Звезда Севера (СИ)
После той ночи он обещал себе, что не тронет ее. Просто даст ей привыкнуть к ситуации, к нему и ко всему новому, что ее окружает. Но тогда он боялся, что она будет дрожащей и сломленной, и ему придется всеми силами заглаживать свою вину и приручать ее, как испуганного зверька. Но Эви такой не была. Эрон вспомнил, с каким вызовом она повторяла слово «маэль», приправляя лживую покорность ядом все больше и больше, и усмехнулся.
Он не планировал загонять ее в свою постель, как в ловушку, но в стенах Белого замка невозможно было скрыть хоть что-нибудь, и слух о том, что Эрон ею пренебрегает, уже начал расползаться, как ядовитый плющ. Местные сплетники шептались в коридорах и задавали слишком много вопросов. Может, она никакая не избранная? Или с ней что-то не так? Может, нужна другая девушка?
Слухи пришлось пресечь до того, как в округе соберутся все представители знати, и вот поэтому она здесь, лежит в его постели, ворочаясь и вздыхая, а он не знает, как пережить эту ночь.
С ним вообще в последнее время творилось что-то странное. Нэссор был прав. Эрон страдал от приступов головной боли, видел спутанные туманные сны и просыпался разбитым, весь в поту. Иногда он не понимал, почему делает что-то или говорит, почему ему приходится контролировать свои эмоции, и почему он не всегда справляется с этой задачей. Будь он моложе хотя бы на год, подумал бы, что стал редким исключением из правил, но скорее всего, это была просто усталость, помноженная на недосып и плохие воспоминания.
Эви села, запрокинула руки и начала собирать волосы в пучок на затылке.
— Ты все-таки решила меня соблазнить? — спросил Эрон, опустив книгу на колени.
Увидев, что тонкая ткань натянулась на груди, она смутилась и прикрылась одеялом.
— Даже не надейся, — буркнула она.
Эрон лишь добродушно фыркнул и вернулся к чтению. На какое-то время ему даже удалось погрузиться в скучное повествование, но девушка снова его отвлекла.
— Что ты читаешь?
Оказывается, она уже сидела в постели, завернувшись в одеяло, как в плащ. Спать ей уж точно не хотелось.
— Историю создания Акроса, — просто ответил он.
— А, так она у тебя. Мастер Лэндон не нашел ее в малой библиотеке, поэтому я получила лишь краткую лекцию. Кажется, ему просто не терпелось расспросить меня о Севере, — быстро добавила она в оправдание летописцу. Затем перевела тему: — А ты разве не должен знать ее? Ты ведь принц.
— Принц я не так уж давно, а мальчишкой мне не очень-то хотелось утыкаться носом в пыльные книги.
Эрон заложил страницу пальцем и сделал глоток пряного вина. Тепло разлилось по венам, а на языке остался легкий цитрусовый привкус.
— Конечно, я, как и все, знаю множество легенд и сказок о создании этого мира, — задумчиво добавил он, — но там столько вымысла, что приходится знакомиться с историей заново.
— Так, о чем там? — повторила Эви.
— О том, как Прародители спустились на землю Акроса в небесных кораблях, чтобы населить ее детьми из священных сосудов.
Ему это казалось скучными сказками, но Эви подалась вперед, готовая слушать дальше, поэтому он продолжил:
— Некоторые из них слишком очеловечились, не смогли жить без любви и ради нее отказались от божественного предназначения. Они разделились на пары, и у них появились собственные дети — Первородные, истинные дети Акроса, предки моего отца и правителей других четырех королевств.
— По-моему, это очень романтично, — сказала северянка, и Эрон едва не закатил глаза. — Значит, ты потомок павших богов?
Он неохотно кивнул.
— Что с ними стало?
— Высшие боги простили их и наделили их детей истинными дарами. Так началась история правящих семей Акроса.
— Дарами? — заинтересовалась Эви. — Что за дары?
— Слишком долго и скучно объяснять, — ответил Эрон, захлопывая книгу, и положил ее на стол. — Сама потом прочитаешь. А нам уже пора спать.
Он встал, потянулся и, начав медленно раздеваться, заметил, как девушка отвела глаза, а затем стала неловко расправлять скомканное одеяло. Ее белая кожа в свете ламп казалась медово-розовой, из небрежного пучка на затылке выбились несколько прядок и спускались по изящной шее, как нежные шелковые ленточки. Ему захотелось пропустить их сквозь пальцы, чтобы ощутить мягкость, но она наконец улеглась на самом краю, укрывшись до самого носа, и наваждение исчезло.
Эрон почесал клюв зевнувшему стрикстеру и, загасив лампы, лег под одеяло. Напряжение, от которого, казалось, еще недавно они избавились, теперь ощущалось сильнее. Девушка почти не дышала.
— Можешь лечь, как тебе удобно, — сказал он, — я тебя не съем.
Она не шевелилась какое-то время, но затем все-таки осторожно подвинулась чуть ближе и заерзала, устраиваясь поудобнее.
Эрон глубоко вдохнул. Раньше постель была для него просто местом, где он спит, неважно, пуховая ли это перина или неудобная койка в военном лагере. Но теперь постель стала местом, что хранило ее запах, напоминающий легкий прохладный дразнящий аромат морского бриза, горных цветов и холодной травы. Хорошо, что она больше не пахла розами, как в ту ночь. Он приказал избавить от них сад, и Нэссор не осмелился возражать.
На память, как назло, пришла та рабыня. «От нее тоже надо избавиться, — подумал Эрон. — Подарить какому-нибудь лорду и отправить подальше от Белого замка». Вот только он даже не помнил, как она выглядит и как ее зовут.
— Знаешь, — нарушила тишину Эви, — наши легенды создания мира в чем-то похожи с вашими. Как думаешь, у нас одни и те же предки?
Тучи давно рассеялись, и девушку было хорошо видно в свете луны. Она лежала на боку, подперев голову ладонью. Эрон не удержался, протянул руку и, поймав одну голубую прядку, пропустил между пальцами. Как мягкий шелк.
— Может быть и так, — сказал он. — Но мы слишком разные.
Она перевернулась на спину и тяжело вздохнула. Эрон накрыл ее ладонь своей.
— Это не значит, что мы не можем заключить мир, — произнес он.
— Только если перемирие, — тихо ответила Эви, и их пальцы сплелись.
Эрон закрыл глаза. Он так и заснул, держа ее за руку, и впервые за несколько дней ему ничего не снилось.
Глава 11
— Сведи колени!
— Они и так сведены, — огрызнулась Эви.
— Нет, не сведены, — возмутилась злобная старуха. — Они должны быть так близко, чтобы даже волосок не протиснулся! И не смей дерзить мне, глупая девчонка!
Веер сложился в замахе, описал полукруг и… Эви поймала его около своего плеча.
— Вы забываетесь, — произнесла она, медленно поднимаясь со скамьи и держа спину так прямо, как будто к ней доска привязана.
Беспощадно сминая дорогую безделушку в кулаке, она смерила женщину взглядом и холодно приказала:
— Вы можете идти. С меня хватит.
— Да что ты о себе возомнила, жалкая…
Выдернув веер из руки неудавшейся наставницы, Эви указала им на дверь и повысила голос:
— Вы можете. Идти!
Женщина обиженно поджала морщинистые губы и попятилась.
— Ты еще пожалеешь, — не выдержала она у самой двери. — Я все расскажу его высочеству! — и юркнула в образовавшуюся щель, видимо, ожидая, что в нее зашвырнут собственным веером.
Эви действительно испытывала такое желание, но подавила его и протянула безделушку Линэль.
— Позаботься о том, чтобы его починили и вернули ей в целости и сохранности, — сказала она и опустилась на диван.
— Да, госпожа. — Линэль ободряюще улыбнулась. — Принести вам чего-нибудь? Может, холодного чая или воды? У вас такой усталый вид.
— Не нужно, спасибо. Злобная карга вытянула из меня все силы. Клянусь, большую часть этих дурацких правил она сама придумала!
— Она старейшая из маэле, и мне кажется, она уже давно умирала от скуки и мечтала добраться своими нравоучениями хоть до кого-нибудь, — согласилась Линэль.
Гвинэт действительно была одной из старейших маэле Эфрии, кажется, она приходилась тенью еще двоюродному прадеду Эрона, тот довольно поздно обзавелся ею, уже после смерти жены. Эви согласилась учиться у нее, потому что выбор был невелик — либо она, либо мать Эрона.