Жестокая нежность (СИ)

  
Глава 12
 
Виолетта Павловна сжала мое плечо.
— Вы что-нибудь поняли?
— Нет, но раз он сказал: позвонит, то лучше подождать. Сейчас все равно не ответит… Ты же знаешь, не хуже меня.
Иду в гостиную и сажусь на диван, вспоминая то немное, что услышала, чтобы объединить в общую картину.
— Ян спрашивал: «где он?». О ком может идти речь?
Она присела рядом и тоже задумалась.
— И он собрался срочно куда-то лететь… — продолжаю. А в голове начал складываться пазл.
«Такое беспокойство может быть только…».
— Макс… — выдыхает Виолетта Павловна.
Так зовут его сына, если быть точнее — Максимилиан.
— Только не это… Что же с ним случилось… — не в силах усидеть от тревожного чувства, хожу в разные стороны. Пытаюсь сообразить — чем могу помочь?
«Ян, позвони, скажи, что это не так…» — поток нескончаемых мыслей о ребенке нагнетает внутреннее состояние еще больше.
Его мама, в обнимку с каплями, сидит за столом и пьет лекарство.
Примерно через час он звонит…
— Что с ним, что с Максом? — задаю вопрос, как только слышу его голос в трубке.
— Э… Макс… — Ян удивляется, но не уточняет, как я поняла, что он собрался к нему.
— Нет, с ним все, кажется, более менее в порядке… Он сейчас с няней… А вот Маша… — выдерживает паузу. — Нашли мертвой от передозировки.
Не сразу нахожусь, что сказать.
— Мне жаль… И ты…
— Займусь похоронами…
— На Родину тело будешь отправлять?
— Нет. Она же детдомовская, никого нет… Там же похороню… Она часто повторяла любимую цитату: «увидеть Париж и умереть». Не могу отказать в последней просьбе умершей…
— Это печально…
— Я не знал, что она наркоманка… Иначе, принял бы меры… В мои недолгие и нечастые приезды, почти не видел ее, сына забирал на все дни своего пребывания. Она предпочитала избегать меня — так думал, со слов няни, но оказалось, вот что… Конечно, я понял бы о зависимости и тогда забрал сына навсегда, а она лишилась бы содержания — даже в этой ситуации Маша думала только о деньгах…
— Ян… я…
— Ничего не говори… Не знаю, сколько потребуется времени. Полагаю, за неделю управлюсь со всеми вопросами.
— Пожалуйста, не пропадай, звони или хотя бы сообщения отправляй. Не хочется отвлекать тебя…
— Конечно… Сладкая моя, позаботься о маме.
Обернулась на Виолетту Павловну — та видимо поняла, что речь о ней и отрицательным жестом показала «не говори о лекарствах, чтоб не переживал». Киваю ей. Яну, действительно, сейчас нужно спокойно закончить все дела…
— Об этом можно не просить… Не переживай. Мы справимся, я поживу в поселке.
— Тина?
— Да?
— Люблю тебя.
— И я люблю.
От разговора спокойнее не стало.
Я подумала о ребенке… Как он там? Сказали ли ему о смерти матери? Или просто озвучили, что приедет папа? Одно радует: теперь он будет жить с нами, как хотел Ян.
«А Маша так бездарно распорядилось своей жизнью…» — ее все же жаль, смерти никто не желал.
Посмотрела на Виолетту Павловну, решая, как правильно донести информацию. Совершенно неважно, какие отношения были с бывшей невесткой, новость о кончине может дать ненужные переживания.
— Говори, не молчи… Что там?
Не стала тянуть и пересказала разговор с Яном.
Мне пришла в голову одна идея… Как показалось, очень даже хорошая. Виолетта Павловна поддержала и с радостью отпустила.
Собираюсь сделать сюрприз маме, но не только своим визитом, я хочу забрать ее. Во-первых, мы давно не виделись, а с такой плохой связью много не наговоришься; во-вторых, ей пора узнать изменения в моей личной жизни; в-третьих, нашим мамам пора познакомиться и, в-четвертых, они составят друг другу отличную компанию в общении и прочих делах, пока я на практике. А так же моя мама, как медик по образованию, присмотрит на Виолеттой Павловной, у которой давление скачет после тех известий…
Не скрою, хотелось оказаться сейчас рядом с Яном, помочь, поддержать… Но нет у меня ни заграничного паспорта, ни визы… И главное — я нужнее здесь.
И вот, еду в деревню.
Рано утром Гена забрал меня. Ездить с ним привычнее и спокойнее, как с более опытным водителем. С вопросами дурацкими опять же не лезет. И не смотрит так, словно прикасается взглядом… Не знаю, почему его сын меня раздражает?
 
Подъехав к знакомому дому, я ощутила, насколько соскучилась… Живя в водовороте разных событий, забываешься. А у меня вовсе все круто поменялось.
Захожу и сразу натыкаюсь на улыбающуюся маму (уже заметила меня в окно). Она крепко обнимает и целует в щеки.
— Дочка, милая, — она отстраняется и окидывает взглядом. — Хорошенькая какая, прям цветешь. Точно влюбилась.
— Привет, мам, — стесняюсь от ее комплимента, думая о Яне в этот момент и его причастности к моему внешнему виду.
Следом в дом заходит Гена, чуть сгибаясь в невысоком дверном проеме. Глаза мамы округляются. А я тихо смеюсь от того, что она решила, будто он и есть причина моих перемен. Ведь в отцы годится — такое она не одобрила бы…
— Мама, — касаюсь ее плеча, — это Геннадий. Работает на Яна. Он только привез меня и ничего более… — подмигиваю ей. — Не в машине же сидеть ему, пока ты будешь собираться.
Она облегченно выдыхает. И не сразу обращает внимания на мои слова.
— То есть? — прокрутив фразу, хмурит брови. — Собираться?
— Да. Забираю тебя в город. По правде, времени не так много у нас, расскажу все по пути. Надо ехать. Собирайся, мам…
Говорю и слышу в своем голосе командные нотки, как если бы Ян то же самое озвучивал мне. Это вызывает мысленную улыбку. Но лишь на пару секунд, вспоминая: какая трудная неделя ему предстоит…
Конечно, без фирменного борща тети Раи нас никто не отпустил. На сыплющиеся со всех сторон вопросы хитро отмалчивалась, говоря, что скоро сами все узнаете. Впрочем, замуж меня все равно уже выдали заочно. А я совсем не против, и начинаю этого хотеть…
— Заходи, не стесняйся, — говорю маме, пропуская в дом.
— И ты теперь живешь тут?
Мама никак не могла отойти от поведанной мною истории. Конечно, без подробностей. И все же выразила сомнения, ведь Ян старше на десять лет, взрослый опытный мужчина, а тут я, по сути, еще девчонка… Как любая мать, она переживала, чтобы ее дочь не страдала потом. Но это мы уже проходили…
— Мы с Яном живем в городе. Здесь бываем пару раз в неделю, — отвечаю и ловлю ее взгляд с упреком.
— Не хорошо это: без брака жить вместе… — она у меня старой закалки и не переубедить, поэтому не спорю и не навязываю понятий о современных отношениях.
— Да-да, я с вами полностью согласна, но разве они послушают… — навстречу торопливо вышла хозяйка дома. Ее слова вызвали улыбку у мамы. — Извиняюсь, задержалась на кухне…
— Мама, это Виолетта Павловна… — представляю и тут же получаю еще один укоризненный взгляд.
— Тина, перестань. Какая Павловна? Мы же почти ровесницы. Просто Вита, — она протянула свою ухоженную руку. — Здравствуйте.
— Здравствуйте. Тогда просто Лида, — мама протянула руку в ответ.
И обе женщины искреннее улыбнулись друг другу.
Прошло три дня с момента уезда Яна.
Он не звонил. Писал лишь короткие сообщения, в основном с пожеланиями «доброго утра» и «спокойной ночи», просил сообщать о делах…
Я понимала ситуацию и терпеливо ждала его возвращения, вернее не только его, но и Макса. Волновалась: как мальчик воспримет меня, найду ли с ним общий язык? Что было крайне важно, ведь если сын Яна оттолкнет меня — это повлияет на наши с ним отношения. После потери матери Макс может стать капризным, требовательным, ревнивым к вниманию отца, с которым не жил…
Вообще, дети охотно тянулись ко мне, я всегда умела их занять чем-то интересным, поиграть, развеселить… Но сужу исключительно по своим племянникам. Поэтому готовилась ко всему…
Звонок мобильника вывел из задумчивости. Я отвлеклась от архивного дела, которое изучала в целях дипломной работы, и посмотрела на экран.