Умереть молодой

Но Гретхен не могла просто облегченно выдохнуть. Она подожгла Стейси. Непонятно как, но она подожгла ее, возможно, разрушила всю ее жизнь – если она вообще захочет жить.
Если захочет жить…
От этой мысли у Гретхен так скрутило живот, что она с трудом удержала обед внутри.
А потом позвонил директор и попросил зайти к нему в понедельник после уроков. Слава богу, мамы не было дома. Звонок вызвал у Гретхен множество тревожных вопросов. Вдруг ее отстранят от занятий? Или вообще исключат из школы? Нет, будь это так, маму бы тоже вызвали.
  
А будет ли полиция? Вдруг родители Стейси выдвинули обвинения?
Например, в покушении на убийство?
Станет ли Олифант обвинять ее? Неужели кто-то думает, что все было подстроено?
Гретхен поняла, что сама себя запугивает. Олифант сказал, что проводит разбирательство. Он не говорил, что в чем-то обвиняет ее.
И вот она сидела перед ним, сгорбившись в кресле и вцепившись холодными руками в колени до боли в пальцах.
Олифант выдавил улыбку.
– Гретхен, не смотри так испуганно, – мягко произнес он. – Мы здесь не для того, чтобы назначить виновника. Нам лишь нужно точно выяснить, что произошло. – Он почесал щеку. – Родители Стейси тоже хотят это знать.
– К-как она? – проговорила Гретхен. – Вам что-нибудь известно?
– Судя по тому, что я слышал, она в стабильном состоянии, – ответил Олифант.
– Слава богу, – пробормотала тренер Уокер.
– У нее серьезные ожоги рук и груди, – продолжал Олифант, пристально глядя Гретхен в глаза. – Главный вопрос, сможет ли Стейси пользоваться правой рукой. Она сильнее всего пострадала.
У Гретхен вырвался всхлип.
– Какой ужас… то есть…
– Ожоговое у нас оборудовано по последнему слову техники, – вмешалась тренер Уокер, взглянув на Олифанта. – Мой двоюродный брат обгорел в машине, так они сотворили чудо.
– Рад это слышать, – промолвил директор. Он взял карандаш и принялся катать его в пальцах. Затем, прищурившись, посмотрел на Гретхен.
Страх сдавил ей горло. Она почувствовала, что задыхается.
– Есть догадки, как это случилось? – осведомился директор.
Она сглотнула.
– Э-э… Нет. Правда нет. Ну то есть… – Ее голос задрожал. Неужели он звучит так, будто она лжет? – То есть… Я ничего не понимаю. Я была очень осторожна. Это был мой первый раз, я все хотела сделать без сучка без задоринки. – Гретхен вздохнула. Теперь уже и тренер Уокер не сводила с нее глаз.
– Я все делала пошагово, – продолжала Гретхен. – Я сосредоточилась на том, чтобы все сделать как надо. Я… я не понимаю… – Ее голос дрогнул.
– А ты не видела, чтобы еще кто-нибудь подходил к жезлам или ведру с керосином? – спросила тренер Уокер.
Гретхен крепко задумалась. Покачала головой.
– Нет, ничего такого не помню. Я… я все время там находилась. Хотя… – Она кое-что припомнила. – Вы подзывали меня, тренер Уокер, помните? Спрашивали, нужно ли мне помочь, я сказала, что нет. Но это заняло всего пару секунд, и я сразу побежала обратно.
Кивнув, тренер Уокер потерла подбородок, пригладила рукой волосы. На лице ее застыло хмурое выражение.
– Гретхен, ты точно не заметила ничего необычного? До того, как случилось несчастье?
Гретхен снова задумалась.
– Ну-у… был один момент. – Она замялась.
Олифант уронил карандаш и подался вперед:
– А именно?
– Может, мне бы не следовало говорить… – пробормотала Гретхен.
– Гретхен, любая твоя догадка может нам пригодиться, – заявила тренер Уокер. – Не нужно никого выгораживать. Неважно, что ты не на сто процентов уверена. Случилось ужасное. Мы должны знать, что к этому привело.
Гретхен снова сглотнула. Во рту было сухо, словно его протерли наждачкой.
– Ну… меня немного удивила Девра.
– Девра Далби? – Олифант выпрямился в кресле и сощурился на Гретхен сквозь очки. – Что ты хочешь сказать насчет Девры?
– Первый жезл полагалось отдать Девре, – сказала Гретхен. – Но, когда я протянула его ей, она прямо шарахнулась. Сказала, что ей нехорошо. И чтобы я отдала его Стейси.
– Я это заметила, – вмешалась тренер Уокер. – Девра осталась на месте, и Стейси побежала выступать без нее.
– Я… э-э… н-не хотела бы обвинять Девру, ничего такого, – промямлила Гретхен, – но… она как будто знала, что с жезлом что-то не так. Хотя откуда ей было знать, если она и в руки его не брала?
Слова Гретхен повисли в воздухе, создавая тяжелую, напряженную тишину.
Тренер Уокер снова потерла подбородок, не сводя глаз с доски объявлений за спиной у директора. Олифант постукивал карандашом по столу. Он выглядел отрешенным, погруженным в свои мысли.
Я должна была это сказать, подумала Гретхен. Уж больно странно, что Девра отказалась брать жезл. Это не могло быть совпадением.
– Мы поговорим с Деврой позже, – нарушил затянувшееся молчание Олифант. Он нацелил карандаш на Гретхен. – Нам известно, что вы с Деврой враждуете. Мы знаем…
– Враждуем? – перебила Гретхен.
– Да уж не лучшие подруги, мягко говоря, – вмешалась тренер Уокер. – Ты уже обвиняла Девру.
Олифант повелительно поднял руку.
– Дайте мне закончить. Мне очень неприятно задавать тебе этот вопрос, Гретхен, но я обязан. Тренер Уокер рассказала мне, как ты отчаянно хотела попасть в команду. И, чего уж там, мы все в курсе, что Девра попала туда не вполне честным путем. Скажи мне вот что… – Он замялся.
У Гретхен екнуло сердце. Она вцепилась в кожаные подлокотники.
– Ты ведь не пыталась вручить Девре опасный жезл в надежде на то, что место в команде освободится?
Гретхен ахнула. Не помня себя, она вскочила.
– Нет конечно! Это ужасно! – вскричала она. – Вот, значит, что вы думаете? По-вашему, я убийца?!
У нее вырвался всхлип, она уже не могла сдерживаться. Слезы хлынули по щекам. Откинувшись на спинку кресла, она разревелась, шумно всхлипывая, ее плечи заходили ходуном.
Тренер Уокер хотела погладить ее по плечу, но Гретхен оттолкнула ее руку.
Олифант беспомощно смотрел на нее, покусывая губу и качая головой.
– Прости, но я должен был задать этот вопрос, – произнес он.
Гретхен едва слышала его сквозь рыдания. Она несколько раз втянула в себя воздух и наконец перестала плакать. Мокрые щеки горели. Она вытерла глаза ладонями.
– Я никогда себя не прощу, – наконец выдавила она, не глядя на собеседников. – Никогда не прощу за то, что случилось со Стейси. Никогда.
* * *
Тяжелые шаги Гретхен эхом разносились по длинному безлюдному коридору, когда она спешила к выходу. Она задерживала дыхание, изо всех сил стараясь снова не расплакаться. На стоянке она полезла в сумочку за ключами от машины и уронила ее. Она смотрела, как все вываливается на асфальт.
– Ладно, хуже уже все равно не будет, – пробормотала Гретхен, наклонилась и сгребла все обратно в сумочку.
– Ой! – удивленно вскрикнула она, увидев Сида. И кинулась к нему в объятия.
– Я даже не буду спрашивать, как все прошло, – сказал он. – По лицу вижу, что хреново.
– Спасибочки, – проворчала она, но прижалась щекой к его груди, слыша ровный стук сердца. Интересно, сможет ли ее сердце когда-нибудь биться так же спокойно и размеренно?
– Меня считают убийцей, – проговорила она, подняв на него глаза.
– Не может быть, – возмутился Сид. – Ты же это не всерьез?! Не могут они так считать.
Гретхен вздохнула.
– Я не знаю, что у них на уме. Неизвестность пугает больше.
– Я только что из больницы, – сообщил Сид.
Гретхен отступила на шаг.
– И?
Он пожал плечами:
– Ожоги третьей степени груди и обеих рук. Это какой-то кошмар. Она замотана бинтами, как мумия.
– Ты с ней разговаривал?
  
Сид покачал головой:
– Нет. Она еще не очнулась.
Гретхен не выдержала. Слезы снова хлынули у нее из глаз.
Сид шагнул вперед и крепко обнял ее.
И тут позади них раздался резкий голос:
– Молодец! Быстро же ты отжала у Стейси парня!