(Зло)Вещий сон (СИ)

— Нет, спасибо… — задумалась о чем-то Морвениса. — Но… Если вдруг понадобится, ты же поможешь?
Лантиль обрадовалась, что серьезное настроение приятельницы — вовсе не показатель её обиды. А так поначалу подумалось, когда та отказалась принять приглашение на свадьбу.
Но всё оказалось проще. Ей — и её брату в особенности — запретили приближаться к леди Кастильс после расследования неудавшегося побега. Приказы короля игнорировать было по меньшей мере неосмотрительно. Именно поэтому на прощание Мори попросила никому не говорить об этой случайной встрече, а потом сунула в руку очередную записку, свёрнутую трубочкой.
Тиль хотела было выбросить послание от Мальвадуса прямо у модистки, но побоялась, что кто-нибудь найдёт его и выйдет ещё хуже. А потому свернула очередное признание в нежных чувствах и сунула в перчатку, решив избавиться от записки дома. Сами перчатки надевать не стала, и без того к обеду жара стала невыносимой. Едва добравшись до дома, бросила их на столик у входа вместе со шляпкой, чтобы поскорее окунуться в прохладную ванную, что уже набрала няня.
Обедали в саду, любимая беседка совсем заросла плющом, в тени которого было намного прохладнее. Легкий ветерок без затруднений преодолевал зеленую преграду. Лантиль и спать бы тут оставалась, только дядюшка и нянюшка возражали. Но хотя бы послеобеденный отдых позволяли провести в беседке. Стол вынесли наружу, а внутри разложили мягкие тюфяки, накрытые плотной тканью. Девушка задремала под мерный звук впивающихся в старое дерево ножей — Улла снова решила потренироваться.
***
Арвендус с утра успел потренироваться с друзьями, воспользовавшись относительно прохладными рассветными часами. Потом отправил распоряжения в гарнизон — следовало усилить разведку, без этого все дальнейшие планы могут пойти прахом.
Обсудил разные варианты предстоящей кампании с королём, пообедал в его же обществе, поскольку Его Величество решил не покидать уютный кабинет. Каменный замок ещё не успел достаточно прогреться, эта махина лишь к концу лета становилась чуть теплее, зато потом почти всю осень отдавала накопленное тепло. В затененном кабинете было намного приятнее, чем в обращенной к югу парадной столовой, где в обществе придворных и поесть спокойно не дадут. В общем, Эрленду требовалась причина избежать набивших оскомину церемоний, и Венд по-дружески выручил приятеля.
Но после обеда не выдержал и поспешил за цветами, благо уже знал, как быстрее и проще получить требуемое. Он и сам не ожидал, что так захочет увидеться с невестой, долгое время казавшейся ненужной обузой, почти необходимым злом. Неприятные предчувствия обманули, зато приятные ожидания заставляли внутренне торопить день свадьбы.
В таком приподнятом настроении Арвендус появился на пороге дома своей невесты. Он положил букет на столик у дверей, случайно столкнув с него дамскую перчатку. А когда поднимал казавшуюся почти детской вещицу, явно принадлежавшую Лантиль, вдруг увидел выпавшую записку.
Возможно, не в правилах хорошего тона читать чужие послания, но рука сама потянулась к тонкой бумаге, свёрнутой трубочкой, будто секретное донесение… Вероятно именно сходство с таковым и подвигло генерала к следующим действиям. Он развернул письмо, быстро пробежал глазами… И смял его в кулаке. Перед глазами мелькнули картинки из тех, неприятных и повторяющихся снов.
Будь он равнодушен, как поначалу, не было б так больно. Он почти успел уйти, решив больше не появляться, просто уехать на границу, расторгнув помолвку, даже если это и придётся не по нраву Эрленду… Но тут появилась Барфиниса и попросила следовать за собой. Не найдя подходящих слов для отказа, Арвендус вышел за ней в сад, забыв про цветы, да и к чему они теперь…
Улла издалека заметила приближающуюся экономку и следующего за ней генерала и поспешила разбудить задремавшую госпожу:
— Леди, леди! Ваш жених идёт!
Она помогла Лантиль поправить растрепавшуюся прическу и чуть замятые складки на домашнем платье. Задвинула тюфяки под скамьи, идущие по периметру беседки, ещё раз осмотрела свою подопечную и отошла к возвращающейся к дому Барфинисе.
 
Тиль приветливо улыбнулась Венду, немного удивляясь странному выражению его лица, почти такому же, что было давным-давно, ещё на помолвке.
— Что-то серьезное на границе? — испугалась девушка.
— Это я у вас хочу спросить, серьезное или вы просто привыкли играть? — протянул записку мужчина. — И много у вас таких поклонников? И как далеко вы позволяете им заходить?
— Что?.. — растерялась Тиль. — Вы нашли…
— Да, совершенно случайно. Иначе так и не узнал бы о ваших… шалостях. Мне казалось… Но вы такая же, как все женщины. Лишь бы побольше сердец разбить и выбрать кого-то поудобнее..
Внутри Арвендуса закипало что-то тёмное, выталкивая обвинение за обвинением, но пощёчина прервала этот поток. Мужчина схватил девушку за плечи и неожиданно прижался губами к её рту. Стоило ему прервать этот короткий поцелуй, как Тиль попыталась снова ударить его по лицу, но Венд сжал её в объятиях, приподнимая невысокую девушку и снова впиваясь в неё яростным поцелуем.
Чем больше трепыхалась Лантиль, тем удобнее перехватывал девушку генерал, совершенно не заботясь о приличиях. Ну разве прилично одной рукой держать её под… округлостями, ниже которых только ноги? А второй фиксировать голову, лишив последней возможности отстраниться? Нет, это было совершенно неприлично… И совершенно восхитительно. Особенно когда губы мужчины начали мягко покусывать то верхнюю, то нижнюю губу Тиль. А потом к ним присоединился и язык, поглаживающий и словно исследующий её рот…
Она и сама не заметила, как обняла шею Венда, как зарылась пальцами в жестковатые волосы, как прижалась теснее… Хотя куда уж теснее? И хорошо, что он крепко держал, пусть даже и позволил себе касаться совершенно недопустимо неназываемых в приличном обществе частей тела, потому что ноги Лантиль стали какими-то мягкими, ненадежными. Да и вся она обмякла в объятиях. Верно, от нехватки воздуха. От чего бы еще? И голова закружилась по той же причине, не иначе…
Когда генерал отпустил наконец девушку, она пошатнулась на неверных ногах, тут же подхваченная сильной рукой. Глаза её стали почти чёрными от расширившихся зрачков. И ничего Тиль вокруг не видела, кроме таких же блестящих и почти чёрных глаз жениха, что притягивали своей глубиной. И тогда она качнулась навстречу, не в силах противиться притяжению, потянулась к губам, всё ещё держась за крепкую мужскую шею и жесткие волосы…
Неизвестно, сколько бы это длилось и чем бы закончилось, но Улла, забравшая свои кинжалы из пострадавшего от её упражнений дерева, обернулась и обнаружила недвусмысленную картину. Сама она не была ханжой, но одно дело взрослая женщина, понимающая последствия своих поступков, а совсем другое — неопытная девушка.
— Генерал, вам чай сюда подать или в гостиную? — прервала уединение целующихся Улла.
Мужчина с неохотой отпустил раскрасневшуюся девушку и медленно повернул голову, приводя мысли в порядок, удивляясь своему порыву, который чуть не толкнул его на более решительные действия:
— В беседке прохладнее, — откашлявшись ответил наконец он, всё ещё придерживая покачнувшуюся Лантиль.
Его невеста постепенно приходила в себя, на личике девушки поверх расслабленного и потерянного выражения проступило смущение, легкий румянец мучительной волной затопил всё лицо и даже шею. Она отшатнулась от мужчины, чуть не оступившись на нетвёрдых ещё ногах, но была поймана в мягкие объятия. Служанка уже ушла, а потому не мешала Арвендусу подхватить Тиль на руки и внести в беседку, на пороге которой и случился первый поцелуй. К счастью, генерал уже полностью владел собой, и подобная вольность ничем не грозила девушке.
Все брошенные ранее обвинения потеряли свою актуальность. Похоже, дальше записок от поклонника никогда и не заходило. Да, девушка ответила на поцелуй, но настолько неумело, что сомнения побледнели и отступили.
— Вы отвечали на письма этого мужчины? — решил поставить окончательную точку в этом вопросе Венд.