В глубину (СИ)

— Послушай, — я изо всех сил старалась, чтобы мой голос звучал не слишком резко. — Я уже не маленькая девочка, я привыкла сама планировать и рассчитывать свои действия. Меня не устраивает то, что я совершенно не понимаю всего происходящего. Расскажи мне, наконец, в чем дело!
— Я же просил тебя подождать до тех пор, пока мы не найдем Йалу, — откликнулся он. — Я все понимаю, тебя раздражает эта ситуация, но пойми и ты — ты не должна узнать все раньше Йалу.
Какое-то время я молчала, мужественно пытаясь сдержать рвущиеся на волю слова, потом спросила:
— Объясни хотя бы, почему ты считаешь, что она послушает меня?
— Она любит тебя. Поэтому.
— Она любит и тебя.
— Ну, это несколько разные чувства, — отметил Терс.
С этим сложно было не согласиться.
— Так почему же мне стало плохо? Мы уже не первый раз перемещаемся твоими супер способами.
Он хмыкнул:
— С тобой я пополняю свой словарь очень интересными коллекциями.
— Я рада, что оказалась полезной. И все же?
— Потому что на этот раз я использовал другой «супер способ», — улыбнулся Терс, а у меня, как всегда, от его улыбки побежали мурашки.
— Зачем? Если и прежний неплохо работал?
— Потому что именно этот не дает возможности отследить наш путь.
— За нами следят?
— Возможно.
— Кто?
— Много желающих, — пожал плечами Терс. — Но этот способ требует много энергии, поэтому твой организм отреагировал высокой температурой и полной потерей сил. Я немного не рассчитал, извини.
Он легко коснулся моей руки.
— Сейчас все хорошо?
Наверное, для того, чтобы не дать прорваться своим чувствам, которые волной поднялись во мне от его совершенно невинного на этот раз прикосновения, я сказала совсем не то, что хотела бы:
— Ну да, я полностью поняла всю физически-магическую часть наших перемещений.
— Сарказм тебе не идет, — Терс поднялся и подошел к костру. — Как я могу объяснить тебе то, о чем ты не имеешь представления?
Я следила за тем, как он подбрасывает ветки в пламя, и чувствовала, что с отрицательными чувствами теперь борется он. Не знаю, что его задело: мой тон или мои слова, но нахмуренные брови и сжатые губы говорили сами за себя.
— Я вроде не дура, неужели не пойму объяснения? — моя природная вредность тем не менее не смогла затормозить.
— Ты поймешь, если я сейчас буду объяснять тебе устройство космического корабля? — он сел с другой стороны от костра и оттуда сверкал на меня глазами. — И дело тут не в твоем интеллекте, а в том, что тебе придется много лет учиться, чтобы понять эти объяснения.
— Я не планирую лететь в космос, я планирую понять, зачем я здесь, с тобой, вместо того, чтобы посидеть с друзьями в кафе, — резко отозвалась я.
Я поднялась, сбросила с себя его куртку подальше от огня и пошла на шум воды. Если я сейчас останусь, я наговорю ему такого, о чем завтра, возможно, пожалею. Не знаю, с чего я так завелась, может из-за того, что он был прав. Хотя нет — знаю. Я боялась своих чувств, боялась не сдержаться, и поскольку сама я не могла от него оттолкнуться, то пыталась оттолкнуть его.
Вода оказалась совсем маленькой речкой с очень холодной водой. Я окунула в нее руки и плеснула себе в лицо. Теперь понятно, почему сбежала Йалу. Меня с пугающей силой тянуло к Терсу, но сейчас я тоже хотела убежать. Наверное, я такая же упертая, как Йалу, не зря он говорит, что мы похожи.
— Не стоит уходить от меня далеко.
Я вздрогнула от звука его голоса.
— Не стоит так подкрадываться ко мне, — перевела я дыхание. — Ты меня напугал.
Он промолчал.
Я оглянулась. Терс прислонился к дереву, скрестив на груди руки, и смотрел куда-то поверх моей головы. Сердце вдруг понеслось бешеными скачками, и я прижала к нему ладонь; мне казалось, что его стук слышно на километр вокруг. Я резко поднялась, но тут же поскользнулась на мокрой траве.
Терс подхватил меня, когда я еще не успела понять, что падаю, и я совсем рядом увидела его лицо. Наверное, во мне что-то замкнуло, потому что я забыла про будущее и про прошлое. Было только настоящее, только он и я. И я даже не знаю, успела ли что-нибудь подумать, как сама, первая, поцеловала его. И коснувшись его губ, забыла даже себя, я превратилась в одно сплошное блаженство и совсем не хотела снова становиться собой.
 
Терс замер, а потом прижал меня к себе, и я не сразу поняла, я вообще уже мало что понимала, что он отвечает на мой поцелуй с не меньшей страстью.
Окружающий мир просто исчез. Мне казалось, что я парю, где-то между небом и землей, и только одно ощущение осталось со мной: прикосновения его рук и губ.
Я не была девственницей, но никогда не испытывала такого взрыва чувств, как сейчас, просто от поцелуя. Чувствовать Терса всем телом, получить возможность погрузить пальцы в его волосы, гладить его плечи, просто посметь прикасаться к нему, не думая ни о каких последствиях, вообще не думая — это было на границе восторга и боли.
Но этот блаженный мир разбился на куски, когда Терс, опомнившись, осторожно отстранил меня.
— Нам не следовало этого делать, — вдруг севшим голосом сказал он и легко коснулся пальцем моих губ. — Хотя спасибо, это было впечатляюще.
— Несколько дней назад ты был готов зайти дальше, — в моей голове все еще висела дымка.
— Гораздо дальше, — усмехнулся он.
— Почему же остановил меня сейчас?
— Потому что кое-что понял про себя. И про тебя.
Дымка рассеялась, и мир постепенно встал на место. А перед моими глазами вдруг возникло лицо Йалу, и я почувствовала, как заливаюсь краской.
— Что я творю? — выдохнула я, прикрывая губы рукой и почти испуганно глядя на Терса.
— Прости, это я виноват.
Я замотала головой и отвернулась:
— Отправь меня домой. Я просто не смогу больше быть с тобой рядом. У меня уже нет сил, это какая-то изощренная пытка.
Я почувствовала, что меня сейчас понесет, но уже не могла остановиться, да и не хотела, если подумать:
— Я люблю тебя. Ты сам знаешь, но мне хочется это сказать. Хотя бы раз в жизни. Но если с собой одной я справлюсь, то с тобой — не смогу. А я не хочу совершать подлость. Ты принадлежишь Йалу, я не должна была к тебе даже прикасаться. Пожалуйста, отпусти меня!
Терс молча смотрел на меня, и в сгущающихся сумерках я не могла понять выражение его глаз: то ли боль, то ли печаль, то ли сочувствие. Я судорожно вздохнула и отвернулась от него.
— Я не могу сказать тебе того, что хотел бы сказать, — через какое-то время услышала я. — Я уже говорил, моя жизнь не принадлежит мне. Так же, как и мои чувства. К сожалению, я не машина и не могу приказать им не появляться.
Он обхватил меня руками и крепко прижал к себе, я дернулась, но не смогла вырваться. Тогда я закрыла глаза и уже не стала сдерживать слезы. В этот миг мне хотелось умереть, вот так, в его объятьях, и тогда мне не пришлось бы своими руками уничтожать эту любовь. Я чувствовала его дыхание на своих волосах, но никак не могла найти в себе сил оттолкнуть его.
— Прости меня, — его губы почти коснулись моего уха, — за то, что я появился в твоей жизни. За то, что я ничего не могу изменить. За то, что я не могу облегчить эту ношу для тебя. Поверь, теперь я сделаю для тебя, что угодно. Но это не в моих силах.
Я молчала. Какими словами можно объяснить то, что я чувствую? Я мечтала о безумии, когда можно было бы освободиться от всех препон и просто отдаться на волю течения, но я знала, что никогда не позволю себе этого. Уже сейчас я не представляла, как посмотрю в глаза Йалу. Он не сказал, но я и так поняла, что мои чувства не так уж и безответны, а его чувства принадлежат ей. Не мне. Мы никогда не сможем быть вместе. Никогда. Мне надо почаще повторять себе это слово, чтобы избежать искушения найти себе оправдания.
— Я не могу отпустить тебя, без меня ты окажешься в опасности, — продолжил Терс. — И с твоей помощью мне будет легче вернуть Йалу. Я не имею права тебя просить, но я прошу. Останься.