Японская война 1904. Книга вторая (СИ)

— Капитан, группа захвата готова? — тихо спросил я у подъехавшего Хорунженкова. И тот еле заметно кивнул.
  
Глава 9
 
Еду, машу рукой случайным прохожим. Возможно, лучше было бы дождаться ночи, чтобы сработать без привлечения лишнего внимания. Если что-то пойдет не так, оно мне будет совсем ни к чему. Вот только, если все-таки ждать, боюсь, будет уже слишком поздно.
Тут ведь как вышло. Слова Семена про японских шпионов, которые натравили на него китайцев, я не забыл. Потом рассказ Мин Тао про сеть борделей, просьба купировать их силовой блок, и тут уже я просто не смог пропустить это мимо ушей. Первая система, вторая — не слишком ли много для одной Маньчжурии? Все-таки если ты ищешь утку и встречаешь кого-то крякающего, то стоит хотя бы проверить, а не она ли это…
Маньчжур очень хотел бы сказать мне, что так все и есть — я прямо-таки видел это желание у него на лице — но точно он не знал, а врать не решился. Именно тогда я окончательно принял два решения. Первое — заключить сделку с Мин Тао, второе — проверить наводку на шпионов во дворе развлечений.
— Третий взвод перекрыл соседние улицы, — доложил Хорунженков. — Сломавшаяся повозка, драка у кабака, выступление того нанятого вами китайского театра. В ближайшие полчаса лишние люди просто не смогут подойти.
— Что возле двора? Нас не заметили?
— Пока нет. Клиентов так рано они еще не ждут, а торговца зеленью и мясника, которые к ним ходят каждый день, мы пропустили.
— На обратном пути перехватить их и проверить, — задумался я. — Если ходят каждый день, значит, их могут использовать для передачи сообщений.
— Перехватим, — Хорунженков только сосредоточенно кивнул, и я дал добро на начало операции.
Капитан передал сигнал вперед с помощью солнечного зайчика и посаженных на крышу связистов, так что операция началась прямо сейчас, а к моменту нашего появления у желтого дома уже перешла в решающую фазу.
— Пожар! Пожар! — нанятый китаец-актер носился перед юкаку, изображая панику.
В то же время подожженные тряпки сразу под всеми окнами и дверьми наполнили помещение едким противным дымом. Обитатели двора развлечений не выдержали и начали выбегать на улицу. Впрочем, даже здесь кто-то неизвестный попробовал проверить обстановку. Первыми наружу показались два охранника, грозно крутя башками из стороны в сторону, потом Дун Фэй. Хозяйка двора в отличие от своих дуболомов сразу обратила внимание, что пожар не настоящий, но сделать ничего не успела: сидящие на крыше крыльца солдаты спрыгнули вниз и мгновенно всех повязали.
Дальше повисла пауза… Без приказа или отмашки от хозяйки остальные обитатели юкаку не спешили показываться на улице, но дым продолжал валить, актер все так же искусно нагнетал панику, и девушки не вытерпели. Сначала одна, другая, потом сразу всей толпой они высыпали на улицу и тут же замерли, обнаружив направленные на них винтовки.
— Армейская операция, никому не двигаться, — предупредил я, и мы перешли к следующей части марлезонского балета.
Второй взвод оттащил чадящие тряпки, а потом, разбившись на двойки, быстро скрылся внутри двора развлечений. Одновременно с этим я прошелся вдоль линии девушек и остановился перед старой знакомой.
— Казуэ — это ведь японское имя? — я внимательно посмотрел ей прямо в глаза.
— Все верно, до 12 лет меня воспитывали как будущую гейшу, — Казуэ и не подумала смущаться. — Но потом родители умерли, а меня увезли в Китай. Не самая удачная карьера, но среди местных я теперь лучшая, и даже генералы не стесняются ходить на мои чайные церемонии.
И снова взгляд из-под бровей. Одновременно смиренный и дерзкий — мол, понимаешь ли ты, кому я буду жаловаться? Если бы я явился сюда, просто пойдя на поводу у своей паранойи только из-за редкого имени, вот был бы конфуз.
— Вы не имеете права, — тем временем старуха-хозяйка тоже рванула в мою сторону. — Мы, конечно, люди простые, но знаем правду. Военные не могут проводить никаких расследований. Вы не жандармы, и уже скоро каждому из вас придется ответить за это перед подполковником Шершовым!
  
— Замолчи! — тут же рявкнула Казуэ, но слово было уже сказано.
Все-таки хозяйка двора развлечений могла знать какого-то местного жандарма, может быть, главу отделения. Но когда тебе с ходу тычут именем заведующего полицейским надзором при всей Маньчжурской армии — это уже совсем другая история.
— Ответить перед полковником отдельного корпуса жандармов? Вы знакомы? — я на всякий случай попробовал разговорить Дун Фэй, но после приказа своей якобы подчиненной та сжала губы и больше не издавала ни звука. — Что ж, значит, вы тут главная.
Я снова смотрел только на Казуэ. И пусть ее крик лишил меня информации про связи японцев с жандармерией, зато помог подтвердить догадки по местной иерархии.
— Я ничего не буду говорить. Предпочту подождать официальных обвинений. Если они будут, — Казуэ еще верила, что я испугаюсь пойти до конца.
— Я мог бы действовать по-другому… Вызвать вас через исполнителей, с помощью которых вы собирались убрать моего человека. Но что-то мне подсказывает, что и без таких сложностей в ваших вещах можно будет найти все необходимые доказательства. И вот после этого можно будет и жандармов позвать.
— Ищите, — девушка как будто не сомневалась в нашем провале.
Зря, в отличие от современников я примерно представлял, на что именно нужно обращать внимание. Поэтому совсем не удивился, когда через пару минут проводящие обыск солдаты притащили мне фотоаппарат, две музыкальных шкатулки и еще какой-то прибор, похожий на измеритель давления. Я аккуратно разложил все это перед собой, потом достал отвертку и принялся неспешно раскручивать.
— Что вы делаете? — не выдержала Казуэ, следя за мной расширившимися глазами.
— Вы же знаете, что мы немало ваших соотечественников брали в плен, — я говорил, не на секунду не прерываясь. — Так вот я никогда не упускал возможности обсудить с ними всякие мелочи.
— И как это соотносится с тем, что вы портите дорогие приборы? Мои дорогие приборы!
— Один из пленных рассказал, что ваш нынешний глава разведки выдвинул интересную идею. Мол, у шпионов что обычно ищут? Бумаги всякие с шифрами, книги, записки — так зачем давать столь явные подсказки своим врагам? Поэтому он предложил прятать ключи и базу для шифров в сложные приборы. Разве сможет случайный жандарм или даже его начальник понять, что в этом новомодном английском фотоаппарате стоит лишняя деталь? И что царапины на ней — это не часть конструкции, а база шифра, которая дополняется нужными словами в правильных газетах?
Мой взгляд как раз зацепился за двойную перегородку перед блоком линз, причем одна из пластин выглядела более потертой, чем другая. Значит, эту точно доставали больше и чаще — я осмотрел подозрительную железку и сразу же обнаружил на ее задней стороне несколько рядов совершенно ненужных засечек.
— Вот, кажется, и все, — я снова посмотрел на девушку. — И чтобы вы понимали! Я бы очень нескоро смог сделать все эти выводы, если бы вы не напали на моего человека. Надеюсь, этот урок будет усвоен и вами, и всеми вашими начальниками.
— Самое смешное, что заказывала вашего человека вовсе не я, — неожиданно усмехнулась Казуэ.
— Вы можете говорить что угодно. Факты не обманешь.
— Факты говорят только о том, что у меня дома оказался какой-то подозрительный только для вас фотоаппарат.
— Подтвердить мою догадку совсем не сложно, — я не сомневался в своих словах. — Соберем все газеты в юкаку, подберем точные ключи под определенные даты и проверим те перехваченные за этот год шифровки, что до этого не могли разгадать. Учитывая, что некоторые японские связисты отправляли их чуть ли не в открытую, словно веря, что радио или телеграф смоют все следы, это будет совсем не сложно. Поверьте, все записи давно ждут своего часа. И дело это займет не больше пары дней.
Казуэ побледнела, но продолжила смотреть прямо на меня.