Нокс. Эпоха войны (СИ)

***
Солнце стало меньше светить в осенний период. Эдем становился сырым и серым городом, но в Храме всё было, как прежде. Деревья с красными и желтыми кронами скидывали с себя листья, а птицы громко щебетали. Ветер тихо посвистывал над ухом мужчины…
— Ненавижу осень… — проронил хриплый голос. Голубые глаза смотрели в серое небо. В их склерах не было ярких красок…
— Владыка! — послышалось со стороны. Мужчина покосился к источнику звука. Перед Владыкой встала блондинка, одетая в легкое белое платье с золотой каймой. Она улыбнулась мужчине, сделала реверанс и с походкой кошки подсела рядом.
— Вы сегодня очень радостны, госпожа Ребекка, — с улыбкой сказал Владыка, оторвав взгляд от девушки. Ребекка радостно хмыкнула, представляя в голове образ красновласого.
— Просто хорошо отдохнулся перед испытанием! — весело сказала она, потягиваясь.
— Я рад…
— Скажите, Владыка Люцифер… — вдруг начала серьезно девушка, — почему вы всегда смотрите на небо? Каждый день вы обязательно смотрите на него по часу и даже больше…
— Ох… — томно выдохнул мужчина, улыбчиво посмеиваясь. — Это история не для вашего разума…
— Хотите сказать, что я глупая? — встрепенулась Эденс, делая детский обиженный взгляд. Люцифер встревожился и нервно замахал руками.
— Я хотел сказать, что для вашего юного возраста моя история будет слишком тяжела…
— Ничего страшного, — сказала ангел, вспоминая Джейсона во второй раз, когда они оба были в библиотеке, — я осилю…
— Что ж… Вы знаете что-нибудь о Небесном саду?
— Вы про то место, где живут наши боги? Там, где Наш Всеотец?
— Именно, госпожа… Всеотец Доминус — бог жизни и созидания. Его магическая сила создавать жизнь, дарить ее и возвращать — всё это присуще ему, великому… И Небесный сад был построен им.
Ребекка удивленно взглянула на Владыку. Тот тоже сначала не понял ее реакции, но после дрогнул и рассеяно заулыбался.
— Вы же не можете знать… Небесный сад — это не только имя мира богов; божествам нужен был постоянный дом, где они могли бы видеться друг с другом и созерцать этот мир вместе. Для этого Всеотец Доминус создал необычайно красивый сад, который получил имя Небесный… Вокруг этого сада, что дарил жизненную силу, построили небольшой замок. Итак, Боги обрели дом и место, где могли набраться сил…
— Интересно, этот сад очень красивый?
— Очень… — тихо ответил Люцифер, взглянув на небо.
— Откуда вы знаете?
— Хе… — хмыкнул он, — я тоже жил в том замке…
— Серьезно?!
— А вы думаете, я стал Владыкой просто так? Я и Михаил стали теми, кто снизошел в это мир. Мы с ним были Небожителями, сыновьями и слугами Всеотца — у многих богов были свои слуги и подопечные. До того, как боги начали кровавую междоусобицу.
— Что?! Но зачем? Я читала про других богов: Вельзевул, например? Он же бог демонов, был мудр и силен, но никогда не осмеливался бы убивать своих братьев!
— Так написано лишь в священных книгах Эдема и Преисподнии… Я же знаю его истинную личину, ведь был с ним знаком лично…
— И какой он?
— Это самый коварный бог из всех, что был в Небесном саду. Я всегда боялся его и страшился…
Ребекка отстранилась от Люцифера. Слова его казались ей чужеродными. Словно душа отказывалась принимать их…
— А… а что насчет драконов? — смущенно спросила девушка.
— Драконы… Их богиня необычайно красива… Ее простота и доброта были главными чарами…
— Так Бог драконов — женщина?
— Да. Имя же ей Ельке — Мать всех драконов Венефиции. Но она попала под влияние Вельзевула и вместе с ним устроила бойню…
— Ужас…
— В Небесном саду было множество богов… Но после войны их осталось, наверное, пара другая…
— Но вы… вы же выжили… значит, и другие боги могли бы…
— Я не знаю этого, госпожа. Да, я участвовал в войне, как и Михаил. Но Доминус решил изгнать нас из Небесного сада… Он сказал нам, что земля сада изранена и отравлена… И что только я с братом можем сохранить ту силу, ту мудрость и доброту, что несли в себе боги изначально. Для того он и отправил нас сюда… Тогда я потерял своего бога… Я хотел остаться, быть с ним рядом и помогать, несмотря на то, в кого могу превратиться и что со мной станет… Но Доминус не обратил внимания на мои переживания.
 
Рука мужчина судорожно сжалась. Он щурил глаза и кусал губы. Ребекка чувствовала его гнев, его печаль. И она хотел утешить Владыку, обнять, сказать ободряющие слова… но какой-то невидимый барьер не позволял… Люцифер казался ей закрытым объектом, словно так и нужно было…
— Но перед тем, как изгнать меня… он дал мне последнее поручение — позаботиться о вас, последнем творении Всеотца Доминуса — бога жизни и созидания. Небеса тогда дали все свои силы ему… тогда и родилось Дитя Небес. Да, он не ваш отец со стороны биологии, но он отец, что позаботился о вашем будущем. Теперь, думаю, вы больше удостоверились в том, что ваша жизнь очень ценна не только для нашей страны и народа, а для всей Венефиции.
— Да, Владыка… — произнесла потеряно девушка, тоже уставившись в небо. Невыносимая жажда интереса тянула ее туда, к небесам. Теперь ангел понимала, почему Люцифер долго смотрел на небо… — Я буду стараться, Владыка… Я не подведу Всеотца… Я буду помогать нуждающимся, несмотря ни на что!.. — ее брови нахмурились, а глаза горели пылким огнем.
— Не сомневаюсь, Госпожа Ребекка… — сказал Владыка и улыбнулся.
***
— Видимо, учитель Сэт не понимает очевидного… — пробубнил Райан, стряхивая с черной накидки грязь. Рядом с ним стоял Джейсон и вертел ушибленной о камень головой.
— Ты в порядке? — спросил он рогатого, на что тот отмахнулся, повернувшись спиной. Выпрямившись, дракон оглядел место, в которое они попали. Из необычного в этой серой, полутемной и холодной лесной чаще были подвешенные тела. Джейсон присмотрелся и увидел мертвое изуродованное лицо, с выколотыми глазами и облезшей кожей. Труп уже гноился и собрал рой мух, вылетающей из пустых глазниц, а смердело от тела за милю. Прикрыв нос, Райан поморщился, не отрывая глаз; Джейсон же с грустным лицом смотрел на то жалкое и страдальческое выражение лица, которое было в этом обезображенном теле.
— Судя по ушам и хвосту — зверолюд, — коротко сказал Райан, внимательно осматривая его. — Жаль, что рядом нет алхимика или хирурга. Было бы неплохо узнать время смерти…
— Разве ты сам не можешь этого сделать? — удивленно спросил Грейс. Сейчас беспомощное положение Блейда оказалось странным, ведь, учитывая, что он каждый раз в сложной ситуации был готов и имел план, да и к тому же был поразителен в теории магии и косвенных с ней наук, Райан был похож на всезнающего ученого, который разбирается во всем.
— Я не бог, Джей, — ухмыльнувшись, сказал демон, — если бы я мог поместить все знания в свой мозг, то был бы уже на вершине. Но возможности моего разума ограничены, так что я вынужден выбирать между одним и другим. Хотя и в подобных вещах, как криминалистика, я неплохо разбираюсь, но все же нам нужен эксперт. Оставим тело, лучше пойдем узнаем, что там за крики.
Окончив на серьезной и хмурой ноте, демон поддался вперед, туда, откуда доносились истерические крики. Джейсон слышал их с самого начала их телепортации, но пока не знал, что с этим делать. Следуя за другом, он замечал, как высокие деревья сменились на карликовые, а непроходимые плющи уступили мелким кустарникам. Впереди виднелись деревянные дома, полыхавшие в огне. Уловимый запах гари и мертвечины был противен и горяч. Вдали, у входа в деревню, показались силуэты. "Наверх, быстро!!!" — полушепотом сказал Райан, слегка пригнувшись. Джейсон кивнул и подпрыгнул, зацепившись за толстый ствол дерева. Рогатый воспарил (магия ветра) и тоже оказался на том же стволе. Под ними остановилась группа эльфов в черных легких доспехах. Они озирались по сторонам, потом их кучка растолклась, давая пройти заложнику с мешком на голове. По одежде была обычная девушка из деревни, которая глухо пищала от боли. Один солдат бил ее по спине плеткой, подгоняя, а другой грубо тянул завязанный узел на бледных и костлявых руках девушки. Остановившись, солдаты посадили ее на колени, стянули мешок и, схватив ее волосы, подняли полные страху глаза на себя. Эльфийские темно-синие вытянутые лица ехидно заулыбались, осматривая заложницу. Тот, что держал ее за волосы, приблизился и облизнул ее холодную щеку. Девушка дернулась и издала глухой писк. Эльф нахмурился и дал пощечину; остальные противно хихикали и толпились вокруг несчастной. Другой солдат достал из ножен серебряный кинжал и аккуратно провел лезвием по шву ее платья, разрезая бюст. Избив и оголив ее, эльф принялся расстегивать бляшку своего ремня и снимать портки, а другим приказал крепко держать девушку. Она хотела кричать, но голос уже был сорван, а связки истощены; хотела плакать, но глаза уже были все красные и болели, иссушив всё; сил для сопротивления, безнадежного, но понятного для поведения жертвы, не было. Несчастная смотрела на синее лицо эльфа, не различая его черт и особенностей — в глазах мутнело и плыло, лишь силуэты двигались в мыльном омуте. Холод сожрал ее тело, и она, озябшая, босая и фиолетовая от мороза, уже не чувствовала ни боли от ударов, ни страха перед остроухими, ни желания сопротивляться, ни желания жить…