Школа на краю империи (СИ)

— Можно и так сказать, — отодвигаю рыжую плечом и иду к двери класса. — Увидимся.
— Тебе конец, безродный! — летит в спину.
— Угу.
В кабинете творилось чёрт знает что. Шум-гам, летающие под потолком самолётики. Кто-то толкнул Ираклия плечом, тот не среагировал.
— Куда прёшь, безродный? — раздалось справа.
— Отвали, — буркнул я.
— Допрыгаешься, — последовал ответ.
Передо мной вырос крепыш с маллетом. Скуластый, загорелый, руки в карманах. Солнцезащитные очки совершенно не вяжутся с образом, но придурка это не смущает.
— Ты убил Антона, грязнюк?
Скользнув беглым взглядом по одежде пижона, я пришёл к выводу, что тот не собирается махать шашкой.
— Если знаешь, зачем спрашиваешь?
— Не отвечай вопросом на вопрос.
— Не задавай дурацких вопросов.
— Сейчас ляжешь здесь.
Я не стал спорить. Пнул говнюка в колено, добавил кулаком по печени, а затем приложил мордой о парту. Девушка с каре взвизгнула, когда туша бугая сползла ей под ноги. Вместе с обломками тёмных очков.
— Извини, намусорил.
Перешагиваю через пижона и направляюсь к галёрке. Да-да, именно там, на местах для самых ущербных, мой предшественник свил тёплое гнёздышко.
Ираклий зашился поближе к окну и упорно делал вид, что ничего не происходит.
Через парту перемахнул жилистый паренёк с непонятным хайром на голове. В прыжке этот тип попробовал зарядить мне ногой в челюсть, за что и поплатился. Шагнув в сторону, я выбил ребром ладони опорную руку идиота. Сгруппироваться патлатый не успел, а инерция развернула его на спинки стульев. С эпичным грохотом мой оппонент завалился на чей-то рюкзак. Я добавил мудаку для острастки коленом в переносицу. Что-то хрустнуло.
Прозвенел звонок.
Патлатый вскочил на ноги, размазывая кровь. Парта и два стула за его спиной были сдвинуты, девчонки прижались к стене, освобождая место для поединка. Мой противник, недолго думая, выхватил из поясного чехла нож. Листовидный клинок, двусторонняя заточка — сразу видно боевую игрушку.
Мой слух уловил характерный шорох извлекаемого из ножен оружия. Не уверен, что этот звук можно назвать шорохом, просто ближайшая аналогия.
Гимназисты начали потихоньку доставать из чехлов всякое-разное. Просто на всякий случай. Вокруг меня образовалось пустое пространство. Я зафиксировал трёх потенциальных противников. Керамбиты, кастет, танто. Никто не дёргался, но каждый был готов вступить в драку при необходимости.
Барский с интересом наблюдал за нами.
Не вмешиваясь.
— А ну успокоились! — рявкнули от окна.
Я уже держал в правой руке выкидуху. Лезвие со щелчком выскользнуло из скрытого паза. Чувак, которого я приложил о парту, начал подниматься — ему помогали двое товарищей.
В поле моего зрения попал новый персонаж.
Плечистый верзила с причёской Брюса Ли — очень спокойный и уверенный в себе. Кто это, я понятия не имел. Впрочем, имел. Один из тех троих, что справились с медитацией, но оказались пробуждёнными. А поскольку учитель запаздывал, можно было предположить, что у окна стоит местный авторитет. Что удивительно — не Барский.
— Всем убрать оружие и сесть на места, — приказал верзила.
Патлатый сделал шаг в мою сторону, и это было ошибкой. Неведомая сила вырвала нож из пальцев супостата. Клинок со свистом умчался в сторону окна — верзила выхватил его из воздуха резким движением. Так, уже интересно. Телекинез? Придурок со сломанным носом попытался обойти меня справа, но внезапно сдвинувшаяся парта толкнула его в бедро.
— Не злите меня, — процедил авторитет. — Оружие в чехлы.
Одноклассники послушались.
Я ограничился нажатием на кнопку выкидухи. Клинок со щелчком втянулся. И это, вашу мать, уже знак доброй воли.
— Вы знаете Устав, — процедил неожиданный союзник. — Поножовщина в школе под запретом. Отношения выясняются на арене. Куратор спросит с меня. Я устрою хреновую жизнь всем вам. Ещё раз такое дерьмо увижу — готовьтесь. Будете остаток дня отжиматься, бегать по двору и тягать штанги. Взыскания навешу на зачинщиков. Расходитесь.
Сажусь на своё место.
  
Народ тоже понемногу успокаивается. Ставят парты, поправляют стулья, вытирают кровавые сопли платками. Обладатель разбитого носа матерится и бросает в мою сторону злобные взгляды.
Хорошее начало дня.
— Кто это? — шепнул я Ираклию.
— Наш староста, — последовал ответ. — Игорь Гриднев.
Что ж, очерчиваются центры силы. Староста, пытающийся контролировать порядок в террариуме. Барский, скрытно манипулирующий людьми и предпочитающий держаться в стороне. Черноволосая девка, что, не скрываясь, сверлит меня глазами. Ну, и ваш покорный слуга, который хочет просто выжить и не дать себя сожрать этим акулам. Попутно можно выполнить и более долгосрочную задачу — привлечь внимание нужных людей, обзавестись знакомствами на будущее.
Раздались торопливые шаги, и в кабинет проникло нечто несуразное. Шестидесятилетний старик в футболке цвета хаки, тропических шортах и белой панаме. Из-под панамы выглядывали очки с толстыми линзами. Под мышкой преподаватель держал кожаный портфель — с такими раньше ходили на работу чиновники.
— Извините, — мужик снял панаму, положил портфель на учительский стул, достал платок и вытер вспотевшее лицо. — В музее поступление, я не успел переодеться. Простите, дорогие мои.
Расстегнув портфель, учитель стал доставать предметы. Журнал, кожаный блокнот с торчащими закладками, увесистую книженцию, шариковую ручку и стеклянную бутылку. Прозрачную, с голубой этикеткой. Панама улеглась на край стола.
— Мурат Георгиевич Шахин, — подсказал мне Ираклий. — Наш историк.
— Дамы и господа, — Шахин открыл журнал и подслеповато уставился на нас. — Времени очень мало. А у нас обширная тема. Так что приготовьтесь конспектировать.
Мы полезли за тетрадками.
Я порадовался грамотному выбору места. Галёрка, но преимущества её неоспоримы. Слева — полуоткрытое окно. Приятный сквознячок, свежий воздух. Все потенциальные враги на виду. И никто на тебя не пялится двадцать четыре на семь.
Пока мы шелестели страницами тетрадок, Мурат Георгиевич приложился к бутылке с водой и начал отмечать отсутствующих в журнале. Есть, пожалуй, традиции в русских школах, которые схожи в любой реальности. Журнал, перекличка... Никакая магия-шмагия над этим не властна.
— Антонов! — начал историк.
— Здесь.
— Барский!
Лев что-то буркнул под нос.
— Мурат Георгиевич, — Гриднев пустил по ряду какую-то бумажку, свёрнутую вчетверо. — У меня есть полный список отсутствующих.
— Правда? — учитель развернул листок. — Очень кстати, Игорь. Хм... Все на месте, что ли? Даже Иванов?
— Вот он я, — поднимаю руку.
— Отлично, — историк просиял. — Это сэкономит нам драгоценные минуты. Итак, кто успел посетить на этой неделе музей Предтеч в Атлере?
Гробовое молчание.
— Я так и думал, — кивнул собственным мыслям Шахин. — Если пустить всё на самотёк, никто из вас не будет интересоваться историей собственного края. Поэтому я взял на себя смелость... и выбил из директора бюджет на поездку. В субботу, в девять утра, мы собираемся перед главными воротами гимназии, грузимся на туристический автобус и едем в Атлер. Организованно, всем классом. Мои коллеги из музея проведут для вас полноценную экскурсию. Вопросы?
Класс потух.
У всех были свои планы на субботу. Лица гимназистов стали грустными, на них поселилась осенняя тоска. Даже субботу забрали, как же так? И лишь я сидел спокойный, как удав. Мне понравился этот учительский фортель — прекрасная возможность узнать побольше о Предтечах и артефактах. Возможно, пролить свет на природу и назначение домоморфа. Оно того стоит.
— Игорь, обеспечишь стопроцентную явку, — дал задание историк, глядя на старосту. — Билеты у меня, всё за счёт организации.
— Будет сделано, — заверил Гриднев.
И я понял, что староста у нас на своём месте. Реально ответственный чувак, который серьёзно относится к своим обязанностям. И едва ли не единственный, кто способен держать в узде этот обезьянник. Решение очевидно. Я должен поддержать старосту, заполучить для себя надёжное прикрытие и ослабить позиции Барского. Откровенный разговор с Гридневым неизбежен, но его придётся отложить. У меня ведь ещё дуэль на носу...