100 свиданий с ведьмаком (СИ)

Из сумки раздалось скептическое похмыкивание.
— А девица не против? — фея кивнула на Беляну, стоявшую с ошарашенным видом. — То-то я смотрю, нарядная она у тебя, аки невеста.
— Нет! — рявкнула Беляна. — Нет, я не против. Но кто-то у меня по шапке потом получит за такой сюрприз.
— Она Хранительница, — ни минуты не колеблясь, сообщил ведьмак.
— И что же она хранит? — госпожа Иеле хмыкнула, подумала… подпрыгнула в кресле и выронила трубку. — Источник? Источник принял новую Хранительницу?!
— Да, — быстро заговорил Еся. — Беляна — Вещая Дева, а я ее избранник. Нам угрожает Навь. Благословение фейри даст нам…
Ведьмак запнулся. Что даст ему благословение Благого двора, Еся в точности не знал. Книги на этот счет расходились в трактованиях, но сходились в одном: то, что скреплено ритуалом фейри, людям не разорвать. Духи лесов готовы помогать чистым, любящим сердцам — феи всегда были сентиментальным народом.
Фея пожевала губами и с легким кивком приняла из рук Хмурого тщательно протертую носовым платком трубку:
— Тогда твое желание разумно. И ты прибыл по адресу. Не вижу препятствий, случай все-таки незаурядный. Двор дал мне право соединять влюбленные сердца, но я редко венчаю людей. Люди непостоянны. Вас пугает идея преданности и верности одному человеку, на всю жизнь, а то и вечность.
— Меня не пугает, — выдохнул Изза, привлекая к себе возлюбленную.
— И меня, — пискнула Зоря.
— И меня, — Хмурый прижал руки к груди.
Фея уложила господина Грызлю в коробку и строго сказала:
— С меня и двух пар на сегодня достаточно. Это вам не на прогулку сходить, а сложная церемония.
Глава 24
Глава 24
Вслед за феей наша компания двинулась по залитым дождем улицам Сильверграда. Иеле надела серебристый плащ, укутавший ее с головы до маленьких ног в резиновых сапожках, а над нашими макушками Изза создал радугу, с которой стекали дождевые капли. Лучше зонта и придумать было нельзя. Хмурый, правда, предпочел нашей компании место рядом с Иеле и нещадно мок. А Пуся шагал посреди улицы, зорко глядя по сторонам и оставаясь сухим, видимо, благодаря своей особой магии.
Сердце мое билось часто, в горле стояли слезы. Я поглядывала на Есю и тот, наконец, хмыкнул и сказал:
— Говори.
— Еся, ты хорошо подумал? А что если действительно… вечность?
— Что ты имеешь против вечности? Состаримся, умрем в один день и час, родимся вновь и опять встретимся.
— Обещаешь? — я прижалась к теплому боку.
— Обещаю, — донесся тихий, приглушенный шумом дождя голос.
— Елисей молодец, — еле слышно проговорила Зоря, когда Елисея, Пусю и Изю подозвал Хмурый, а мы с Зорей остались под козырьком пахнущего гнилью здания. — Не просто фею отыскал, но и сумел разузнать про нее кучу всякого. Ты бы слышала, как он часами расспрашивал Духа! Фейри немного сентиментальны и тщеславны: когда люди доверяют им свои судьбы, они стараются держать лицо и даже хвастаются количеством людишек, которых пригрели. Еся надел на тебя кольчугу, защищающую тело, но она не поможет, если Навь захочет забрать нечто более ценное — твою душу. А покровительство фейри может помочь. Я тоже на него уповаю.
— Ты не боишься? — спросила я.
— Искать защиты у Благого Двора? — Зоря печально улыбнулась. — Нет, не боюсь. Мое положение уже вряд ли станет хуже. Бедный Изя. Бедные вы все. Я подвергаю вас опасности. Но я… я буду Изе хорошей женой. Я его люблю. Он показал мне другой мир, без страха, светлый мир, в котором можно смеяться от души. Но я каждый день боюсь, что сестра придет за мной и… или за кем-то из вас.
— Сюда! — закричал Изза.
Мы подошли ближе. Парни помогли Иеле открыть разбухшую от влаги калитку в тесный переулок с черными остовами погибших деревьев в остатках садов. Несколько минут блуждания среди деревянных руин по прогнившей мостовой, готовой провалиться под ногами, и фея потянула на себя малоприметную дверь с позеленевшими кольцами-ручками.
Внутри было… будто в лесу, в сумерках, от тьмы у порога до закатного цвета в глубине храма. И это было странно, потому что за дверью осталась дождливая ночь. Здесь же свет проникал через переплетения ветвей деревьев, старых, замшелых, но без признаков гниения. Ветви поднимались к витражам и исчезали в них, будто бы проникая насквозь, и я подозревала, что эта часть зала лежит в лесу фейри, на Четвертом Пути, в царстве Семи Великих Правительниц.
 
Стены храма украшала причудливая роспись, колонны были сделаны из материала, похожего на темный янтарь. Иеле зажгла магией толстые свечи в огромных подсвечниках из гладкой, словно стекло, древесины. Свечи разгорелись, их пламя колыхалось в легком ветерке, пахнущем луговыми травами. Подсвеченные колонны стали напоминать куски красновато-оранжевого льда. Вообще, красного в храме было много: алые свечи, багряные бутоны на цветущих деревьях (я даже вспомнила этот вид магнолии, она цвела в окрестностях Кривовцов как напоминание о недобром пожелании фейри, некогда изгнанных из нашей местности людьми — с тех пор у нас рождается мало детей с магическим даром), киноварь плиток под ногами.
Иеле скрылась в одной из боковых дверей, а потом появилась под кроной самого большого дерева, чьи корни переплелись в величественный алтарь. На фее была шуршащая туника, сплетенная из тростниковых колечек. Голову украшал венок из красных цветов.
— Итак, — фея прокашлялась. — Как жрица лесного храма я имею право благословлять особые браки. Хочу предупредить: судьбы ваши переплетены там, — Иеле ткнула пальцем в свод. — Потомок древнего воина, Вещая Дева, дочь колдуна и… — фея посмотрела на Изю, подумала и не менее торжественного договорила: — лепрекон-смехотворец.
Пуся хихикнул. Он держал в руках гримасничающее Зеркало. Иеле решила, что чем больше свидетелей, тем лучше.
— Если кто-то, — Иеле строго посмотрела на кицуне и Духа, — считает, что по каким-то причинам эти союзы не могут быть заключены, пусть скажет это сейчас. Нет таковых? Тогда… вот…
Она протянула Есе тонкий, как игла, кинжальчик.
— Подойдите ближе, — торжественно произнесла Иеле, — и поделитесь с Лесом своей кровью. Что испугались? Капельку из пальчика для девочек, а мальчики могут и пощедрее. Ваша кровь превратится в магических существ и будет жить там, пока стоят королевские дубы.
Мы приблизились к могучему древу, крона которого терялась высоко вверху. Хмурый и Пуся заняли места слева и справа. Было совсем не больно. Крошечная капелька крови на моем пальце обернулась пурпурной бабочкой, которая села на сплетение ветвей и исчезла. С перечерченной кинжалом ладони Елисея вспорхнуло несколько желтых стрекоз. У Зори это были светлячки, а у Иззы — божьи коровки.
Пуся не сдержался и лязгнул зубами на пролетевшую мимо стрекозу. Иеле погрозила ему пальцем:
— Не шали, лис. Веди себя тихо. Тебя здесь вообще быть не должно, коварное создание! Кицуне в волшебном лесу — это надо же! Как бы не уволили меня из жриц! С другой стороны, чем больше свидетелей, тем лучше. Чем больше миров смотрит сейчас на влюбленных, тем благоприятнее. Так, на чем я… Ага. За вами будут следить, подобно тому, как родители присматривают за детьми, оберегая их. Но только если вам действительно нужна будет помощь, в минуту опасности, когда вы окружены врагами, лишены еды или воды, тонете или горите в огне, вам будет дарована защита Благого Двора. Это все. Женихи, можете поцеловать невест.
— И мы ничего не должны сказать? — удивленно спросил Изя. — Поклясться в вечной любви или…
— Все, что сказано вами, все, что обещано и еще не произнесено, все чаяния, мечты, надежды, обеты — все принято древним Лесом. Вам не нужно ничего говорить, Лес все услышал и так. Поцелуйтесь. Мы, феи, любим поцелуи, когда сливаются две энергии, мужская и женская.
 
Мы прильнули друг к другу губами, немного смущаясь. Хмурый утер скупую мужскую слезу. Дух Зеркала растроганно всхлипнул.
— По законам человеческим вы пока друг другу никто. Но по законам Небесным — супруги, — подвывая, продолжила Иеле. — Что еще сказать? Любите друг друга. Кольца купите сами, не предусмотрено, лесной народ на таких условностях не зацикливается. Уф, как я устала! Домой и в постельку.