В поисках змея (СИ)

— Я, пожалуй, вас оставлю, — встала на ноги Владимира. — Лина, я вернусь утром, скажешь, что решила и где остаёшься. Сегодня вам мои милые ушки и чуткий слух не нужны. Как ни странно, но здесь безопасно. Вот, — она положила на стол визитку с номером телефона, — если что — звони!
И не дожидаясь от нас какого-либо ответа, Мира помахала нам ручкой и быстро покинула квартиру, тихо закрыв за собой дверь.
После этого мама, не дожидаясь от меня порции очередных вопросов, начала рассказывать свою настоящую историю. По большому счёту она ничем не отличалась от рассказанной мне Митричем, разве что была более эмоциональной, и теперь я действительно осознавала, что это точно правда. Не какая-то сказка, или байка, рассказанная перед сном, а история моей семьи. Моя история. Касающаяся не только родителей, но и меня на прямую.
— Когда родились вы с Сашей, мы с папой искренне надеялись, что ничто змеиное вас не коснётся, очень переживали за тебя, как за первенца, — подошла мама к завершению своего рассказа.
— Саша тоже уж, — вспомнила я объяснения Миры и Митрича на тему передачи наследственных генов, — да и Васька. Вы должны были нам рассказать.
— Мы хотели вас оградить от всего этого, — мама пересела ко мне на диван и взяла за руку, — да и как ты себе это представляешь? Мне нужно было вас собрать и сообщить, что я отрёкшаяся от сил царевна ужей из подземного мира? — она грустно улыбнулась, покачав головой. — Мы с отцом хотели, чтобы вы росли и жили нормальной жизнью. Кто же знал, что тебя каким-то образом занесёт туда? Не хочешь, рассказать, каким именно?
— Всё началось в мой день рождения, — глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, я начала свой рассказ.
Сначала слова довались с трудом, особенно когда речь заходила о Василеске и о наших с ним ночных свиданиях. Я то и дело запиналась и краснела, как школьница, что очень забавляло маму. Но в итоге я, как смогла, детально ей всё рассказала, закончив своим болезненным побегом.
Мама периодически вставляла реплики и замечания, по мере моего повествования. Начиная от осуждения нашего спора, сказав, что до этого считала самым глупым поступком наше с девочками пари о полуголой фотосессии на берегу озера в начале января. Но теперь первое место занимает зазывание полоза в мужья.
Ужи меня признали — подтверждений этому мне и не требовалось, всё и так было видно, так сказать на лице. А точнее в глазах. Маму больше позабавило, что Святослав не признал меня с первого взгляда — ведь мало того, что силы к моменту нашей встречи во мне начали просыпаться, так и похожа я на маму внешне очень. И имя моё, опять же, должно его было натолкнуть на правильные мысли. Да и нужно ли мне было, чтобы он признал во мне внучку? Трудно сказать, что произошло бы, узнай он в тот момент правду.
Больше меня взволновали мамины слова о позоре полоза, потерявшего наречённую. То же самое мне говорил и Митрич, но тогда я не придала его словам особого значения, сконцентрировав внимание на истории жизни мамы. А сейчас беспокойство медленно меня поедало изнутри, разрывая на части.
— Я не знаю, что делать, — на глаза помимо моей воли навернулись слёзы. — С одной стороны здесь вся моя жизнь, привычная и нормальная. Никаких ужей и прочих змей, никакой магии, охотников и прочего. Но с другой, как только я вспоминаю, как больно Лексу, мне хочется просто оказаться там, и я… — слёзы всё же потекли по моим щекам, как я и не старалась их удержать. — Мам, что мне делать?
— Милая моя, — мама прижала меня к себе, давая выплакаться, поглаживая по спине. — Когда-то я отреклась от всего ради любимого. Да, это далось нелегко, было трудно, и я до сих пор иногда спрашиваю себя — а правильно ли я поступила? Но потом я смотрю на твоего отца, на вас с Сашей и Василисой, и понимаю, что если бы я могла вернуться в тот момент выбора — то, не задумываясь, сделала бы так же. Если полоз откликнулся на зов — это судьба, дорогая. Это та любовь, которую многие ищут всю жизнь, но так и не находят. А тебе повезло, ты её нашла. Так сумей не потерять.
 
— Ты хочешь, чтобы я ушла к змеям? — продолжала я хлюпать носом.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — улыбнулась мне мама, чем вызвала новый поток слёз. — Так, ну хватит! Разлила тут целое море! Лина, давай успокаивайся. Лучше расскажи мне, пока ты там была, сколько нагов видели твоё лицо?
— Кроме Лекса и новоиспечённого деда вроде никто, — вытирая слёзы и копаясь в памяти, ответила я. — Хотя нет, ещё одна девушка, Леся, как я поняла она что-то вроде фаворитки Лекса, забыла, как они называются.
— Минара? — хихикнула мама. — Тебя видела минара? Где ты её нашла? Полозы обычно, как только у них появляются невесты, сразу всех разгоняют. Нет, твой конечно новатор, лично к тебе решил не приходить, встречался только в астрале, но неужели он от них не избавился?
— Не знаю, — надула я губы, вспомнив про Пелагею в его спальне. И хоть я не уверена, рассмотрела ли эта грудастая моё лицо, пока я была без сознания, озвучить маме всё же решила. — Две минары.
— Что две? Видели тебя две? — дождавшись от меня кивка, мама засмеялась. — Прости, просто зная особенности возникающей связи между полозом и наречённой, сложно такое представить. Видимо он их оставил, чтобы обезопасить тебя, всё-таки охотники тебя так и не нашли, может и минар он для каких-то целей рядом держал, — видя, как я насупилась, мама добавила, — не тех, о которых ты подумала. Подслушивал, или приставил к ним нагов для слежки, чтобы знать, кто скольких охотников нанял, и не подобрался ли кто-то из них слишком близко к тебе.
В этих словах мог бы быть здравый смысл, если бы я своими глазами не видела, как Пелагея прыгала к нему в кровать. До конца зрелище я, конечно, тогда досматривать не стала, но итог очевиден.
— А какая разница кто меня видел? — вернула я маму к сути её же вопроса.
— Царевна ужей открывает лицо только после свадьбы, — ответила она, пожав плечами, — думаю, твой дед тебе с удовольствием всё объяснит. Ты ведь вернёшься туда? — увидев мой растерянный взгляд, мама рассмеялась. — По глазам вижу, что хочешь вернуться.
— Хочу, но…не хочу, — вполне логично, а главное понятно ответила я, — и не знаю, как.
— На счёт «как» — твоя волчица тебе поможет, они чувствуют места, где грань миров истончена, тебе останется только ужей позвать. Дальше они сами всё сделают, — мама махнула рукой, будто всё проще некуда, хотя я ничего не поняла. — Где ты её откапала? Волкодлаки обычно очень обособленно живут, и с другими расами общаются крайне редко.
— Это скорей она меня нашла, — пожала я плечами, припоминая наш первый с ней разговор в избушке Митрича. — Объявила себя моим телохранителем, если решу вернуться в подземный мир.
— Хитрая волчица, — улыбнулась мама, — зло она тебе вряд ли причинит, скорее с царя что-то стребовать хочет. Услуги телохранителя тебе в подземном мире не потребуются, ужи не допустят, чтобы с тобой что-либо случилось.
— В каком смысле? — не совсем поняла я маму. — Что стребовать? За что?
— Что именно — я не знаю, — задумалась она, — возможно услугу, или магическую защиту, да что угодно. И папа непременно ей даст всё — она ему внучку приведёт, наследницу. Живую и невредимую. Которую он, стыд и позор ему, не признал, посчитав обычным человеком.
— Пускай, мне не жалко, она хоть и немного странная, но мне нравится, — махнула я рукой, допив остатки чая. — Слушай, а что она говорила про перекидываться в ужа? Я это правда, могу?
— Да, но здесь я тебе не помощник, — увидев моё изумлённое новостью лицо, мама вновь рассмеялась. — Ну, хватит, здесь пугаться нечего. Будешь по желанию становиться трёхметровым ужиком. Просто объяснить я тебе сейчас ничего не могу — как только я от сил отказалась, все лишние знания и умения стёрлись из памяти. Я так понимаю, что больше вопросов у тебя нет? — дождавшись от меня мотания головой, мама встала с дивана и протянула мне руку. — Тогда давай вставай, иди в душ, а я тебе пока кровать постелю. Папа уехал в Москву по работе, вернётся только послезавтра, так что спишь в нашей комнате. Сейчас ночнушку и халатик с полотенцем тебе принесу.