Бурные страсти тихой Виктории (СИ)
— Я не знала, — смутилась Вика.
— Теперь знай. Я за тебя в огонь и в воду пойду. Только если буду знать, что тебе от этого лучше будет. А в этом случае ведь не лучше?
— Не лучше.
— То-то же.
Странно, но Вика почувствовала облегчение от беседы с Костиком. Если разобраться, вроде зря поехала, зря разговоры разговаривала…
— Спасибо тебе, — сказала Вика и поцеловала Константина.
— За что? — удивился он. — Я же ничего для тебя не сделал.
— Ты мне глаза открыл. Хотя до этого я могла бы додуматься и сама.
А до чего Вике следовало додуматься? До того, чего она хочет от своей семьи. Как все женщины, она, конечно, мечтала об идеале. Идеала нет. Но женщины как-то приспосабливаются. А она и приспосабливаться не хотела, и отказываться от Саньки — тоже.
И вообще, она могла бы обратиться к кому-то другому, кроме Костика, но тут он прав. И Владимир Семенович в свое время мудро заметил: «Но всех не побьешь, их ведь много!»
— Вика, а что ты здесь делаешь?
Мама! Где бы еще она могла встретиться с родной матерью?!
— Да вот, получала остатки расчета, — соврала она и даже движение сделала, будто собирается сумку открыть и кошелек показать. Не рассказывать же матери, что на самом деле пыталась нанять парней, чтобы проучили бывшую соперницу.
Вот что надо было себе сказать, это самое слово: бывшая! Радуйся, что тебя предпочли. Хотела соломку подстелить? Думала падать на том же самом месте? А ведь вполне возможно, Лизавета все-таки угомонилась. Решила не играть с огнем.
— А вы что здесь делаете?
Мама вела за руку своего трехлетнего сына, Викиного брата по матери. Вика тут же взяла Антошку на руки и стала целовать и тискать. До чего этот братик хорошенький и как вкусно пахнет молоком! Если у нее через год родится ребенок, дядя Антон будет старше его всего на четыре года!
Мама с грустной улыбкой смотрела на нее. Наверное, думала о том же.
— Поставь его, Вика, он же тяжелый. Я сама его пару кварталов пронесу — руки отваливаются. Босоножки у него порвались. Вторые за неделю. Сегодня хватились — в детсад идти не в чем. Пришлось позвонить, предупредить, что мы придем позже. Хочешь, походи с нами, помоги выбрать, а потом я тебя на работу отвезу. Только сначала — Антошку в садик.
— Не хочу в садик! — заныл братец.
— А придется, — сказала мама и строго прикрикнула: — И не ной, а то игрушку не куплю!
Мама у Виктории молодая. Ей всего тридцать девять лет. Вику она родила в восемнадцать. Любовные игры с будущим Викиным отцом закончились беременностью, и Хмельков, студент института, женился на семнадцатилетней школьнице, как и положено порядочному человеку.
Он был первой любовью юной Наташи, мнилось, героем ее романа, но, как часто случается с первой любовью, она кончилась. Чувства Павла Хмелькова к юной жене тоже быстро перегорели, но тем не менее они прожили вместе целых пятнадцать лет, пока не разошлись и не создали каждый вторые семьи, на этот раз построенные совсем на другом принципе.
Мама Вики тоже пошла в бизнес, но в женский. Стала известным в городе косметологом. Недавно у нее появилась собственная клиника, в чем, как подозревала Вика, ей помог бывший муж. Правда, нынешний об этом не догадывался. Вернее, когда хотел было поинтересоваться, откуда у жены оказалось столько денег, его уболтали. Откуда деньги? Откладывала. Почему втайне от мужа? Хотела сделать сюрприз. Хотя какой сюрприз, он вовсе не возражал против занятий жены…
Антона отвезли в садик, и теперь родительница на собственной машине везла Вику на работу к офису фирмы отца.
— Да ты меня совсем не слушаешь! — Мама проницательно взглянула на Викторию. — Проблемы с мужем?
— Почему с мужем? — ненатурально удивилась Вика.
— Догадываюсь. Слишком он у тебя красив.
— Ты так считаешь?
— А ты нет? — передразнила ее мама. — Вы могли просто поссориться, но это тебя не толкнуло бы в черную меланхолию.
— Ну ты и слова подбираешь!
— Стараюсь. Значит, случилось что-то серьезное. Пошел на сторону? Вероятно, хотя инициатива вряд ли исходила от него, но поплыть по течению — вполне мог…
Что такое мама говорит! Вика поняла, что должна возмутиться, прекратить такие разговоры. Стоило Саньке чуть оступиться, как все на него буквально набросились. И стали высказывать о нем мнения, которые прежде держали при себе. Может, это оттого, что она не пресекает их?
— Проблемы, — согласилась Вика. — И ты правильно сказала: сходил на сторону. Я как раз шла и думала, простить его или сразу разойтись?
Это было не совсем правдой. Такие мысли посещали Вику, но раньше. Теперь она обещала Саньке все забыть и больше об измене не вспоминать. Но так получается, что жизнь сама напоминает ей об этом.
— Вот даже как стоит вопрос?
Мать подняла брови, но при этом не отрывала глаз от дороги. Она вообще человек очень сосредоточенный. Интересно, в кого удалась Вика?
— Обидно же.
— Понятно. К сожалению, в таких вопросах советов лучше не слушать. Я, как мать, пусть и не слишком хорошая, все равно первым делом думаю о том, чтобы ты была счастлива…
— Мама!
— Чего уж там! Увлеклась собственными переживаниями, а твое воспитание свекрови доверила.
— Считаешь, бабушка меня плохо воспитала?
— Спаси Бог! Я была бы в таком случае неблагодарной свиньей… Но возможно, ты все-таки что-то недополучила. Может, от того в тебе нет уверенности в себе. Ты не знаешь себе цену, в этом мы с твоим папой одного мнения.
— И что нужно делать, чтобы поверить в себя?
— Поставить перед собой цель и достигнуть ее.
— А если такой цели нет?
— Значит, ты неправильно живешь! — Мама проговорила эти слова категорическим тоном и спохватилась: — Не слушай меня, доченька! Менторствовать легко. А когда самого касается… Молоденькая ты еще. Мудрость с годами приходит. Как бы родители ни пытались уберечь детей от ошибок, те все равно их делают. Папа говорил, что я собираюсь к вам приехать?
— Говорил. Только я хочу тебя попросить: пока не приезжай.
— Ты отказываешь мне от дома? — обиделась мать.
— Что ты, мамочка, что ты! Просто так совпало, но и папа, и ты вдруг одновременно вспомнили обо мне. И срочно стали оказывать знаки внимания… Прости, но Санька подумает, я вам на него нажаловалась. Обидится.
— Вся ты в свою бабушку: как бы кого не обидеть! Но то, что надо, я услышала — «вдруг одновременно вспомнили». Поделом мне! А потом, когда все наладится, ты меня пригласишь?
— Конечно. Вот на мой день рождения приходи.
— Так еще целых три месяца!
— Зато у меня будет время все свои проблемы решить.
— Все проблемы ты не решишь никогда, — грустно заметила мать, останавливая машину возле отцовского офиса.
Она поцеловала Викторию.
— Будь благоразумна, моя девочка!.. Но звонить-то тебе я могу?
— Звонить? Конечно. Звони сколько хочешь!
Вика проводила глазами удаляющийся автомобиль матери, испытывая при этом облегчение. Всему свое время. Даже материнская забота может оказаться запоздавшей.
Глава пятнадцатая
Примерно месяц спустя после того, как Вика стала работать в фирме отца, Павлу Даниловичу позвонил один из его друзей и чуть ли не со слезами сказал примерно следующее:
— Помоги, Павел, заболела переводчица, а к нам, как назло, англичане едут. Понемногу-то у нас многие спикают, а чтобы в совершенстве — никого нет. А не хотелось бы чего-то из делового разговора упустить. Есть у тебя такой человек на примете? Лучше, конечно, молодая и хорошенькая, тогда любой переговорщик невольно расслабляется и с ним не в пример легче договариваться. Говорят, будто к англичанам это не относится, но, поверь мне, все враки, английские мужчины так же могут оценить женщину, как и всякие другие…
— Ишь ты какой! — хохотнул Павел Данилович. — А я только что собрался предложить тебе нашу Аделаиду. Вот кто действительно профессионал, виртуоз! Знает в совершенстве пять языков! А возраст… Так ли уж важен тебе возраст? Ну, пятьдесят три ей, не восемьдесят же!