Вы когда-нибудь...(ЛП)

— Том, всё в порядке. Мне кажется, мы закончили основную работу ещё до того, как ты снова вернулся сюда, — девушка обвела рукой больничное крыло, — так что для тебя не будет слишком много сюрпризов, когда мадам Л наконец отпустит тебя на вечеринку. Думаю, будет здорово.
— Здорово будет только тогда, когда часы пробьют полночь и это чертовщина наконец закончится, — мрачно заметил Том, медленно обводя взглядом помещение лазарета.
— Зануда, — поддразнила его Гермиона. Представив, как она рухнет в свою мягкую королевскую кровать следующим вечером, она улыбнулась, и её глаза загорелись в предвкушении. Буквально через секунду улыбка исчезла с её лица, и девушка, набравшись смелости, тихо добавила:
— И ты знаешь, Том, я не об этом с тобой хотела поговорить, когда спрашивала о завтрашнем вечере.
— О чём же тогда? — спросил нейтрально наследник Слизерина, переведя свой пронзительный взгляд на девушку. Его спина заметно напряглась, а в усталом голосе слышалась настороженность.
Пульс Гермионы ускорился, тяжело стуча в висках, и на этот раз это никак не было связано с физической травмой. Девушка тяжело вздохнула, изучая глазами темноволосого слизеринца. Она буквально разрывалась надвое.
Не то чтобы она любила Тома Реддла. Гермиона не могла сдержать внутренний смех при мысли об этом предположении. То, что она чувствовала, было ещё очень далеко от этого. Во всяком случае, девушка точно могла сказать, что не испытывает ненависть к нему.
Волшебница знала, что Драко, Рон, Джини… все они точно убьют её, если она скажет Тому то, что хочет. Девушка не раз слышала, как друзья говорили: «Миона, он — Том Реддл, ради Мерлина!». И было такое ощущение, будто этот факт всё объясняет. Но это не объясняло ничего кроме того, что существует Том Реддл, окружённый людьми, которые не пытались понять его или вообще не хотели этого делать.
В любом случае друзья обещали, что не будут вмешиваться в её отношения с Томом Реддлом. Поэтому у Гермионы была полная свобода в этом плане. И если она хочет помочь Тому начать жизнь с чистого листа, то она поможет ему сделать это.
Девушка решительно встретилась с вопросительным взглядом юного Тёмного Лорда. Слова вырвались из неё, прежде чем её внутренний демон успел бы этому хоть как-то воспротивиться.
— Том, я хочу, чтобы ты меня выслушал, хорошо? Если ты будешь завтра не в том состоянии, чтобы идти со мной на званный вечер, то… я не хочу, чтобы ты тогда вылезал из этой постели. Я могу прикрыть тебя, я могу найти десять человек, которые проведут экскурсию для профессоров, — закончила девушка, поняв, что её голос постепенно поднялся на несколько тонов выше.
Том кивнул сам себе, обдумывая её слова, а затем, искоса взглянув на неё, произнёс немного грубо:
— Ты просто не хочешь идти со мной, Нефертари? Если это действительно так, ты могла бы просто прийти и сказать мне об этом.
— Нет! — возразила застигнутая врасплох девушка. Она определённо не ожидала, что он так отреагирует на её предложение.
— Нет, это не так… я… — у неё пересохло в горле, — дело не в этом, уверяю тебя. Просто я…
«Да. Это действительно так, разве нет? Самое время сказать ему, что ты его ненавидишь. Он сразу поймёт, что влюбляться в тебя — это большая ошибка» — быстро проговорил демон.
«Подожди… что? В твоих словах вообще нет никакого смысла. Гермиона, ты же не хочешь, чтобы он возненавидел тебя, верно?» — осторожно спросил ангел.
Расстроенная собственной нерешительностью девушка глубоко вздохнула, остро ощущая на себе холодный взгляд наследника Слизерина, который молча прожигал дыру в её голове.
— Я просто боюсь. что пойдёшь со мной, как тогда… в Хогсмид, и… и тебе в конце концов снова станет хуже, — её голос стал звучать гораздо тише.
— А я не хочу этого.
В тот же миг Том посмотрел на Гермиону совсем иначе. Его брови слегка приподнялись, как будто он не мог понять, что она только что сказала.
Гермиона очень жалела, что не могла узнать, что происходит в этот момент в его загадочном и недоступном сознании. Внезапно волшебник отвернулся от неё, и его пронзил резкий кашель. И в этот момент девушка поняла, что происходит. Очередной приступ Анимы. Причём в этот раз гораздо более сильный, чем тот, который она видела у Реддла в спальне после прогулки в Хогсмид. Юноша сгорбился, выронив палочку, и крепко обхватил живот рукой.
 
Девушка вскочила со стула так быстро, что тот перевернулся на пол с громким шумом. Спотыкаясь, она попятилась назад, пока её спина не упёрлась в соседнюю кровать. Очень страшно было видеть то, что может делать магия даже с таким могущественным волшебником, как наследник Слизерина.
Гермиона бросила отчаянный взгляд через плечо на дальнюю дверь кабинета мадам Ламбердо, зная, что целительницы там точно нет. Девушка до последнего надеялась, что женщина войдёт в лазарет прямо сейчас… в эту секунду…
Но этого не происходило.
Почему целительница отсутствовала так долго? Почему она не вернулась в своё больничное крыло, где она так нужна?
Оттолкнувшись от пустой больничной койки, Гермиона подошла к кровати Тома и присела на корточки, отчаянно ища любое зелье на его прикроватной тумбочке. Девушка ощутила, как её наполняет то же чувство, которое она испытывала, когда увидела умерших родителей. Чувство полного бессилия. Она знала, что именно с юношей не так, но не могла сделать ничего, что могло бы помочь ему.
— Что я могу сделать для тебя? — громко спросила Гермиона.
Правая рука слизеринца медленно отпустила живот и потянулась к прикроватной тумбочке, на которой лежала стопка толстых и дорогих, как в ресторане, носовых платков.
Гермиона без промедления схватила один из них и вложила в его протянутую руку.
Не говоря ни слова и даже не взглянув на неё, Том выхватил платок из её рук и прижал его ко рту, зажмурив глаза от боли. Сильный кашель безжалостно сотрясал его тело. Девушка могла только молиться, чтобы это всё не продолжалось слишком долго.
Только молиться? Может она могла сделать нечто большее?
Поколебавшись лишь мгновение, Гермиона присела на край кровати. И даже в этот момент девушка всё равно казалась миниатюрной по сравнением с высоким темноволосым наследником Слизерина.
Она легонько положила левую руку на его согнутую пополам спину, обтянутую свитером. Том тут же напрягся, но не сделал попытки оттолкнуть её. Приняв это за знак, Гермиона принялась успокаивающе водить ладонью по тёплому вязаному материалу, чувствую, как каждый кашель юноши сотрясает её руку, словно её собственный.
— Дыши… просто дыши, Том. Всё хорошо, — тихо пробормотала она, когда очередная атака проклятья начала немного ослабевать. Продолжая массировать его спину лёгкими круговыми движениями, девушка протянула правую руку и слегка пригладила его мокрые от пота, но очень мягкие пряди тёмных волос, прошептав:
— Молодец.
Всё это, казалось, немного успокоило Тома. Он продолжал совершать глубокие и рванные глотки воздуха, но, по крайне мере, кашель прекратился. Его пепельный цвет лица стал ещё более бледнее. Через какое-то время он выпрямился, всё ещё пытаясь отдышаться, и убрал руку с платком ото рта.
Девушка ужаснулась, когда увидела, что половина белого платка уже не такая белая, как прежде. Том поспешно скомкал платок в комок и уже хотел выбросить его, но Гермиона быстро перехватила его руку и вырвала из неё кусочек красно-белой ткани.
— Том, ты видишь это? Видишь? — она помахала платком перед его лицо, словно флагом.
— Я ни за что не позволю тебе пойти на праздничный вечер завтра! Только не в таком состоянии!
 
— Нефертари! — резко перебил её Том, его обычно ровный и гармоничный голос стал очень хриплым от кашля. Он повернул голову почти на девяносто градусов, чтобы встреть её обеспокоенный взгляд.
— Я пойду.
Гермионе потребовалась вся её выдержка, чтобы не уставиться на Реддла в изумлении. Она была не в силах поверить, что он собирался снова пройти через это.