В глубину (СИ)

— Если бы меня здесь не было, она бы не пыталась нас подружить.
— Она бы придумала что-нибудь еще. Пойми, мы не можем быть уверены, как бы все произошло, «если». Этих «если» может быть миллион. Давай посмотрим на все с другой стороны. Если бы я сразу отнеслась к тебе нормально, ей бы не пришлось создавать такую ситуацию. Тебе не приходило в голову, что в произошедшем я могу считать виновной себя?
— Но ты предлагала мне мир однажды. Я отказалась. А ты… Может, ты сразу почувствовала, что перед тобой та, что отберет у тебя сестру?
Аринка вдруг заплакала. Беззвучно, не закрывая лица руками, просто по ее щекам хлынули слезы.
А я вспомнила, как долго она не могла плакать после гибели Анжелики. Как долго она вообще не могла прийти в себя, какой потерянной выглядела Леля после разговоров с врачами и отцом Аринки.
Леля сказала мне, что за историю придумала обо мне для сестры Анжелика, и я помнила последние ее слова ко мне. Арина, не задумываясь, помчалась спасать меня. Пусть от несуществующей опасности, она ведь этого не знала. Во мне словно что-то переключилось, и я посмотрела на Аринку совсем другими глазами. Из-за меня она потеряла самое дорогое, и мне хотелось как-то ей это возместить. Но она не подпускала меня к себе. В те дни она вообще никого не воспринимала: ни отца, ни подругу. Не хотела никого видеть, отказывалась с кем-либо разговаривать. Она просто тихо исчезала.
И однажды я решилась. Дождалась, пока никого рядом не будет, и проскользнула к ней без разрешения. Я помню, каким злым и колючим стал ее взгляд: «Не подходи ко мне!». Но я не послушалась. Медленно короткими шагами я подходила ближе. «Анжелика так хотела нас помирить! Мне кажется, в память о ней мы должны это сделать…» Но она закричала: «Не смей произносить ее имя! Слышишь? Не смей!». Ее голос сорвался, и она, закрыв лицо руками, впервые после той страшной аварии заплакала. Я подбежала к ней, села на краешек кровати и обхватила ее плечи руками. Я даже не замечала, как льются слезы по моим щекам. Аринка попыталась высвободиться, что-то пробормотала сквозь слезы и, наконец, уткнулась в мое плечо.
— Мне кажется, я поняла, о чем ты думаешь, — медленно сказала Аринка, даже не вытирая катившиеся слезы. — Ты не можешь забыть, как я не хотела тебя видеть. Верно?
Я посмотрела ей в глаза. «А разве это не так?» — хотелось сказать мне, но я промолчала. Аринка вздохнула.
— Да, я не хотела тебя видеть, потому что ты слишком явно напоминала мне о том, что я натворила. Я — понимаешь? — не ты! Я никогда не винила тебя в ее смерти. Даже когда я злилась, что ты спасла меня, а не ее, я понимала, что все равно виновата я. На самом деле, я злилась на себя. Но мы так долго не любили друг друга, что мне было проще выплескивать свои эмоции на тебя. И я прошу тебя поверить, что подсознательно я хотела, чтобы ты пришла, потому что, когда это действительно произошло, я почувствовала облегчение.
А я чувствовала облегчение сейчас. В тот день, в больнице, мы начали становиться друзьями, она предложила мне воспользоваться документами на ее фамилию и жить с ней. И все-таки, мне казалось, что-то удерживало нас от настоящей дружбы. И этим «что-то» было чувство вины с обеих сторон, а с моей стороны еще и уверенность в том, что Аринка не простила меня полностью.
— Анжелика всегда первая приходила мириться, — слабо улыбнулась Аринка. — Даже, когда виновата была я.
Она обхватила меня обеими руками и поцеловала в макушку. Такой простой жест, но она никогда не позволяла себе этого раньше. И я только сейчас поняла, что ее сдерживала я сама; она просто не решалась, а я думала, что не желает. Я выросла в месте, где было не принято открытое проявление чувств, и очень мало в этом понимала, но сейчас я обняла Аринку, спрятала голову у нее на груди и почувствовала себя комфортно и безопасно.
— Ты стала говорить о том, что причиняет тебе боль, чтобы мне все объяснить? — спросила я, когда мы шли домой.
Аринка улыбнулась, помолчала, а потом сказала:
 
— Наверное, ты была права. Мне стоило выговориться. Держать все в себе тяжелее.
Я тоже улыбнулась и сменила тему:
— Что ты там говорила про телевидение?
— Ах да, ты же не дала мне договорить. Я окольными путями пыталась выяснить, как наши местные каналы отреагируют на такое видео. Мне сказали, что без твоего согласия видео с тобой не возьмут, да и не любят они качество любительских камер. Вот если бы ты согласилась все повторить на их камеры…
— Подожди, они его еще не видели, — проворчала я. — Придумают, как обойти правила.
— Откуда такие мысли? — поинтересовалась Аринка.
— Фильмов ваших насмотрелась.
— Нет, я не думаю. Но сейчас существует кое-что пострашнее телевидения. Интернет. Вот там нет никаких цензур. И видео Валентина пойдет на ура. И прославит его, да и тебя вместе с ним, гораздо быстрее и эффектнее, чем местное телевидение.
— А там, где живут Лелины родители, тоже есть интернет? — спросила я.
Аринка остановилась и повернулась ко мне. В глазах ее промелькнула растерянность.
— Я думаю, есть. Он весь мир уже опутал.
— Значит, я нигде не смогу спрятаться?
Аринка пожала плечами, но уверенно ответила:
— Мы что-нибудь придумаем.
  
Часть 2 (завершение)
 
АНЖЕЛИКА
Предположение Аринки оказалось верным, как и опасения Йалу. Одну камеру она действительно не увидела. Она была закреплена на самом Валентине и засняла достаточно, чтобы привлечь к записи внимание. Местные каналы телевидения заинтересовались, но запись Валентина показывать отказались наотрез. Несмотря на то, что он побеспокоился о том, чтобы вырезать моменты, компрометирующие его самого, оставалось еще очень много вопросов, отвечать на которые ему не хотелось. Несколько раз предложения прислать съемочную группу поступали прямо к Йалу, но Аринка на правах старшей и совершеннолетней сестры вежливо, но решительно их отклоняла. Валентин же, побоявшись, что телевидение его опередит, поторопился выложить ролик в интернет.
Надо отдать ему должное, он хорошо все продумал. В качестве ведущего он выступил сам и, чтобы подогреть интерес, представил все в виде сериала. Сначала на сайте появилась запись с той самой камеры, дополненная парой таинственных замечаний. Когда ролик просмотрело достаточное количество людей, Валентин выложил запись интервью с Валерией. Правда она рассказывала, повернувшись к камере спиной, потому что Йалу постаралась добавить чернилам побольше несмываемости. В качестве завершающего штриха появилось видео, где сам Валентин подробно рассказал обо всем, начиная с первой встречи у фонтана и заканчивая настоящим именем Йалу, которое успели передать «жучки» до того, как Йалу их уничтожила.
Успех видео превзошел даже ожидания Валентина. Действительно, наутро он проснулся знаменитым. Хотя здесь ему помог не только интернет, но и те, кому это было нужно. Одним из них был Бхар.
Аринка, которая теперь следила за интернетом днем и ночью, как только увидела его первое видео в Сети, схватила Йалу и увезла ее к нашему отцу. Отец спрятал их обеих прямо в центре города, в охраняемом многоквартирном доме, да еще добавил свою охрану. Забрал их телефоны и оставил другой, номер которого, кроме него, никто не знал.
А когда они остались втроем, устроил «допрос с пристрастием», как назвала это Аринка.
— Что это за видео?
— Он похитил мою подругу, я защищала нас обеих от него, — мрачно ответила Йалу.
— Каким образом защищала?
— Вы же видели.
— И все же?
Йалу посмотрела на Аринку, та едва заметно кивнула.
— Вот таким, — Йалу повернула руки ладонями вверх и медленно подняла их. Так же медленно в воздух поднялся отец вместе со стулом.
Аринка прыснула, когда он автоматически схватился за стул. Но отец быстро взял себя в руки.
— Я понял. Опусти меня.
Он поднялся со стула и какое-то время смотрел на Йалу.