Мир Расмус. Потомок воина (СИ)

Несколько секунд Роб стоял на месте, не в силах осознать происходящее. А затем Роба затопила всепоглощающая ярость, которая развеяла сковавший тело паралич, и юноша принялся было спускаться вниз по лестнице, к закованному в броню гиганту, убившему его отца, который уже переключил свое внимание на оставшихся защитников, убивая их ударами своей чудовищной булавы. Но внезапно в голове Роба загремел тот же голос, что он слышал пару дней назад, во время спарринга с Рихардом:
«Остановись, безумец! Ты уже ничем не поможешь своему отцу, только сам умрешь понапрасну. Делай, что сказал тебе отец! Беги отсюда!» — голос был настолько громким, что заглушил все остальные звуки. Роб остановился на середине лестницы, выронив меч и зажав уши руками, силясь заглушить звуки голоса. Тот через секунду смолк, но только Роб нагнулся за своим мечом, как над ним просвистел арбалетный болт. Юноша тут же присел на корточки и посмотрел в сторону проломленных ворот.
Там из сплошного потока вражеских солдат отделялись силуэты, не вступавшие в схватку и рассредоточивающиеся по сторонам. Стрелки врага проникли в зал, и, в отличие от других воинов, в безумной ярости стремившихся поскорее добраться до рукопашной, действовали грамотно. Прикрываясь ростовыми щитами-павезами, они заняли позиции по краям зала и принялись обстреливать находящихся на галерее лучников и арбалетчиков.
Еще один вражеский арбалетный болт срикошетил от ступеньки прямо под ногами Роба, и юноша, решив больше не испытывать судьбу, подобрал свой меч и в два скачка оказался на вершине лестницы, после чего свернул в проход и побежал к покоям родителей, туда, где должна была быть его мать.
Однако, когда юноша добежал до родительской спальни, она оказалось пуста. От нескольких слуг, пробегавших мимо, Роб узнал, что как только стало известно о нападении, его мать вместе с несколькими гвардейцами собрала всех выживших гостей и слуг и повела их куда-то на нижние этажи, чтобы переждать бой.
Немного поразмыслив, Роб помчался по коридору и свернул на лестницу, ведущую к находящемуся на нижних уровнях амбару с продовольствием. У амбара была толстая дверь, которая, вдобавок, была зачарована рунами прочности и могла выдержать небольшую осаду. К тому же, там был запас еды и воды, и в случае необходимости там задержаться люди не умерли бы с голоду. Мать должна была повести выживших туда, лучшего убежища было просто не найти.
Роб преодолел уже половину пути вниз, как внезапно на лестницу из бокового прохода выскочил воин. В полумраке, царящем на лестнице, юноша поначалу принял его за одного из гвардейцев или рыцарей, защищавших замок, но, приглядевшись, увидел черные доспехи без символики и осознал, что перед ним враг. Противник же, заметив юношу, с яростным воплем бросился на него, размахивая зажатым в руке широким фальшионом.
Юноша поднял свой меч, блокируя удары врага. И хотя напавший на него воин был по виду старше и массивнее Роба, и бился с иступленной яростью, его удары были слишком грубы и прямолинейны. Никаких финтов, никаких ложных движений, лишь размашистые удары и выпады, которыми противник стремился достать Роба. И юноша, почти всю жизнь учившийся искусству фехтованию, легко отражал бешеный, но неумелый натиск своего противника, парируя его удары и смещаясь с линии атаки, пока не углядел удачный момент для контратаки.
Чуть опустив клинок своего меча, юноша специально открылся, оставив брешь в своей защите. Воин в черных доспехах тут же сделал выпад, целясь в незащищенную грудь Роба, но тот оказался быстрее. Лезвие меча юноши метнулось снизу вверх и вошло прямо в кисть противника. Листообразное лезвие с легкостью перерубило кость и сухожилия, и спустя мгновения отрубленная кисть вместе с фальшионом грохнулась на пол. И пока противник тупо уставился на свою правую руку, теперь оканчивающуюся обрубком, Роб взмахнул мечом и точным ударом вскрыл незащищенное горло врага.
Гримаса ярости на лице противника сменилась выражением непонимания. Он поднял руку и попытался зажать рану, но уже через несколько мгновений его ноги подкосились, и воин в черных доспехах упал на ступени лестницы.
 
А над телом воина с окровавленным мечом стоял Роб. Противник так неожиданно напал на него, что у юноши не было времени поддаться страху, он действовал на инстинктах и навыках. Но стоило бою закончиться, адреналин начал отступать, и Роба захлестнули эмоции. Он только сейчас осознал, что это был не тренировочный спарринг с одним из гвардейцев его отца, а настоящий бой, ставкой в котором была жизнь одного из сражающихся.
И Роб выиграл, впервые убив человека, но никакой радости от своей победы юноша не чувствовал. Наоборот, юношей овладело отвращение от совершенного поступка и страх от осознания того, что он мог умереть. Роба била крупная дрожь, какое-то время ему казалось, что эмоции захлестнут его с головой, поглотят и уничтожат. Но затем он вспомнил, что должен спасти мать и спастись сам. И страх, отчаяние, нерешительность стали отступать, пока, наконец, не остались лишь небольшими сгустками эмоций где-то на краю сознания. Встряхнувшись, Роб перешагнул через мертвое тело своего противника и побежал дальше по ступеням вниз.
Неладное юноша заметил на подходе к амбару. У двери валялись тела четырех гвардейцев, а сама массивная дверь была приоткрыта. Перейдя с бега на шаг, юноша подкрался к двери и осторожно заглянул внутрь. От увиденного Роб чуть не закричал от ужаса.
Амбар был завален мертвыми телами. При взгляде на некоторые их них юноша узнавал слуг, что сновали по коридорам замка, или гостей, что еще несколько часов назад веселились на пиру в честь его Дня рождения и поздравляли Роба. Но теперь на их лицах застыли гримасы ужаса и боли, а глаза остекленели навсегда.
Оглядывая темное, едва освещенное хранилище, ставшее местом бойни, Роб не сразу заметил силуэт женщины, склонившийся над одним из тел. Поначалу он принял ее за свою мать, которая неведомо как смогла пережить бойню, но быстро отбросил свое предположение. А затем Роб перевел взгляд на тело, над которым склонилась женщина, и остолбенел от ужаса, не в силах пошевелиться. На полу лежало тело его матери, Хелены тар Валиор, ее глаза были широко распахнуты, невидящий взгляд устремлен в потолок, а горло было буквально разорвано, будто от клыков и когтей хищного зверя.
Роб стоял, не в силах пошевелиться. Юноше показалось, что даже его сердце перестало биться. Он только что осознал, что за короткий промежуток времени потерял обоих родителей. И это осознание наполнило юношу отчаянием и безысходностью. Он подвел отца, не смог защитить мать. Незачем было больше бороться.
Словно почувствовав его присутствие, стоящая на одном колене подле тела его матери женщина вскинула голову и увидела юношу, а затем медленно выпрямилась в полный рост.
Пожалуй, ее можно было назвать красивой. Длинные черные волосы, тонкие черты лица без единого изъяна, наполненные холодной высокомерной красотой. Да, ее можно было бы назвать красивой, если бы не глаза. Глаза женщины были абсолютно черными, без зрачков и радужек. И сейчас эти внушающие страх глаза неотрывно, не моргая, глядели прямо на юношу. Одета же женщина была в просторную черную накидку, по краям обшитую перьями и подпоясанную простым ремнем, пряжкой для которого служил небольшой птичий череп. Она была похожа на ведьму из древних сказок и легенд. Но это было невозможно, ведь последних ведьм истребили несколько сотен лет назад
Выпрямившись, женщина сделала шаг по направлению к юноше и заговорила:
 
— Ой, а кто это к нам пожаловал? Неужто сын местного барончика? — издевательски проговорила она. — Иди сюда, я уложу тебя рядом с мамочкой.
— Не подходи ко мне, — дрожащим голосом ответил Роб, направляя на нее меч. Почему-то эта женщина внушала ему необъяснимый, почти животный ужас, хотя была почти на голову ниже и в два раза меньше юноши и на вид не выглядела опасной.
— Ты думаешь, эта железка тебе поможет? Все вы, мужчины, чуть что, сразу хватаетесь за оружие, — притворно вздохнула женщина, а затем сделала движение рукой, будто смахивая что-то. Тотчас неведомая сила буквально выбила меч из руки юноши, клинок отлетел назад, и, звякнув, упал на пол коридора за его спиной.