Чёрная шерсть (СИ)
— Лысая мразь, отвали от нас! Грохнуть тебя, что ли? — заявил первый мужик.
— Продай его, и всё. Может, кто возьмёт в цирк уродов! — предложил второй.
— Может, он чей-то, только зачем прицепился к нам?
— Кому может лысая глазастая уродина понравиться?
— Давай в ту лавку завернём, — предложил первый мужчина и открыл дверь.
— Приветствую вас в моей…
— Да, здоров, и тебе не помереть! Мужик, сколько за эту крысу возьмёшь?
— Хм, возможно, вы так назвали существо с издёвкой, но, вероятнее всего, у него другое наз…
— Ты долго будешь пастью щёлкать? Назови цену, если купишь.
— Да-а, конечно, господа, пятьдесят медью сойдёт?
— Ого, забирай и в клетку посади, чтобы не попёрлась за нами! — ар'юн получил средней силы пинок, и люди вышли, закрыв дверь. Малыш был бы рад новому и более хорошему человеку, да вот только единственное, что помнил ар`юн — он был человеческим мальчишкой, и то, что без слова «принимаю» он не перейдёт во владение другому. И торговец, конечно же, его не произнёс.
Лавочник хорошо с ним обращался; за то время, что первые встреченные люди были недалеко, его помыли и покормили. Но как только ар'юн посмотрел на открытое окно, его сразу посадили в клетку, как для большой птицы, а створку окна закрыли.
Ночь почти закончилась, и зверька потянуло за теми, за кем он идти не хотел. Хозяин лавки недооценил возможности неизвестного ему зверя: ар'юн спокойно потянул металлический засов, и дверца без скрипа отворилась. Дальше без труда была открыта створка окна, и купленный за пятьдесят медяков зверёк вновь последовал за неприятными людьми. Его изнутри что-то торопило, а сопротивляться было бессмысленно. Колдовство имело особенные правила, действующие для бедного зверька.
Увидев тех самых людей, существо старалось не попадаться им на глаза, но, как это обычно бывает, его заметили…
Больше года над ним издевались и продавали другим торговцам, издевались и продавали. Много времени ар'юн ходил пешком. А показывать то, что он умеет превращаться в птицу, вероятно, не стоило. Так ещё и летать он пока не мог. Зверёк не хотел показывать эту способность.
Как-то раз ему повезло: один из торгашей произнёс то самое заветное слово: «принимаю»! Радости не было предела, и это удивило людей, с которыми он ранее шёл. Ещё сильней они удивились, не встретив больше дурацкую тварь, что постоянно возвращалась.
По правде сказать, торговец имел и второе занятие, кроме продажи бутылей с вином: он выставлял чудных существ в крепких клетках на общее обозрение. Открыть клетку слабым лапам ар'юна оказалось невозможной задачей. Да и купивший его темноземец был совсем рядом и настолько далеко из деревни под названием Фила не уходил.
***Каждый день жители закидывали клетки гнилыми помидорами или другой испорченной пищей. Тыкать палками торговец запрещал, а иногда прилетающие камни лишь звонко бились о толстые прутья. Соседями зверька были ещё трое животных. Слева сидела облезлая белка, вероятно, с мелкими паразитами в оставшейся шерсти. На ар'юна они не перескакивали только потому, что шерсти у него совсем не было. В клетке справа приютился болотный заяц, хотя откуда ар'юн знал, как он называется — было непонятно. Дальше за зайцем пучила глаза бешеная сова; птица часто билась о стенки и кусала каждый влетевший кусок.
В этой компании протекло четыре месяца. В клетке была солома, а на ночь зверей завешивали тряпками. Кормили чем попало: кидали кости, чуть более свежие овощи, чем те, которые в них бросали днём.
Через время так вышло, что клетки выкупили и повезли так называемых уродцев по городам. Два дня пути от деревни зверька коробило изнутри. Он изворачивался в муках от того, что был слишком далеко от бывшего владельца его тушки. Так тяжело ему не было даже у первых людей, которых он встретил.
Когда он стал зверем, вышел из леса и увидел тех людей, ар'юн ещё не понимал, кто они такие. Если бы только знать ему, что оторваться будет невозможно и должно очень повезти на слова «принимаю» или «принят»!
Малыш не мог терпеть даже не боль, а сильнейшее ментальное влияние. Им кидали еду и наливали воду, но всё это не прекращало тяжёлых мыслей и навязчивой идеи о том, что ар'юну нужно быть в другом месте.
Наёмники говорили хозяину каравана, что с этим непонятным зверем что-то не так, но тот, подойдя к клетке с ар'юном, лишь хмыкнул со словами: «Народу понравится». Ещё неделю они ехали; зверь сильно похудел и уже не двигался от бессилия. Разум кричал, разрывая мозг. Даже если бы клетку сейчас открыли — ар'юн не успел бы вернуться к бывшему владельцу, не умерев по дороге.
Не так давно они пересекли реку по мосту и стали двигаться вдоль неё. Слева шумел лес. Зверёк, пробиваясь сквозь стену мыслей о возвращении, думал о том, что скоро умрёт, и этот ужас наконец закончится.
— Нападение! Бегут из леса! — закричал наёмник, получив сразу стрелу в грудь.
Разум отключился вроде всего на секунду, и сразу возникла другая картинка: другие люди, та же повозка, только без клеток. Нет никаких мыслей, всё абсолютно спокойно, только сильнейшая слабость в теле. Зверёк лежал на нескольких мешках, лишь в верхнем было немного соломы. Рядом находилась та же посудина для еды и воды. Прошло полминуты после пробуждения, и зверька стали поить молоком, раскрыв рот пальцами.
— Пей давай, неведомая зверушка. Тебе повезло и не повезло одновременно. Мы открыли клетки, когда живодёров вырезали. Все, кроме тебя, убежали.
— Ха, ты с животиной общаешься, Нак?
— Ты, может, что по делу скажешь, Барк? Нет, так веди повозку и не болтай.
— А и правда, на кой ты его забрал?
— Мне с детства не хватает моего пса и общения с ним. Что ещё рассказать, может, как я остался без родителей, и дед меня избивал?
— Эх, ладно, ты со странностями, но своё дело знаешь.
— Ты принят в банду, дружок, только живи, — ласково улыбнулся Нак.
Ар'юн не понимал, почему шума в голове не было и до того, как он это сказал. Может, повторил для проснувшегося? Да и неважно, главное, мучения кончилось.
Путешествие с бандой Барка по королевству Маавих длилось чуть более полугода. За это время банда совершила семнадцать нападений на бродячих торговцев, богатых путников и просто тех, кто имел в карманах не последние монеты.
Предпоследняя передача прав на его некрасивую тушку случилась в крупном лагере этих самых бандитов. Находился тот на северной стороне гор Лирист, на землях ангдурских гномов. Лагерь был расположен в пещере и замаскирован лесом.
Эта ночь для ар'юна казалась такой же тихой, как и все месяцы с этой группой. Они, кроме того, что грабили, так ещё и убивали людей или представителей других рас, которые рьяно защищали своё добро, а не падали наземь в мольбах о пощаде. Путешествовало одиннадцать человек, а в самом лагере было ещё шестнадцать. Чтобы застать врасплох неплохо укреплённый лагерь со множеством крепких мужчин, надо потрудиться.
Ар'юн не спал, когда услышал топот ног и стук оружия о щиты. Снаружи на деревянных стенах послышались крики.
— Нападение! Гномы! Подъём!
Было опасно выходить, но зверёк был небольшой и сам по себе не столь заметен, как любой из нормальных рарасов. Решено: он забрался по деревянной крепи и перепрыгнул на не горящий фонарь, приделанный к потолку. Стало, наконец, видно, что происходило за стеной.
Враги наступали. Три отряда по двадцать гномов в полностью закрытом тяжёлом доспехе с почти ростовыми щитами и с разным у каждого отряда оружием. Первые — с копьями, вторые — с молотами, а последние — с мечами. Дальше позади гномов проглядывалось некое сооружение, но оно было прикрыто от взора ветками.
Бандиты ещё не начали стрелять из луков, как послышалась команда на неизвестном языке, после чего все шестьдесят воинов построились в единую защитную позицию. Это было похоже на непробиваемый панцирь, и уж таким бестолковым по сути своей стрелкам ничего не оставалось делать, как пытаться попасть хоть куда-нибудь.