Изгоняющий бесов. Трилогия (СИ)

— Дзень добжий, чтобы умереть, пся крев, — невежливо приветствовал его тот же молодой красавец-брюнет с бесёнком на плече и кистью правой руки на повязке. — Твой хозяин дома?
— Грр.
— Могу войти? Молчание — знак согласия, сенкью! А ещё раз покажешь мне клыки, я их вырву пальцами, медленно, по одному. Уи, мон шери? — Чёрт шагнул в сени, уже не скрывая своих истинных намерений. — Я спросил, где твой хозяин, мерзкая тварь?
— Тео, он ругается, — обиженно сел на задницу доберман. — Обижает собаченьку-у…
— Собаченек обижать нельзя, — объявил я из-за плеча гостя, надевая ему на прекрасную рогатую голову котелок с гречневой кашей.
От неожиданности чёрт даже не попытался уклониться.
— Вау-а-а-а-уй-ё-о!!!
Это я так весьма неуклюже, общо и весьма приблизительно попытался передать его вопль.
Нечистый выпрыгнул из нашего дома спиной назад, три раза навернулся на крылечке, а потом начал наматывать круги по двору, стукаясь башкой (котелком?) обо всё, что попадалось на пути. Минут через пять ему попался бетонный телеграфный столб, который категорически отказался уступать дорогу. Ну и…
От удара страшной силы старая чугунная посуда разлетелась на куски, а наш незваный посетитель распластался на снегу чёрной звездой сериала «Сверхъестественное». Готов!
Когда мы подошли поближе, мелкий зелёный бесёнок на его плече обеими ладошками запихивал себе в рот ещё тёплую кашу. Гессу пришлось клацнуть на него зубами, чтоб нахал поспешил смыться…
— А с этим что делать? Кусь его? — неуверенно покосился на меня пёс. — Но я столько не съем. И вдруг он невкусный. Давай сначала ты его кусь, а?
— Нет уж, я беру за ноги, ты за воротник, и тащим к дому. Там свяжем и будем ждать возвращения отца Пафнутия. Пусть он решает, а то вечно мы с тобой крайние.
В общем, когда святой отец вернулся домой, то картина маслом в нашем исполнении была настолько же яркой, сколь и авангардно-противоречивой. В творческом плане, разумеется.
По факту мы всё сделали правильно. Честное-благородное, клянусь Вольтером!
Пользуясь тем, что после поцелуя со столбом бедный чёрт слёг в отключку, мы поспешили опутать его по рукам и ногам. Ушло двадцать метров бельевой верёвки, три рулончика скотча и ещё старая собачья цепь. Для пущей надёжности я лично спрыснул все узлы святой водой, а потом ещё перемазал лампадным маслом. Вроде бы всё круто, да?
Доберман, крутящийся рядом, лез во всё любопытным носом, предупреждающе рычал на врага, скалил зубы, вертел обрубком хвоста, видимо втайне надеясь, что как-нибудь бес вырвется и мы ещё раз весело побегаем за ним по морозу.
Отец Пафнутий, вернувшись домой, за сердце хвататься не стал, хотя при виде рогатого у нас на кухне автоматически хлопнул себя по карману, словно бы ища табельное оружие.
— Вы от чёй-то, охренели вконец, что ли?! — бледнея и багровея, удивился он. — Кто тут чёрта живого в дом-то притащил, а?
Мы стыдливо опустили глаза. Одновременно оба.
Старец перекрестился (выматерился про себя!), сел на табуретку и выслушал нас.
— Всё от ясно с вами, голуби, совсем страх божий потеряли. — Батюшка косо осмотрел нечистого и облегчённо вздохнул. — Сие есть бес. Хоть и весьма крупных размеров. От ить, Федька, сколько раз тебе говорил, маленьких-то бесов бей смело, а когда от он за два метра до макушки, а в плечах косая сажень — так не вяжись! Тебе от его в одиночку не взять.
— Нас двое было.
— А-а, стало быть, от с Геськой на пару беса скрутили? Ну, это ещё простительно. Чем били-то?
— Чугунный горшок с горячей кашей на голову, а дальше он сам с разбегу об столб. — Я кивком указал на пленника.
— Надёжно, — подумав, согласился отец Пафнутий. — Стало быть, от без ужина мы сегодня. Ну да и аппетита от нет уже.
— Что с ним делать будем, отче?
— С меня от спросу нет, ты от его взял, тебе и решать.
— Наверное, нужно сдать в Систему. Не убивать же.
— В Систему-то, говоришь? Оно можно. Но тока от, паря, тогда уж проще тебе того беса своей рукой пристрелить. Ему ж легче будет.
Я задумался. По факту нечистого тут держать нельзя. Во-первых, это опасно, во-вторых, не по-христиански, в-третьих, вообще зачем он нам?
  
— А по хозяйству помогать на ван, ту, фри? — вдруг ответил обсуждаемый красавчик-бес, не открывая глаз. — Вы люди занятые, оба на службе, кто-то должен за пентхаузом смотреть. Мы, бесы, очень работящие, нас, между прочим, якши-гастарбайтерами по обеим столицам набирают. Особенно в Санкт-Петербурге, там публика покультурнее будет.
— Интеллигенция от завсегда на чертяк велась, — важно подтвердил батюшка. — А ты, нечисть рогатая, цыть, покуда от не спросили!
— От рогов избавимся в айн момент. — Бес резко качнул головой справа налево, могучим ударом о стену ломая собственные рожки у самого основания. — Ещё, конечно, есть хвост, но, думаю, ваш блэк дог не откажется его мне купировать.
Повисла тишина. Каждый думал о своём. Лично я о том, что мы тут все с ума посходили, куда катится этот мир и почему меня это в принципе вполне устраивает? Готская психология…
— Скажу от… племянник из Еревана переехал, — так же задумчиво дополнил отец Пафнутий. — Свой бесюган-то по дому завсегда пригодится, многие святые отцы церкви у себя от нечистых в услужении-то держали. Чего бы от и не я? Ну а с Геськой договоримся.
Доберман радостно воспрянул, заранее открыв пасть для демонстрации великолепных клыков: будет надо — отчекрыжим, что угодно, аккуратно, словно хирург скальпелем.
Мне вдруг показалось, что я тут лишний или же, философски выражаясь, чего-то не догоняю в развитии сюжета. Православный батюшка намерен скрыть от наказания и оставить у себя в доме натуральнейшего беса только потому, что в Системе рогатому придётся несладко?!
Это, вообще, законно, в принципе? На такие вещи хоть кто-нибудь разрешение с печатью Синода выписывает? Или меня тут попросту дуют, издеваясь над самым святым — бесстыже, люто и с провокацией?
Меж тем святой отец достал откуда-то из сундука длинную Георгиевскую ленту вроде тех, что вяжут на машины Девятого мая, отрезал кусок, пробормотал какую-то молитву и повязал её на шею бесу, словно бабочку при смокинге.
— Всё от. Развязывай его, Федька!
Я подмигнул бдительному псу, чтобы тот проконтролировал на всякий пожарный, и принялся распутывать нашего пленника. Безрогий брюнет вёл себя крайне скромно, тактично и предупредительно. На минуточку мне даже показалось, что в будущем мы могли бы даже обсуждать серьёзные книги или философские доктрины как интеллигентные люди.
Но заповеди отца Пафнутия, намертво вбитые в подсознание, гласили: бесам веры нет!
— Лысина Сократова, — пробормотал я, распутывая последний узел. — Как хотите, бога ради! Теперь это уже не моя проблема.
— Вы правы, майн кинд, теперь это исключительно мои сложности, — брезгливо ответил жутко вежливый бес, осторожно касаясь когтем Георгиевской ленты.
Раздался треск, над потолком сверкнула зелёная искра, взлетело облачко дыма, и нечистый, вытирая холодный пот со лба, изменившимся голосом елейно продолжил:
— Ой вей, чем прикажете заняться, ваше святейшество? Может, надо снег со двора убрать, сауну растопить, в мини-маркет сбегать, ужин приготовить, уборку в доме провести или уж сразу за евроремонт браться?
Батюшка свысока глянул на меня, типа «учись, студент», и отправил беса убираться во двор.
— Как хоть зовут тебя, безрогий? — на минутку остановил он его на пороге.
— Анчуткой, ваше святейшество.
— Сие от имя общее, а не личностное. Однако же пущай принимается, будешь от нам по хозяйству помогать, да и Федьку-то нашего тренировать, как с вашим братом драться.
— О, натюрлих, с превеликим удовольствием! Был бы просто счастлив, мон ами. Дозвольте уже приступать?
— С богом.
От такого напутствия бедного беса раз шесть перекорёжило. Но тем не менее он удержался на ногах и пошёл трудиться, поскольку теперь был в нашей власти. Декарт мне в печень, я тоже хочу знать такие полезные молитвы! Вдруг в семейной жизни пригодится?