Звезда Севера (СИ)

— Вообще-то, у меня хорошие новости. — Он поднял конверт. — Письмо от твоей сестры.
Эви несколько раз моргнула, и ее взгляд наконец стал осмысленным.
— Письмо? — непонимающе переспросила она. — От Элии?
— Да. — Эрон протянул ей конверт. — Сегодня прислали с подарком и поздравлениями из Инии.
— Ох, прости меня, я… — Эви вытерла ладони о юбку и медленно взяла письмо. — Я просто подумала… Ничего… Это так глупо с моей стороны.
— Не объясняй, — сухо прервал ее Эрон и отвел взгляд.
В комнате мало что изменилось с тех пор, как Эви поселилась здесь, но теперь она хранила отпечаток ее присутствия. Запах горных цветов, недочитанная книга на кровати, накидка, небрежно свисающая со спинки кресла, повернутого к открытому окну, потому что — Эрон уже знал — она любила смотреть на север. Иногда в такие моменты в ее затуманившихся глазах появлялась глубокая неизлечимая тоска, а иногда губ касалась грустная едва заметная улыбка, будто она вспомнила что-то хорошее и тут же опечалилась из-за этого.
— Конверт вскрыт, — заметила Эви, вынимая лист бумаги с коротким посланием.
— Ты же понимала, что ваше общение не будет тайным.
Он знал, что ранит ее этими словами. Доверие между ними было лишь миражом.
— Ну, разумеется, — горько усмехнулась она и положила сложенный лист на край стола, будто потеряв к нему всякий интерес.
— У тебя есть время до утра, чтобы написать ответ, если пожелаешь.
Эрон вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Сложно было выносить этот взгляд. Да, он знал содержание письма, хоть и был не первым в списке прочитавших. Элия сообщала, что она в порядке и стала маэле принца Илиаса почти сразу по прибытии. Ей нравится новая жизнь, и она надеется, что сестра тоже в добром здравии.
Несмотря на хорошие новости, письмо было изложено в сухой деловой манере. Скорее всего, Элия понимала, что оно будет прочитано чужими людьми.
Хотел бы он такой жизни? Смог бы отправлять письма Элифу, зная, что их прочитает столько посторонних?
Во время войны и после, когда Эрон жил в отдалении, они поддерживали связь, и он регулярно писал брату. В письмах не было ничего личного, что лежало бы на поверхности, но все же они общались открыто, как и всегда, и понимали настоящую подоплеку слов. Если бы кто-то так беспощадно влезал в их переписку, Эрон бы чувствовал неприязнь к этим людям.
Теперь ему предстояло исправлять очередную ошибку.
Ночью Эви тихо вошла в его спальню и протянула ему незапечатанный конверт с ответом. Бледная и отрешенная, она ничего не сказала, только подошла к окну и устремила взгляд в темноту.
Не читая письма, он закрыл конверт и приложил к нему свою печать.
— Почему? — обернувшись, тихо спросила она.
Эрон подошел к ней и притянул к себе, обняв за талию. Она не сопротивлялась, но и не отвечала на прикосновение.
— Я просил тебя доверять мне, — сказал он. — Но доверие не может быть односторонним. Ты тоже заслуживаешь доверия.
Вместо ответа Эви вздохнула и прислонилась щекой к его груди.
— Я волнуюсь за нее, — прошептала она.
Эрон погладил ее волосы и поцеловал в макушку. От нее исходил тонкий запах цветочного мыла и моря, и ее близость будоражила его кровь.
— Думаю, она тоже волнуется за тебя.
— Какой он? — Эви подняла голову. — Принц Илиас. Он достойный человек?
— Он… — Эрон помедлил и чуть поморщился, пытаясь подобрать слова, потому что не хотел ей лгать. — Мне он не нравится, — признался он. — Мы вели войну еще тогда, когда ни я, ни он не были принцами. И его сложно было назвать достойным противником.
Она нахмурилась. Эрон пожал плечами и поспешил успокоить ее:
— Женщины всегда находили его привлекательным и достойным, насколько я знаю.
— У Элии непростой характер, и она бывает слишком упряма.
— Видимо, у вас, северянок, это в крови, — вздохнул он.
Эви отстранилась и посмотрела ему в глаза.
— Возможно, потому что мы, северянки, — на этом слове она язвительно скопировала его интонацию, — не рождены быть рабынями.
— А такие как я, ублюдки, — с откровенной иронией уточнил он, — не рождены быть наследниками престола. Но, как видишь, это случилось…
 
— Да, но раз ты будущий король, в твоей власти было не делать этого! Не обращаться с нами, как с вещами!
Неожиданно она ударила его сжатыми кулаками в грудь — слабо, скорее толкнула, а не ударила. Но ее глаза потемнели от гнева, как море перед штормом.
— В моей власти? — Эрон схватил ее за руки, все еще сжатые в кулаки на его груди. — Неужели ты до сих пор не поняла, что я не хотел отправлять твою сестру к нему, и, будь моя воля, этого бы не произошло! — Он отпустил ее и отвернулся. — Такова была часть цены за мир между нашими королевствами.
С усилием успокоившись, Эрон сделал длинный размеренный вдох, налил вино в два кубка и, присев на край стола, протянул один Эви. Их пальцы на мгновение соприкоснулись.
— Значит, я была обещана тебе Матерью, а моя сестра отдана ради мира между двумя королевствами?
Он сделал глоток и сказал:
— Наши злобные боги любят жертвы. Когда что-то получаешь — всегда приходится отдавать. Или, как у нас говорят, чем ценнее дары — тем дороже плата.
— Но в обоих случаях ты ничего не заплатил, ты просто получил то, что хотел, — в ее голосе уже не было яда, только горечь поражения.
— Думаешь, я хотел становиться твоим маэлем? — Он сразу же пожалел об этих словах, но было поздно.
Ее щеки вспыхнули, губы изогнулись в гримасе. Эви сжала кубок, сделала несколько больших глотков и закашлялась — вино было крепким. Она вытерла рот тыльной стороной ладони и зло произнесла:
— Значит, мы оба этого не хотели!
Поставив на стол пустой кубок, она собиралась отойти, но Эрон взял ее за руку и подтянул к себе — уже осторожно, почти нежно. Обхватив ладонями ее лицо, заглянул в глаза, в которых блестели слезы.
— Моя мать маэле, — сказал он как можно мягче. — И как бы не любил ее отец, она таковой и останется. Думаешь, я хотел кому-то подобной судьбы? Плодить бастардов, таких же, как и я? Жить в тени, довольствуясь ролью наложницы?
Стерев большим пальцем едва успевшую выкатиться слезинку, он продолжил:
— Видят Первородные, я не хотел быть принцем, не хотел быть чьим-то маэлем и не хочу быть королем. Все это, так или иначе, требует слишком больших жертв. — Эрон дотронулся до ее теплых губ. Снова поймал затуманенный взгляд. — Но это не значит, что я не хотел тебя. Тебя я захотел, как только увидел. И с каждым днем хочу все сильнее, пусть даже придется за это очень дорого заплатить.
Эви вздрогнула и отстранилась.
— Я… У меня кружится голова, — пробормотала она, избегая смотреть на него. — Лучше я лягу спать.
Криво улыбнувшись, Эрон выпустил ее.
— Конечно, — сказал он насмешливо. — Спокойной ночи.
Он вышел на террасу и долго смотрел на чернильное небо с россыпью звезд, среди которых так ярко выделялась Северная звезда. Такая же одинокая и недосягаемая, как его северянка.
Глава 15
В большом тронном зале — не в том, где ее разлучили с сестрой и сделали рабыней — было немного народу, но поток посетителей не иссякал уже третий час. Сегодня был день рождения Эрона, и он, как и полагается правителю, с самого утра принимал официальные поздравления от гостей, съехавшихся со всей Эфрии.
Время тянулось ужасно медленно, но знатные семьи, кажется, никуда не торопились. После того, как их объявят, они с приклеенными улыбками торжественно входили через широкие двойные двери на противоположном конце зала, и каждый раз кто-нибудь из них сбивался с шага, разинув рот при виде нее.
 
Эви, нарушая все правила и традиции, сидела не на низкой скамеечке у ног Эрона, а в достаточно удобном кресле с высокой спинкой рядом с ним. Совет возмущался при виде такого вопиющего пренебрежения к вековым обычаям, но Эрон даже не удостоил их ответом. Видимо, жалобы старой карги Гвинэт тоже не возымели успеха, по крайней мере, он о них не упоминал, и Эви была ему за это благодарна.