Шанс для дознавателя (СИ)

— Именно! Так, поехал я.
Несколько минут я слышу шорохи, шаги, шум коляски и лишь после того, как закрывается дверь заднего хода, все-таки подаю голос:
— “Риндан”? “До утра останетесь?”
— И тебе не хворать, — как ни в чем не бывало откликается Джо и я открываю глаза.
Кабинет затоплен светом, оставляя в темноте лишь угол с моим креслом. Долго о странной метаморфозе догадываться не приходится — тусклая стена защиты, призванная отделить меня от остального помещения, видна невооруженным взглядом. Не удержавшись, сканирую пространство — странно как, разговор я не должна была слышать. А ещё в воздухе витают странные ошметки плохо знакомого заклинания. Не удержавшись, я осторожно тяну за ниточку куска, проплывающего мимо и едва сдерживаюсь от издевательской улыбки — кажется, кто-то перестарался. Эксперименты Джо со всеми подряд проявлениями дара, которые тот регулярно проводит в лаборатории, не всегда приносят плоды — вот и сейчас по комнате дрейфуют остатки плохо развееного заклинания временной потери памяти.
Интересно, к чему приведут его эксперименты в этот раз?
— Риндан не учел, что здесь половина заклинаний не действует, — Джо поднимает голову от бумаг и улыбается, — так что, считай, повезло.
Сбросив плед, я не тороплюсь вставать с кресла — с Максвелла станется замкнуть защиту на себе. В этом случае о том, что я покинула уютный угол, он узнает моментально. Но разговору это не мешает — и я тут же принимаюсь за дело.
— Значит, одаренный фанатик?
— Из тех, кто регулярно пытаются вернуть нас в темные времена. Уж не знаю, как на это смотрят другие…
— Нет уж, я на сожжение заживо не подписывалась, — тут же реагирую я, отгородившись ладонями и, быстро свернув театрализацию, интересуюсь, — значит, они воспламеняют эмоции?
— Определенными заклинаниями. Взрыв моей лаборатории был, видимо, пробной диверсией. Потом ещё пара взрывов на севере, три на юге и — тишина.
— Почему?
— Да кто ж их, идиотов, разберет, — хмыкает Джо, наполняя свою чашку чаем. Рядом с небольшим чайником стоят плошки с миндалем и вареньем, а ещё — блюдце с бубликами. При виде последних желудок сжимается и я едва сдерживаюсь, чтобы не рвануть к столу. Исследователь, заметив это, хмурится:
— Ты когда в последний раз ела?
— Прошлым утром, — я сглатываю слюну.
— Тогда приходи через полчаса на кухню. Максвелл уже далеко будет, за тобой не вернется, — с этими словами Джо выезжает из кабинета, оставляя меня греться у теплой стены.
После еды становится легче. Желудок сыто урчит, а настроение повышается. Правда, от моего любопытства это не спасает — и, понимая, что Джо уже не заснет, я приступаю к допросу.
— Максвелл работает по поимке религиозных фанатиков?
— У меня контракт, — многозначительно сообщает мужчина, но меня этим не пронять:
— Контракт действует только на распространение информации. Отвечать на вопросы он тебе не мешает, — выпаливаю я, а Джо только качает головой.
— Мейд, я боюсь, отныне мои контракты станут длиннее и заковыристее.
— Но не этот, — уловив иронию в голосе исследователя, я улыбаюсь, — получается, он работает… — я замолкаю, пытаясь точнее сформулировать и мужчина терпеливо ждет, — по вопросам нейтрализации скопившихся эмоций?
— В точку! — Джо довольно улыбается.
— И, выходит, все моменты с этими местами на нем клином и сходятся, — подвожу итог я, отпивая молока из чашки. Из спальни доносится скрип — и мы с Джо синхронно поворачиваем головы. Но нет, все тихо — лишь тикают часы в холле.
— Я тебе больше скажу, — убедившись, что не станет отцом в эту ночь, мужчина поворачивается обратно, — он — единственный, кто владеет спецификой в полном объеме, включая все внештатные ситуации. Поэтому он так востребован. Мейд, если у вас все сложится…
Я не даю ему договорить — мотаю головой и Джо замолкает. Я не готова к такому — я не готова даже допустить возможность нашего с Максвеллом союза. Не сейчас, когда между нами встала стена недосказанности. Возможно, потом, когда мы сможем поговорить, я и рассмотрю… возможность.
 
— Лучше расскажи, что за фанатик, — я обираю тарелку на еще один кусок хлеба.
Бутерброды готовил Джо, поэтому на эстетику рассчитывать не приходится, но я и таким рада.
— Давай издалека, — намекает исследователь и я соглашаюсь. Но вначале откусываю кусо: все-таки пища, приготовленная мужской рукой, имеет свою прелесть.
— Итак… — старательно собираю в голове паззл из разброса кусочков, — некий преступник, собирающийся показать нам кузькину мать, запланировал диверсию в Лаержской крепости?
— И зачем только я начал этот разговор… — картинно вздыхает Джо, запуская руку в волосы.
— Потому что я бы не отстала, — напоминаю.
— А, точно. Так к чему это я? Да, все верно. Поэтому советую отложить свою кровавую месть до поимки преступника. И как тебе в голову пришло в Нойремштир поехать?
— Я видела встречу Максвелла с Хиллом, — раскрываю карты я и неожиданно смущаюсь, — из окна гостиницы. Они говорили о чем-то и я подумала — а почему бы нет?
— C Хиллом? Как ты вообще его отыскала?
— А где ещё может быть инквизитор, как не на работе? — пожимаю плечами, — нет, я была осторожна. Если бы выяснилось, что он не в управлении, поискала бы где-то ещё.
Джо тихо смеется и, протянув руку, выключает чайник.
— И все бы поверили в случайный визит одаренной из Лаержа? Что бы тогда делала?
— Я быстро бегаю, — скупо отшучиваюсь, понимая, что в словах мужчины есть резон, — скажи, а охрану в Нойремштире и Лаерже показательно усилили?
— Не совсем. Нойремштир всегда был темной лошадкой, приманивающей всяких подозрительных личностей. Поэтому, в свете разворачивающихся событий контроля немного добавили.
На всякий случай? Я мило улыбаюсь, грабя блюдце на пару печений и, так же мило улыбаясь, поворачиваясь к исследователю:
— Эмпата тоже в конвой на всякий случай засунули? Интересно, из какого управления вы его достали? Не надоел ли ему маскарад? Гвардейская форма, говорят, колючая, — выпаливаю как на духу и, глядя на медленно, но верно мрачнеющего мужчину, понимаю, что попала не в бровь, а в глаз.
Уж не знаю, кто этот странный одаренный парень — дознаватель ли, инквизитор — но среди верных, но простоватых гвардейцев ему явно было неуютно.
— Безопасность никогда не бывает излишней, ты же знаешь, — пытается сгладить углы Джо, но я непреклонна:
— А в Лаерже почему нет эмпата в гвардейской форме?
— А почему, по твоему, отстранили инквизиторов?
— Вот мне тоже интересно! Почему в таком случае оставили нас с Ирмисом? Им лучше было сменить весь состав крепости. Ведь тогда…
Я не договариваю — замолкаю на полуслове, пытаясь осознать то, что только что пришло в мою голову. А что, если инквизиторов подвинули не просто для того, чтобы заменить приезжими? Что, если их убрали… во избежание? Одаренных на службе короны всегда мало, даже в столице всегда найдется одно-два вакантных места. А уж у нас, в глуши…
— Джо, а сколько инквизиторов должно входить в штат в Лаерже?
Мужчина не удивляется вопросу — хмурится, загибает пальцы и через пару минут рожает ответ:
— Пятеро.
— Войд, Хилл, Вермейер, — подобно Джо, я загибаю пальцы, оставляя ровными два, — Максвелл, Лавджой?
— Ещё Алвис, — напоминает исследователь.
— Без разницы, могли бы кого-то одного убрать, это бы не вызвало столько вопросов и лишнего внимания. Почему сразу всех?
Истина доходит медленно, но неотвратимо. Если переведен весь старый инквизиторский состав, значит, этому есть только одно объяснение.
— Джо, а есть дело, к которому причастны все трое?
 
Мужчина некоторое время глядит на меня с суровым прищуром, будто пытаясь понять, стою ли я информации. И по всему выходит, что стою, потому что в следующий миг Джо морщит нос и, будто нехотя, выдает:
— Да. Но это тебе ничего не даст, потому что…
— Потому что Морриса перевели в центральную тюрьму, верно? — грустно улыбаясь заканчиваю я, — чтобы никто — ни я, ни другие — не дотянулись?