Копоть (СИ)

Кеоколо был на месте — охранял тщедушную тушку преподавателя. Джонсону аскер ухмыльнулся, как старому приятелю. Да, на него Даг зла не держал. А вот профессор… этого типа из списка мщения вычеркивать рановато.
Но, какой бы сволочью не был Бляхер, рассказывал он прелюбопытнейшие вещи.
Например, вчера расписывал политическое строение Копоти.
А устроено оно все с одной стороны просто, а с другой — весьма странно.
«Копоть» — самоназвание планеты. И, по совместительству, страны, куда Джонсон попал. Расположена Копоть на большом… острове? континенте? Для континента маловато, но ничего более крупного в мировом океане не имелось, так что…
На востоке часть континента отъедала «Теократия Мариуса». Правили там вроде как святоши, а порядки еще жестче, чем здесь. Кстати, именно за шпиона Теократии Джонсона изначально приняли жандармы.
На юго-западе от Копоти расположился крупный архипелаг, куда входило с десяток различных стран. Профессор пытался донести и названия, и способ правления, и взаимоотношения между ними. Но Джонсон, конечно, ничего не запомнил. Уяснил для себя, что это какая-то жуткая форма феодальной раздробленности. Каждый там соперничал с каждый, едва не доводя дело до войны. Но, что характерно, внешним агрессорам дают отпор все вместе, тут у них договариваться получается без проблем. Да еще так дают, что никто в здравом уме к ним не суется.
Все это великолепие окружено целой россыпью больших и малых островов. Северная гряда, южная гряда, восточная, западная. Их словно кто раскидал щедрыми горстями. Причем большинство — населены. Островные империи во всей красе. Живут там то ли пираты, то ли людоеды. Местные их считают за дикарей, а это уже о многом говорит, учитывая уровень цивилизации…
И все. Все остальное — безраздельный океан, котрый никто особо и не стремится пересекать. На севере — суровый ледовитый с «живыми» ледниками. На юге — зона непроходимых штормов. Запад и восток исследованы ровно настолько, чтобы обезопасить свои границы от внезапных нападений.
Да уж, эпоха географических открытий тут закончилась, не начавшись. Не родились ни Колумбы, ни Магелланы. То, что есть на карте — того и достаточно. А что за горизонтом — не нашего ума дело. Совладать бы с имеющимся.
Так вот, все это великолепие бурлило, как острое варево на большом огне. Каждый вцепился в свою территорию, а глазами поедал чужую. Шпионы, диверсии, приграничные стычки — все по классике. Союзы, альянсы, коалиции. То ли за, то ли против кого-то третьего. Политика, в худшем своем проявлении.
Зато — мировых войн тут не случалось, от слова совсем.
В общем — жутко интересно, но почти ничего не понятно. Даже в том, что творится в самой Копоти, Джонсон вник с трудом.
Страна разделена на пять провинций. У каждой свое правительство и выборный мэр. Общая власть здесь, в столице. Это, получается, канцлер и круг его советников. Просто? Казалось бы…
Но прибавьте сюда, во-первых, гильдии. Магические, ремесленные. По числу профессий. Во-вторых, корпорации, свято чтящие свои интересы. В-третьих, кланы. Или рода, как их не назови. И вот все это смешано в самой дикой пропорции.
То есть, какой-нибудь условный механик-литейщик первой категории может состоять в артели механиков, работать на литейную корпорацию и при этом входить в состав клана с вековой историей. Как он при этом живет и принимает решения? Кто ему начальник формальный, а кто номинальный? Даг осмыслить не смог.
Ну что же, не все сразу.
Закончив завтрак, Джонсон перекинул посуду в мойку. Жанна еще спала, она вообще скорее всего проваляется до обеда. Ни разу не жаворонок. Зато ночью какая активная…
Кофта, штаны, тулуп, шапка, варежки. Облачаться каждый раз приходилось по полной. Мороз на улице стоял знатный, хотя снега пока не насыпало. Как выяснилось, зима только начиналась, значит будет еще холоднее.
Джонсон выскользнул из квартиры. Поздоровался с мистером Седых — хозяином дома. Тот важно восседал у входа, исполняя роль консьержа. Почему сам? Видать, заняться нечем. Да и лишних денег на зарплату жалко.
  
По привычке вышел на улицу. Местные не особенно любят передвигаться по открытой местности, только если расстояния того требуют. А так, почти до любой точки можно добраться по лабиринту переходов между домами. Очень непривычно. И чтобы разобраться в устройстве такого муравейника, тут, похоже, надо родиться.
Даг пошел по улице — единственный прохожий на весь квартал.
Небо серое, закрыто слоем туч. Солнце вроде где-то и есть, но не угадать, в каком направлении. Воздух холодный, но свежим его назвать язык не поворачивается. Все из-за запаха. Вонь от гари стоит знатная. Еще бы — в каждой доме свой котел. И обогрев только углем. Исключительно.
Десять минут дороги — и Джонсон вошел в отделение. Пока нашел капитана, пока дождался указаний — еще час долой. Наконец, его отправили на стрельбище с четким приказом «до вечера под ногами не путаться».
О, стрельбище здесь — отдельный мир.
Дело не в особой атмофере подвального помещения, не в каком-то специальном оснащении. И уж, конечно, не в людях. Дело в оружии.
Оружие на Копоти максимально специфическое. Можно сказать, с характером.
В родном мире Джонсон никогда не являлся спецом по огнестрелу. Скорее наоборот. Последний раз автомат держал в армии. Да и то, именно что «держал». Пострелять довелось от силы пару раз.
Тем не менее, в каком-то общем виде, представление об устройстве имелось.
А вот местные образцы это представление ломали — с особым садизмом.
То, что Даг называл «пистолет», здесь именовали «пулевик». Изготовляли их вручную, специально обученные мастера. Правильно — из гильдии оружейников. По виду пулевики напоминали смесь кольта — от него в конструкцию попал барабан — и антикварного орудия из века этак восемнадцатого. Почему так? Никто Джонсону объяснить не потрудился. Зато объяснили другое.
Каждый экземпляр штучный. А это значит что? Значит он, со временем, приобретает свой «характер». Если стрелок хорошо — то и орудие будет бить в цель в ста процентах случаев. Ну а если руки из одного места… То же, как выяснилось, ничего страшного. Оружие как бы «само» начинает выправлять промахи. Прощает, так сказать, косорукость владельца. В какой-то мере.
Объяснялось все это… да никак. Магия, не иначе. Как вот в «том» мире объясняется смартфон? Большинству достаточно ссылок на законы физики. Ну вот и тут то же самое. Только «смартфон» был Дагу привычным, а вот к «пулевику» пришлось приспосабливаться.
Именно поэтому все пулевики — штучная работа. И все немного, но разные. Не терпит «магия» конвейерного производства. А когда попробуешь такой пулевик «с характером», переходить потом на обычный, мертвый кусок металла — никому не захочется. Проверено.
Полдня Джонсон стрелял.
Пулевик ему достался молодой, не обученный. Переходящий из рук в руки. Поэтому больше приходилось рассчитывать на свою невеликую меткость.
Тем не менее, Даг скорее попадал, чем промахивался. С непривычки пару раз пальнул в молоко, но когда освоился с весом и отдачей — стал бить с приемлемой точностью.
Собственного табельного оружия Джонсону так и не выдали. Не вышел еще, мол, статусом. Чтобы владеть пулевиком, предстояло пройти обучение. И экзамен сдать — здесь же, в тире.
К концу занятия Джонсон даже немного возгордился. Всадил десять из десяти в красный центр мишени.
К счастью, его тут же осадили более умелые товарищи. Взять хотя бы инструктора — тот бил с той же кучностью, только на расстоянии в три раза больше. И — практически не целясь. Выстрелы у него сливались в один. Бах! Хлоп! И шесть пуль разрывают «глаз» бумажной цели.
На сегодня Даг со стрельбой покончил — руки и так дрожали от непривычной нагрузки. Попрощался с инструктором, договорившись продолжить на следующий день. Теперь — время обеда.
Покушать Джонсон взял моду выбираться в небольшое семейное заведение, спрятавшееся в двух проулках от участка. Найти его, не зная, куда шагать, казалось совершенно невозможным. Первоначально Даг узнал про это место характерным для него способом — заблудился. И теперь вот заходил каждый день.