Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв
Я стесняюсь адвокатов. Не желаю показаться излишне банальным или великодушным, но должен признать, что это был приятный благополучный брак, до тех пор, пока он не закончился. Строго говоря, причина разрыва лежала в моем, а не в ее прошлом. Под конец я заявил: «Это очень маловероятно, но если когда-либо подвернется случай, что тебе или детям потребуется человек, обладающий моими способностями, не колеблясь, обращайся ко мне. В конце концов я их отец, не имеет значения, что скажет по этому поводу судья».
Я полагал, что сказал все правильно, но вообще говоря, это была одна из тех обычных, рассчитанных на эффект, фраз, которую вы произносите напоследок. В действительности, я не предполагал, что когда-либо она поймает меня на слове. Я вышел на улицу и направился к ближайшему телефону-автомату, чтобы позвонить Маку и поставить его в известность, что я возвращаюсь на работу… он обеспечивал меня ею… несмотря на то, что в мирной жизни считалось, что я зарабатываю себе на жизнь с помощью пишущей машинки и фотоаппарата. Я находился в Европе на официальной государственной службе, не имеет значения какой, когда до меня дошло известие о том, что мне недолго было оставаться женатым человеком. Теперь, спустя только шесть месяцев, Бет обратилась ко мне за помощью.
Должно быть, ей трудно было это сделать, подумал я. Она должна была побороть свою гордость, чтобы написать эти несколько строчек. Однако ее характер проглядывал в этом письме довольно явно. Под подписью в маленьких скобках стояло: «Миссис Лоренс Лоуган», что вполне однозначно указывало на рамки, в которых я должен был держаться, если все-таки приеду. Видимо, она не была в настолько отчаянном положении, чтобы обращаться ко мне за помощью, потеряв голову. Она хотела быть уверена, что у меня не возникнет неверных представлений. Если бы я ей помог, то только как жене другого человека; она хотела этим сказать: либо принимай это условие, либо не приезжай.
— Ты поедешь, Эрик? — задал вопрос Мак, после того как я прочитал это письмо в первый раз, стоя около его стола, в Вашингтоне, после своего возвращения из Европы. В этом кабинете я всегда был Эриком, независимо от того, под каким именем я мог фигурировать где-нибудь в другом месте.
— У меня есть выбор? — спросил я.
Затем я быстро на него взглянул. Это был худощавый человек средних лет, с очень тщательно подстриженными седыми волосами. Он был одет в серый фланелевый костюм, и выглядел настолько же похожим на бизнесмена с Мэдисон-авеню, как матерый серый волк на подстриженного пуделя. На этой улице есть несколько холодных, резких, одаренных и безжалостных людей, но кое в чем они совершенно домашние. Они могут много говорить о том, чтобы перерезать глотки противникам, или о том, чтобы воткнуть нож в спину конкурента, но, конечно, только в переносном смысле. Вид настоящей крови заставил бы их всех вызвать полицию.
Насколько мне было известно, вероятность кровопролития ни чуточки не тревожила Мака, и не одно из них было на его совести.
Мак правильно понял мой вопросительный взгляд.
— Да, — заметил он, — я читал записку. В самом деле, не зная, где тебя найти, миссис Лоуган отправила ее мне вместе с сопроводительным письмом, попросив меня ее прочитать и передать, добавив при этом, чтобы я тебя вовсе не беспокоил, если ты будешь занят и не сможешь приехать, она не хотела бы нанести ущерб твоей работе, если бы ты был на опасном задании. Она кажется очень чуткой и внимательной во многих отношениях… а также очень привлекательной.
— Я не знал, что вы знакомы с моей женой… моей бывшей женой.
— Я навестил ее осенью прошлого года, когда вы еще не оформили развода. Это, конечно, шло в ущерб секретности, но она уже знала о нас больше, чем следовало бы, после того происшествия, которое у тебя произошло в Санта-Фе. Прежде всего, мне требовалось посмотреть, можно ли полагаться на то, что она будет молчать, кроме того, я считал, если объясню необходимость твоей работы для Родины, в прошлом и настоящем, то она, возможно, поймет…
Он с сожалением пожал плечами.
Я не знал, что он попытался вступиться за меня.
— С вашей стороны, сэр, было весьма любезно взять на себя эти хлопоты.
— Командир должен лично заниматься всем, что влияет на моральный дух его людей, — ответил Мак сухо. — По тому, как все вышло, было очевидно, что мне не удалось для тебя ничего сделать, скорее, напротив. Твоя жена была очень любезна, очень внимательна и ужасно напугана. Она так внимательно на меня смотрела, словно надеялась увидеть у меня рога и хвост.
— Сэр, я часто сам хотел с ней поговорить. — Спустя мгновение я спросил: — Вы не встречали этого ухажера, Лоугана, за которого она затем вышла замуж?
— Да, я его видел, он владеет и управляет тем гостеприимным ранчо, где она живет. Он показался мне довольно приятным. Худощавый британец с рыжеватыми усами; такие носят в военно-воздушных силах. У меня было такое ощущение, что в случае необходимости он может за себя постоять, но разговаривать с этим сдержанным эмигрантом было трудно. У этих британцев такой вид, словно каждый может легко их обидеть, и иногда такое случается.
Я мельком взглянул на записку, которую все еще держал в руках, сложил ее в несколько раз и положил в карман.
— В своем сопроводительном письме Бет как-нибудь намекнула на то, какого рода у нее трудности, которые, как она полагает, я смогу уладить?
— Нет.
— А вы не против, если я возьму небольшой отпуск, чтобы разобраться с этим делом?
— У тебя есть очередной отпуск, Эрик, — кивнул он.
Мак изучающе посмотрел на меня через стол, словно для того, чтобы убедиться, не изменился ли я с тех пор, как он видел меня в своем кабинете в последний раз.
— Когда приедешь в Рино, то остановишься в прибрежном мотеле. Там для тебя будет зарезервировано место. — Он что-то написал на листке бумаги и протянул мне.
Я жестко посмотрел на него.
— Что это такое?
— Номер контактного телефона в Рино. Агент Пол. Запомни и уничтожь.
— Кажется, сэр, вы сказали, что у меня отпуск, — сухо заметил я.
— Пол очень молод и неопытен. Он может нуждаться в помощи.
— В каком деле?
«Не спрашивайте, если вам, на самом деле, не требуется это знать», — вспомнил я, как говаривал Мак.
— Полагаю, что это — его задание. Если я ему потребуюсь, он сможет ввести меня в курс дела.
— Именно так, — сказал Мак. — Когда его увидишь, если только это произойдет, сообщи мне, что о нем думаешь. Я не уверен, что он в состоянии выполнить для нас это задание. Никто не может ожидать слишком многого от этих рыцарей, воспитанных в мире и благодушии. — Он сделал паузу. — Если тебе потребуется, можешь его использовать, но только если очень сильно потребуется его помощь. У наших людей есть и другие дела, кроме того, как заботиться о странствующих рыцарях, занимающихся личными делами в интересах своих жен.
— Она не мне жена, а Лоугану. Она довольно ясно об этом пишет, — возразил я.
— Она ясно об этом пишет, — пробормотал Мак. — Однако она обратилась за помощью к тебе, а не к Лоугану. Но, несомненно, это не пришло тебе в голову.
Через мгновение он добавил, отпуская меня:
— Перед уходом не забудь зайти в картотеку. Возможно, что с тех пор, как ты уехал из страны, там появились новые лица.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Картотека располагалась в цокольном этаже здания и была снабжена банком данных, заложенных в высокоэффективную электронную систему, списанную ФБР или какой-то другой организацией, когда Ай Би Эм или какая-то другая фирма продала ей еще более совершенную систему. Хотя наша система и была технически устаревшей, но нас она вполне устраивала. Нам не было необходимости в том, чтобы вести учет всех преступников в мире или даже всех секретных агентов. Мы специализировались только на людях, работающих исключительно по нашей линии, а их было не слишком много. По самым строгим меркам это были люди суровой и неблагодарной профессии.