораторию, потом на саммит еводелов. Ага?
— Ага, — сказал я, пытаясь попасть в рукав плаща, а другой рукой набирая смс-ку Аянами. Мало ли, приспичит рыжей зайти в квартиру — ну его, лучше перестрахуюсь. Все-таки в некотором онемении мозга были преимущества: я, по крайней мере, не стал фантазировать насчет развития этой ситуации.
Аску я из-за руля выгнал, игнорируя все ее вопли, и мы поехали. Дождь был как никогда плотным и навязчивым, Рипдаль — особенно мозговыносящим, но я чувствовал, что мое состояние уверенно улучшается. Прошли пост-эффекты отработавшей сыворотки, а об убитых копах я старался не думать.
«Им не поможет, мне помешает, а совесть пусть идет в другое место», — решил я, опуская машину на парковке своего уровня. Сорью зафыркала и район, и жилой блок, но в подъезд за мной потащилась и даже честно шла впереди, держа руку у кобуры.
Бурчащая Аска осталась за дверью, я осторожно вошел в квартиру и Аянами не обнаружил — как и просил ее, собственно. Так, решил я. Некогда мне тут в прятки играть — надо в темпе одеваться, если я хочу ознакомиться с лабораторным корпусом, а не просто туда заехать для галочки. Вдобавок, я не знаю, как долго моя напарница изволит возиться с парадно-выходными шмотками.
Но все же любопытно, куда она спряталась.
Ответ я получил, открыв шкаф с одеждой. Аянами спокойно сидела там — на коробках с обувью — и читала электронную книгу, а из кармана ее халата буднично торчала рукоять «выжигателя». Я невольно улыбнулся: выглядело это презабавно. Ева молча смотрела на меня, я на нее, мои руки шарили в поисках мундира, за дверью квартиры Аска с кем-то пререкалась по телефону.
— Когда уйду, выбирайся, — почти прошептал я и начал закрывать дверь, прижимая к груди густой одежный улов. Но неловкое тепло, словно бы поселившееся в горле, все же взяло верх:
— Спасибо, Аянами.
— За что?
— За все, — ответил я и аккуратно закрыл шкаф.
«Хорошо, что у меня в шкафу не только скелеты».
Спустя две минуты я набросил на мундир плащ, в который раз попенял себе, что туфли начищать надо с вечера, и вышел из квартиры. Скучающая Аска хмыкнула, кивнула мне, и мы двинулись дальше.
— Ты дави на то, что Евы становятся лучше людей, — посоветовала рыжая, ерзая в кресле ховеркара. — Им понравится.
Я осторожно поднял машину в воздух — вечно недоносок из шестнадцатой паркуется черти как — и покосился на Аску:
— Чего это ты? Сама ведь говорила, что Евы — худшее из созданного людьми.
— Говорила, болванчик, — невесело усмехнулась она, водя пальцем по пыли на торпеде. — Так и есть. Они уже лучше нас, и это делает их худшим из проявлений прогресса.
— Ага, ага, скоро они нас вытеснят и заменят…
Мои слова начинались так, хорошо, правильно — с иронией, издевочкой, но к концу фразы я вспомнил и события последних дней, и свой навязчивый кошмар о Земле, населенной Евами. Так что вышло у меня все очень и очень двусмысленно.
— Вот, ты и сам все понимаешь, — отозвалась наблюдательная Аска.
Мы молчали. За окнами машины проносился город, мы застряли в каше, пронизанной дождевыми хлыстами, а окна, рекламы, светофоры мчались, даря иллюзию движения. Да, и так тоже бывает — долбаный ливень страшно искажает восприятие.
— Прибыли, на выход.
Я поднял воротник, натянул шляпу и маску.
— Ага, — сказала Аска. Опять она хандрит — не любит о Евах теоретизировать, что ли?
В номере она оставила меня в гостиной, а сама пошла переодеваться. Я побродил кругами по симпатичной комнатке, снял плащ, от скуки включил ноутбук. Там был рабочий стол, забитый подозрительного вида иконками, явно троянского вида бат-файлами, а также смачная попка во весь фоновый рисунок. Я воткнул флэшку капитана, просмотрел пару файлов отчета Аобы, а потом эта дрянь зависла, и я раздраженно закрыл лэптоп. Такое впечатление, что вирусы и порнуха входит в комплект услуг отеля — а это ведь одна из лучших гостиниц Токио-3. All inclusive, так сказать.
— Синдзи, — позвала Сорью. — Иди сюда.
Воображение дорисовало мне приличествующую случаю картину: сейчас я захожу, а она предлагает мне помочь ей с выбором бюстгальтера. Ну, или если она совсем уж умная, то с выбором блузки. Да, девушка в бюстгальтере намного соблазнительнее и загадочнее.
Я помотал головой и открыл дверь. Аска торчала перед зеркалом уже полностью одетая — печаль, разочарование, облегчение — и возилась с какими-то мелкими предметами. Потом она обернулась, и я слегка припух: на угольно-черной ткани ее кителя красовалось несколько наград, причем явно высокого ранга. Длинную юбку и общий стройный вид я заметил в пятую очередь.