Развод. Искушение Ангела и Беса (СИ)
Тик-так.
Тик-так.
— Артем сказал, что ему жаль нашего Шефа, а потом рассказал одну историю. Ма, знаешь, оказывается у них в семье была собака. Золотистый ретривер Ричи, у которого с возрастом появилась эпилепсия. Понимаешь, ма, эпилепсия! Это же человеческая болезнь, как и у нашего Шефа! И эта болячка со временем становилась все сильнее, а у собак ее не лечат. Мама хотела отвезти пса в ветеринарку, чтобы его усыпили, а Артем отбил его, закрыл в своей комнате и сам там остался. Когда пришел его отец, он поддержал решение Тёмыча и сказал, что мы в ответе за тех, кого… — Сашка шмыгнул носом и посмотрел в потолок, загоняя вглубь, непролитые слезы, — … кого приручили. Он нашел какого-то супер — крутого ветеринара, который наблюдал Ричи. Он выписал дорогущие лекарства, и пес прожил еще почти год. Целый года, ма! А когда Ричи умирал, отец сидел на полу рядом с Артемом у лежанки пса. Ма, они сидели рядом до последнего, а потом тоже кремировали Ричи и похоронили на специальном собачьем кладбище. Тёмыч сказал, что это было почти семь лет назад, но, когда он рассказывал эту историю, у него голос пропадал и глаза блестели. Ма, а я тоже семь лет буду вспоминать о Шефе и реветь, как дурак?
Ангелина аккуратно подвинулась поближе к сыну и прижалась к горячему боку.
— Не знаю, Саш, честно. Я не знаю, как правильно. Всегда будет больно вспоминать о том, кого ты любил, а потом потерял. Человек это, пес или кот — без разницы. Хомячка и попугая тоже жалко. И через пять лет, и через десять тебе будет его не хватать. Другой вопрос, что сейчас где-то в мире грустит от одиночества кроха и ждет, чтобы его нашли, забрали, обогрели и полюбили. И он готов дарить тебе свое тепло и любовь. Взять его в дом — это не предать Шефа, не забыть его, это просто… другое. Такие вещи трудно объяснять, — тоже шмыгнула носом Ангелина.
— Я тебя понял, мам. Когда мне снимут гипс мы с тобой скатаемся в тот приют для бездомных животных, ладно? Я не хочу крутого и породистого, я хочу…
Они понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда. Женщина кивнула.
— Конечно, скатаемся. Сам выберешь, кто будет спать на лежанке Шефа и есть из его мисок.
— А Буратино не такой уж деревянный, — вернулся к старой теме мальчишка. — Я ошибся и мне немного стыдно. Жалко, что он тогда услышал мои слова.
— Его зовут Иван Сергеевич, Саш, как Тургенева. И что-то мне говорит, что ты с ним еще встретишься.
— С чего ты взяла?
Хороший вопрос, да. Он вызвал улыбку, а затем перерос в хихиканье.
— Мы, ну ты чего?
— Я? Ничего, просто… скажи, Артему наши пельмени понравились? — Ангелина обрадовалась смене темы. Дышать стало легче.
— Не то слово! Он говорил, что нигде не ел ничего подобного! — выпалил Санек. — И аджику хвалил, и вообще..!
— Ну значит жди гостей! — женщина привычно растрепала светлую шевелюру сына и звонко чмокнула в нос. — Все, Сань, на сегодня хватит. Спать пора. Ты иди, а я дочитаю главу и тоже на боковую.
— Ты в который раз этого «Овода» читаешь? Ты его уже наизусть знаешь! Не скучно?
— Нет, Сань, не скучно. Я помню, как на уроке литературы учительница спросила, виноват ли Артур, что выдал Боллу? Так вот на перемене класс чуть не передрался на эту тему, потому что мнения разделились и никто не смог переубедить друг друга. В этом мире вообще все сложно: Буратино оказываются не очень деревянными, а Мальвины — отбитыми на всю голову…
— Ма, — Сашка уже почти зашел в свою спальню, но замер на пороге. — А что за Мальвина? Ты о ком-то конкретно? Я чего-то не знаю?
Вот блин! Она слишком расслабилась и перестала контролировать поток мыслей и собственный язык.
— Ни о ком конкретно, просто ассоциация. Если есть Буратино, то наверняка где-то есть и Мальвина. Все, иди уже! Спокойной ночи! — махнула рукой Плотникова, отложила книгу и направилась в ванную комнату.
Визит Артема изрядно удивил женщину и порадовал тем, что парни нашли общий язык.
— Интересная апельсинка, которая укатилась далеко от осинки и близко к…
Эту мысль она не успела додумать. Морфей щедрой рукой раскрыл над квартирой Плотниковых мерцающее одеяло, сотканное из тысяч снов. Ночь оказалась очень доброй, а утро — волшебным на всю голову.
23
Утро. Офис. Начало рабочего дня.
Бестужев шел по коридору. Народ молча расступался перед боссом, словно во́ды Красного моря — перед Моисеем.
— Добрый день, Иван Сергеевич.
— Добрый, Кристина, — кивнул Бес. — Узнайте в кадрах, как обстоят дела с новым договором Плотниковой. Через пятнадцать минут пригласите Зотова. Скажите, пусть возьмет документы по сочинскому проекту и принесите кофе. Пока все. Что у меня сегодня по расписанию?
— В пятнадцать ноль-ноль встреча с заказчиками на Лиговском, в восемнадцать — созвон с поставщиками из Турции.
— Хорошо, — Иван вошел в кабинет, расстегнул пуговицу на пиджаке и подошел к окну. В последние дни его мысли бродили где-то далеко, фокусироваться на делах становилось все труднее.
Да к черту лукавство! После того, как Артем вернулся от Плотниковых, образ блондинки то и дело стоял перед глазами.
Поиграл в любовь, твою мать! Хотел подразнить Наталью, а сам вляпался, как малолетка! Но самое смешное заключалось в том, что Ангел ничего для этого не делала. Вот реально — ничегошеньки! Ноль!
Ни тебе полупрозрачных блузок, ни коротких юбок, из-под которых виднелось ажурное кружево чулок, ни одиннадцатисантиметровых шпилек, ни заигрывающего взгляда, ни томной улыбки!
Идиот!
На что повелся? На полтора поцелуя? Смешно, да. Так смешно, что аж в груди ноет.
Тихий зум селектора отвлек мужчину от размышлений.
— Иван Сергеевич, из кадров сообщили, что Плотникова отказалась продлевать договор, сославшись на полную занятость, — отчиталась Кристина. — Кофе сейчас принесу, Зотов скоро будет у вас.
— Хорошо, понял, — Бес отключил селектор и вернулся в кресло. — Отказалась, значит. Хм, интересно. Полная занятость? Да неужели?
Мужчина достал телефон, зашел в избранные контакты. Палец на мгновение завис над кнопкой вызова, но вместо длинных гудков раздались короткие. Занято.
Сашка знал, что лучше всего звонить за пять минут до начала нового часа: именно в этот момент психолог Плотникова завершала терапевтический сеанс и была свободна.
— Да, слушаю.
— Ма, тут такое дело… — парня просто распирало от обилия новостей. И если про визит к известному офтальмологу в компании с Бестужевым-младшим он рассказывать не собирался, то другими новостями был готов поделиться. — Ты только не удивляйся, ладно?
— Чему не удивляться, Саш? Говори, я слушаю.
— Тут это, у нашей команды спонсор появился. Тренер написал в чат, что теперь все выездные матчи и форма будут оплачиваться за счет спонсора, представляешь? И еще добавил мне лично, что те деньги за поездку тебе вернут, так что…
Новости и впрямь были хорошими: возвращенную сумму можно будет потратить на отпуск. Сын давно хотел слетать на Байкал, но стоимость путевки к уникальному озеру приравнивалась к поездке в другую страну. Сюр, конечно, но это факт.
— А что за фирма, не знаешь?
— Не-а, даже не спрашивал, — улыбка звенела в голосе Сашки. — Да какая разница, ма? Главное, что спонсор теперь есть!
Разница была огромной, потому что подозрение росло и ширилось. Кто из представителей бизнеса мог внезапно загореться идеей вбухивать немалые деньги в подростковый спорт, который не приносил прибыли? Сын рассказывал о безуспешных попытках тренера найти хоть какую-то поддержку у местных властей или крупных фирм, а тут — такой подарок!
— Я поняла, Сань. Если все будет так, как ты сказал, то мы с тобой непременно рванем на Байкал, а потом ты отправишься в свой любимый спортлагерь на вторую смену. Что скажешь?
— Офигенно! Я — за!
Плотникова насторожилась, не понимая, что конкретно ее смущало в разговоре. Потребовалось время, чтобы ощущения превратились в слова.