Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна

Дэй проползла на животе в дальний конец чердака, где крыша спускалась к балкам, и выглянула через заранее просверленные дырки во двор.
– Похоже, к приему гостей все готово. Что теперь?
Морвир, осторожно ступая, подошел к маленькому запыленному оконцу, смахнул ребром ладони паутину со стекла. Солнце почти уже скрылось за рваной линией крыш, и в городе шепотов сгущались синие сумерки.
– Маскарад во дворце Соториуса должен близиться к концу. – По другую сторону канала, расположенного позади Дома досуга Кардотти, начали загораться первые окна и первые факелы. Морвир брезгливо стряхнул с руки паутину. – Теперь мы сидим на этом гнусном чердаке и ждем, когда прибудет его высочество принц Арио.
 
Секс и смерть
 
К ночи Дом досуга Кардотти преобразился. Стал похож на волшебную страну, столь же далекую от серой реальности, как луна от земли. Игорный зал озарили триста семнадцать свечей. Балагур сосчитал их, покуда их водружали на тихонько позвякивавшие люстры и втыкали в ослепительно сверкавшие подсвечники и канделябры.
Покрывала с игровых столов были убраны. Один из банкометов тасовал карты, второй сидел, глядя в пространство, третий считал и аккуратно складывал фишки. Балагур вел счет вместе с ним, только про себя. В дальнем конце зала пожилой служитель смазывал колесо фортуны. Оно было не слишком благосклонно к тем, кто с ней играет, насколько мог судить Балагур. Он давно заметил нечто необъяснимое в играх со случаем. Случай всегда против игрока. Вроде бы сначала ты побеждаешь цифры, но в конечном итоге они побеждают тебя.
Все вокруг сияло и мерцало, как спрятанные в пещерном мраке сокровища, а ярче всего женщины – принарядившиеся к этому времени, надевшие маски и казавшиеся при теплом свете свечей какими-то нереальными со своими длинными, изящными руками и ногами, умащенными и присыпанными блестками, с глазами, загадочно блещущими сквозь прорези золоченых масок, с губами и ногтями, красными, как свежая кровь…
В воздухе витали непривычные, будоражащие запахи. В Схроне женщин не было, и Балагур с трудом сдерживал возбуждение, успокаивал себя, бросая кости снова и снова и складывая выпавшие цифры. Дошел уже до четырех тысяч двухсот…
Мимо проплыла очередная женщина, с шорохом волоча по гуркскому ковру подол юбки, в разрезе которой показывалась при каждом шаге голая нога. Двухсот… Взгляд его приклеился к этой ноге, сердце ускорило свой бег. Двухсот… двадцати шести. Балагур вновь взял себя в руки, перевел взгляд на кости.
Тройка и двойка. Все как обычно, беспокоиться не о чем. Он услышал шум за окном, выпрямился и выглянул во двор. Начали прибывать гости.
– Добро пожаловать, друзья, добро пожаловать к Кардотти! У нас есть все, чего только могут пожелать взрослые мальчики! Карты и кости, игры, требующие удачи и мастерства, – сюда, пожалуйста! А эта дверь для тех, кто предпочитает нежные объятья матушки хаски! Вино и любые напитки по требованию. Пейте вволю, друзья мои! Всю ночь во дворе вас ждут самые разнообразные развлечения! Жонглеры, танцовщицы, музыканты… и даже, может быть, немного крови для тех, кто жаждет драки! Что же до женского общества… ну, этого у нас предостаточно…
В ворота вливался поток напудренных мужчин в масках. Среди костюмов от дорогих портных было уже не протолкаться, сквозь оживленное перекрикивание с трудом пробивалась веселая музыка, которую наяривал оркестр, расположившийся в одном углу двора. В другом перебрасывались сверкающей струей стеклянных бокалов жонглеры. Замелькали женщины в толпе, перешептываясь с гостями. Кое-кого уже повели в дом. По лесенке на второй этаж, конечно… Коска поневоле задумался, не перепадет ли нынче и ему несколько мгновений радости?..
– Вы само очарование, – обратился он, приподняв цилиндр, к проплывавшей мимо стройной блондинке.
– Гостями займись! – рявкнула та злобно в ответ.
– Я всего лишь подбодрить вас пытаюсь. Помочь хочу.
– Помочь хочешь – ублажи кого-нибудь! У меня и так работы хватает.
 
Ее тронули за плечо, она с лучезарной улыбкой повернулась, взяла желающего под руку и скрылась с глаз.
– Откуда их столько? – прошипел Коске на ухо Трясучка. – Говорили, три-четыре дюжины будет, кое-кто с оружием, но не мастера драться! А их тут уже в два раза больше!
Коска улыбнулся и хлопнул северянина по плечу.
– Вижу! Но это же так приятно, когда устраиваешь пирушку и гостей приходит больше, чем ждешь! Значит, кто-то пользуется любовью…
Трясучку шутка не позабавила.
– Не мы, уж точно. И как мы их всех придержим?
– С чего ты взял, что я знаю? По моему опыту, жизнь полна неожиданностей. Остается только покоряться обстоятельствам и делать, что можешь.
– Говорили, шесть стражников от силы. А это кто тогда? – Трясучка мотнул головой в сторону кучки мужчин сурового вида, в кирасах поверх стеганых курток, в масках из обычной стали, при мечах и длинных ножах, с угрюмо выдвинутыми вперед чеканными подбородками. Глаза их так и шарили по двору, высматривая угрозу.
– Хм-м, – промычал Коска, – вот и я о том же думаю.
– Думаете? – Мощная длань северянина крепко обхватила его руку. – Когда без башки вот-вот останетесь?
– Я вообще частенько думаю. – Коска высвободился. – И знаешь, что забавно? При этом попросту не боюсь.
Оставив Трясучку, он затесался в толпу. Принялся бродить среди гостей, похлопывая их по плечам, сыпля шутками, призывами выпить и полюбоваться представлением. Чувствуя себя в своей стихии – порока и разгула. И, конечно, опасности…
Его страшили старость, неудачи, предательство. Возможность показаться дураком. Но никогда не страшило предстоявшее сражение. Самые счастливые мгновения своей жизни Коска пережил, дожидаясь начала боя – глядя, как приближаются маршем бесчисленные гурки к Дагоске, следя за тем, как разворачиваются войска Сипани перед Островной Битвой, вскакивая в седло при свете луны, чтобы отбить вылазку врага из-за стен Муриса. Опасность его только радовала. Ибо исчезало беспокойство о будущем. Забывались промахи прошлого. Оставалось лишь прекрасное настоящее.
Он зажмурился, прислушиваясь к оживленной болтовне гостей, втянул носом воздух так глубоко, что в груди закололо. Сейчас ему даже выпить не хотелось.
И, открыв глаза, он увидел, что в ворота вошли еще двое человек. Толпа подобострастно расступилась, освобождая дорогу принцу Арио, одетому в алую куртку с расшитыми рукавами, из которых свисали шелковые манжеты такой длины, что возникало сомнение, сумеет ли принц при желании взять что-нибудь в руки. Золотую маску его венчал султан из разноцветных перьев, похожий на павлиний хвост, заколыхавшийся, когда Арио без всякого воодушевления огляделся по сторонам.
– Ваше высочество! – Коска, сорвав с головы цилиндр, низко поклонился. – Ваш приход воистину… воистину честь для нас.
– Да, да, – сказал Арио. – Как и приход моего брата. – Он вяло повел рукой в сторону стоявшего рядом человека в белоснежном наряде и маске в виде половинки солнца, которому, судя по тому, как нерешительно он топтался на месте, идти сюда не слишком хотелось. То был Фоскар, без сомнения, хотя с бородой Коска его еще не видел. – Не говоря уж о нашем общем друге, мастере Сульфуре, – закончил Арио.
– Увы, я остаться не могу. – Вперед выступил еще один человек, таившийся за спинами братьев. Кудрявый, неприметной внешности, скромно одетый. – Дел слишком много. Ни минутки покоя… – Он улыбнулся Коске, и тот заметил, что глаза у него разного цвета – один зеленый, другой голубой. – Этой же ночью я должен быть в Талине и говорить с вашим отцом. Нельзя предоставлять гуркам свободу действий.
 
– Конечно. Будь они прокляты, эти твари. Счастливого вам пути, Сульфур. – Арио едва заметно кивнул.
– Счастливого пути, – буркнул и Фоскар, когда спутник их шагнул обратно за ворота.
Коска снова нахлобучил цилиндр на голову.
– Что ж, из всех почтенных гостей вы самые желанные! Прошу вас, насладитесь представлением! К вашим услугам любые развлечения. – Он чуть придвинулся, сверкнул озорной улыбкой. – И верхний этаж. Осмелюсь сказать, там, в Королевском номере, ваши высочества поджидает нечто необыкновенное.