Для тебя (ЛП)

— Мел...
Она перебила его:
— Ты же ненавидишь кошек.
Колт шумно выдохнул, и лицо Мелани скривилось, когда до неё дошло.
— Это её кошка, — прошептала она.
Только не сейчас. Вообще-то, ему совсем не хотелось говорить об этом, но сейчас особенно.
С меньшим терпением, чем он обычно обращался с ней, он напомнил:
— Ты ушла от меня, Мел.
Она закрыла глаза и покачала головой, короткими движениями, как будто сомневалась, стоит ли выдавать свои чувства. Потом она открыла глаза и осмотрела помещение, пытаясь обнаружить следы присутствия Феб, доказательства предательства, на которое она не имела права жаловаться. Они вместе купили этот дом, собираясь строить здесь свою жизнь, а она оставила его здесь жить в одиночестве.
— Ты приехала сказать что-то, — напомнил Колт, — так говори.
Её взгляд метнулся к нему, и он заметил боль, которую причинили его слова. Он всегда терпимо относился к её странностям, потому что сначала считал их милыми, а потом делал это по привычке. Но её не было достаточно долго, и он уже отвык.
— Она велела всем прекратить болтать о нас, — сказала Мелани.
— Что?
— Феб, — пояснила она. — Когда люди услышали о... когда я позвонила... знаешь, люди стали болтать.
— Знаю.
— Так вот, она... Феб велела им перестать болтать про нас.
— Ты хочешь сказать про тебя, — честно сказал Колт, и Мелани резко втянула воздух. — Феб велела им перестать болтать про тебя.
Да, Феб могла. Она могла не сказать людям перестать сплетничать про неё, про них с Колтом, но она не стала бы стоять и слушать, как сплетничают про Мелани.
— Мне не следовало ничего рассказывать Марле, — тихо произнесла Мелани.
Марла Уэбстер была лучшей подругой Мелани и настоящей занозой в заднице. Во-первых, у неё был длинный язык. Во-вторых, она говорила очень громко, почти кричала, даже в разговоре один на один, как будто разговаривала с глухим. К несчастью, поскольку она так много болтала, невозможно было вставить ни слова, чтобы попросить её перестать кричать. Единственное, по чему Колт не скучал, когда Мелани ушла, — это Марла.
— Я всегда говорил тебе, Мелли, Марла та ещё заноза.
На лице Мелани промелькнула боль при напоминании о временах, когда Колт говорил ей что-либо, и то немногое терпение, которое оставалось у Колта, кончилось.
Это она оставила его, он не просил её уходить, не хотел, чтобы она уходила, но она ушла. Это было её решение. Что случилось потом, её не касалось. Он не мог сказать, как всё повернулось бы, если бы во время всего происходившего Мелани присутствовала в его жизни. Притяжение к Феб было таким сильным, что он мог не устоять и поддаться ему. Хотя с другой стороны, он любил свою жену, так что мог и не поддаться. Но всё это дерьмо случилось, когда у него не было жены. И ему повезло, что он был свободен, он знал это интуитивно. Возможно, это не слишком хорошо его характеризовало, но ему было насрать.
Мелани посмотрела ему в глаза, и он заметил, что в её глазах стоят слёзы.
— Она живёт здесь? — спросила она.
Колт сказал ей правду:
— Она ночевала здесь, и да, она переезжает.
— Значит, если бы я спросила...
Колт покачал головой:
— Не спрашивай.
— Но...
— Не спрашивай, Мел.
И тут он понял. Понял, что она думала об этом с тех пор, как Феб вернулась домой, пыталась принять решение, следует ли ей сделать шаг к примирению. Она несколько лет беспокоилась об этом, но слишком поздно стала действовать.
Но даже если бы она пришла к нему раньше, он знал, каким был бы его ответ, ведь Феб вернулась домой, даже несмотря на то, что он считал, что между ними всё кончено. Он это знал, и Мелани это знала. Если бы она доверяла ему, проблем бы не было. Но она не доверяла, и, учитывая присутствие Феб в городе, он не принял бы Мел обратно, чтобы жить под гнетом тучи, что она принесла бы с собой. Все эти взгляды, которые она всегда бросала в сторону Феб, когда они все собирались вместе и он замечал, что она изучает его, как будто пытается прочитать скрытую неверность, написанную в его душе. Он понятия не имел, почему она решила действовать сейчас, и ему это не нравилось. Это было не мило и не забавно. Это было откровенно эгоистично.
 
Мелани кивнула и опустила глаза, судорожно вздохнула и снова посмотрела ему в глаза.
— Скажи мне только одно.
Он понял, к чему она клонит, так что остановил её.
— Об этом тоже не спрашивай.
— Колт...
— Мы разошлись и сделали это по-хорошему. Если ты спросишь, я разозлюсь.
Она подалась вперёд и, повысив голос, сказала:
— Я должна знать.
Колт скрестил руки на груди и отклонился назад.
— Ты думаешь, я тебе изменял?
— Это же Феб.
— Мы сейчас говорим не о Феб, мы говорим обо мне и о том, что ты считаешь, что я тебе изменял.
Она взмахнула рукой.
— Она вернулась в город, а потом раз... — Она щелкнула пальцами. — ...и она живет в моём доме.
Ладно, теперь он разозлился.
— Это мой дом, Мелани, мой и только мой уже много лет.
— Мы купили его вместе.
— Я помню. И ещё я помню, что ты оставила меня здесь.
Она спрятала свою боль за растущим гневом.
— Что ж, тебе повезло, что я это сделала, теперь, когда Феб вернулась.
— Ты ведёшь себя так, будто она вернулась в город только вчера. Феб вернулась несколько лет назад.
— Да, ты прав, так что я удивлена, что тебе потребовалось столько времени.
— А я не удивлен, Мел. В данный момент я готов пнуть себя за то, что ждал так долго.
Она отшатнулась и захлопнула рот, так что он услышал, как клацнули её зубы.
— Ты за этим пришла? — спросил Колт. — Разозлить меня?
— Нет, конечно нет.
— Что ж, у тебя получилось.
Она снова покачала головой и начала:
— Я просто...
Она замолчала, продолжая качать головой.
Колт отвернулся и направился к столу, снял пиджак и повесил его на спинку стула, после чего снова повернулся к Мелани.
— Мел, у нас произошли убийства, два, если быть точным. Прошлой ночью — ограбление. Я на ногах с пяти утра и устал как собака.
Она посмотрела на него, и её расстроенное лицо смягчилось от воспоминаний.
— Такое часто случалось.
Колт не хотел предаваться воспоминаниям, так что резко и отрывисто проговорил:
— И до сих пор случается. Никогда не кончается.
Она ещё раз вздохнула и кивнула.
— Мне не следовало приезжать.
Нет, бл*дь, не следовало.
— Мы закончили? — спросил он, и это было ошибкой. Эти слова тоже её ранили. Он видел, как она поморщилась от внезапной острой боли. Не то чтобы ему было всё равно, просто ему больше не надо было заботиться о её чувствах, он уже отвык от этого, он смирился с их разводом и жил дальше. Очевидно, что она нет. У него и так было достаточно проблем. Он не собирался добавлять к ним ещё и её проблемы.
— Мы закончили, — тихо сказала она.
Он подошёл к двери, открыл её и придержал для Мелани.
Она остановилась и запрокинула голову, чтобы посмотреть на него.
— Это очень мило с её стороны... попытаться остановить сплетни, — прошептала она.
— Это же Феб, — сказал он, потому что так и было.
Она снова кивнула и сказала:
— Береги себя, Колт. Прости за...
Она замолчала и махнула рукой.
— Тебе ещё долго ехать, Мелани, — ответил он, — будь осторожна.
Она ещё мгновение смотрела на него, прежде чем опустила голову и вышла за дверь. Он встал в дверном проёме и подождал, пока она пройдёт через двор, сядет в машину и уедет.
Потом он закрыл и запер дверь, подошёл к своему пиджаку, достал телефон и позвонил Феб. Он не знал, видела ли Тина Блэкстоун или кто-нибудь ещё из его соседей, но не собирался ждать, пока это дерьмо достигнет ушей Феб раньше, чем он объяснит.
— Алло, — ответила она. На заднем фоне гудел бар.
— Малыш, есть две минуты?
— Всё в порядке?
Шум стал меняться, и он понял, что она двигается.